Тёмный Король

Я дотронулась до ноги Лира, чтобы разбудить его. Ему потребовалось мгновение, чтобы открыть глаза, затем он уставился на мою руку на своём бедре.

Я отдёрнула её.

— Хорошо. Ты всё ещё жив. Я нашла для нас место, где можно отдохнуть и подлечиться.

Он нахмурился, глядя на пустое здание.

— Это подойдёт.

— Отлично, потому что у нас нет тонны вариантов.

Дверца машины скрипнула, когда я открыла её, и я вздрогнула, когда стекло в моей заднице пропороло кожу. Выходя из машины, я подтянула на себе мокрое платье, чтобы не наступить на подол, хотя он и так был изорван. Я оглянулась через плечо на свой зад и увидела кровь, струящуюся по моим бёдрам там, где стекло разорвало мою кожу, окрашивая синюю ткань. Окровавленное платье напомнило мне о маме.

Я поморщилась и заковыляла в здание. Как я буду разбираться с разбитым стеклом в моей заднице? Я могла бы вылечить себя достаточно хорошо, но не раньше, чем вытащу осколки стекла.

Взглянув на Лира, я увидела, что он пребывал в гораздо худшем состоянии, чем я, и рана на его плече немного открылась. Чёрная дыра от пули по-прежнему оставалась в центре его груди, прямо над сердцем. Я почувствовала неприятное чувство вины за то, что застрелила его.

Прежде чем мы прошли через пустой дверной проём, я оглянулась на другую сторону улицы. Курящая женщина по-прежнему не обращала на нас никакого внимания. Синяк темнел у неё под глазом.

«Волки…»

Я отвернулась от неё и вошла в холодное здание. Я не видела поблизости ни одного мужчины, но если бы мне пришлось выдвинуть предположение, то кто-то, кого она любила, ударил её. Или кто-то, кого она когда-то любила.

За последние сто с лишним лет я встречала на улицах так много человеческих женщин. Много таких, как Джина, попавших в ловушку ужасных жизней. Я пыталась сделать свой магазин пристанищем для них. Иногда они находили себе другого парня и уходили к нему. Иногда они оставались со мной. Но человеческая жизнь длится недолго.

Я обхватила себя руками, пока мы шли к лестнице в тёмном здании. «Никогда не теряй бдительности, Аэнор. Не верь красивой лжи, которая льётся из уст красивых мужчин».

Разговор об Ис пробудил воспоминания о моей матери. Как будто она снова ожила и что-то шептала мне на ухо.

Мы поднялись на несколько этажей бетонного здания. Лир еле тащился вверх по лестнице, проливая за собой кровь с пугающей скоростью, но он не жаловался.

Через несколько пролётов мы нашли пустую комнату, расположенную внутри и не имеющую окон, чтобы впустить ветер.

Здесь было одиноко, и я скучала по Джине.

Как только мои руки окажутся на отражающей поверхности, я посмотрю, смогу ли хоть мельком увидеть её.

Пришло время выяснить, говорит ли этот прекрасный и страшный мужчина правду.

Глава 19

В пустой квартире Лир уселся посреди комнаты, скрестив ноги.

— Мне нужно исцелиться самому, прежде чем я смогу исцелить тебя. Мне необходимо будет трансформироваться в мою форму Анку. Возможно, ты не захочешь смотреть.

— Почему?

— Мне говорили, что в чистой форме это ужасает.

— Значит, когда я видела, как ты трансформировался раньше — это была не самая чистая твоя форма?

— Нет.

Что ж, это разожгло моё любопытство. Я хотела подойти к зеркалу, чтобы проверить, как там Джина, но сначала я хотела взглянуть на настоящего Анку.

Лир положил руки на колени и выпрямил спину. Его тело начало светиться, как умирающее солнце, окрашивая воздух вокруг него золотом. Его светлые волосы развевались вокруг головы, как будто он находился под водой.

По мере того как его корона становилась длиннее и острее, из кончиков пальцев вырастали тёмные когти. Золотые татуировки начали струиться по его телу, и у меня перехватило дыхание. Его магия вибрировала на моей коже, как мрачное предупреждение.

Мой желудок сжался. Только инстинкт заставил меня отвернуться от него.

Я прошла в соседнюю комнату, желая взглянуть на Джину. В этой комнате присутствовали отверстия, где находились бы окна.

Осматривая пол, я искала что-нибудь блестящее, что можно было бы использовать как зеркало для прорицания. Спустя мгновение я обнаружила сломанный металлический прут, лежащий в углу. Он выглядел как часть вешалки для полотенец или что-то в этом роде — достаточно отражающее, чтобы я могла ясно видеть своё собственное лицо. Через несколько мгновений я буду знать, лжёт ли мне Лир насчёт Джины.

Я подняла с пола прут и вздрогнула. Каждый раз, когда я слишком активно двигалась или меняла позу, я чувствовала, что стекло погружается немного глубже.

Не обращая внимания на боль, я подставила металлический прут под лунный свет и прошептала заклинание для прорицания. Моё сердцебиение ускорилось, и я подумала о Джине — её темных глазах, её буйных кудрях. Об её привычке сидеть на полу и делать уроки. Снова открыв глаза, я увидела её отражение в металле.

Она сидела, откинувшись на груду больших белых подушек, в комнате с золотыми стенами и лампами. Она смотрела телевизор и что-то ела. В этом крошечном кусочке металла было трудно что-то разглядеть, но мне показалось, что это омлет. Она облизала пальцы.

Так вот как выглядел «Савой». Белое и золотое. Даже лучше, чем я себе представляла.

Боги, я хотела быть там.

Я позволила заклинанию рассеяться, и облегчение нахлынуло на меня. Джина в безопасности. Лир говорил правду. Всё не так страшно, как могло бы быть.

Снаружи над горизонтом прогремел гром. Волосы на моих руках встали дыбом, и я не знала, был ли это удар надвигающейся бури или магия Лира.

Когда я вернулась в комнату без окон, моё сердце пропустило удар. Анку в своём истинном обличье заставил меня затаить дыхание от благоговения.

«Величественный».

Это самое близкое слово в английском языке, чтобы передать концепцию, уникальную для этого фейри: ужасающая красота богов. Ужас и совершенство смешались воедино, требуя преданности.

Его вид пробудил во мне первобытный страх, и часть меня отчаянно хотела убежать от него. «Чудовища прячутся среди мужчин, — прошептал в моих воспоминаниях голос матери. — Он уничтожит тебя. Убей его, пока он не убил тебя».

Другая часть меня просто чувствовала необходимость поклоняться ему. Мои колени ослабели, почти тянули меня вниз к бетонному полу. Золото вокруг него становилось всё ярче, и я видела, как его шрамы заживают у меня на глазах.

Я знала, что смотрю на нечто, не предназначенное для глаз обычных фейри вроде меня. Это действительно вызывало головокружение. Наблюдать за ним было равносильно непрошеному вторжению. Я вторгалась на запретную территорию, глядя в истинное лицо бога.

Молния расколола небо снаружи, затем раздался оглушительный раскат грома, сотрясший стены. Дождь начал барабанить по зданию.