Темный Лекарь 5

Лифэнь уже стала частью клана, и подобный финт я не мог оценить иначе, чем предательство и измену.

Но я считал, что умею разбираться в людях. И хотя своим поступком Лифэнь меня удивила, я давал ей шанс до самого конца.

Если бы она всё-таки решила сесть в поезд, не предупредив об этом меня, то я убил бы её в ту же секунду. Но теперь… теперь возможны варианты.

Мы сели в ламбу и поехали к моей любимой кофейне.

— Значит, ты сразу понял, что что-то случилось? — продолжала выпытывать у меня Лифэнь.

— Сначала ты расскажешь мне всё сама, — отрезал я.

Как бы там ни было, а пошатнувшееся доверие ей ещё придётся заново заслужить.

Тем более что всего я всё-таки не знал.

Только сейчас, в этом её сообщении, всплыли какие-то подробности. А до этого я просто понял, что происходит что-то странное.

Хоть я и не имею привычки следить за своими людьми, которые носят метку клана, но эта самая метка всё-таки и сама может забить тревогу. Например, если её носитель слишком сильно нервничает.

Лифэнь лихорадило несколько часов подряд. Естественно я не мог оставить такое без внимания. И мои подозрения всё росли по мере того, как она металась по городу в этом своём наряде юной профурсетки.

— Я пыталась вас спасти! — вдруг почти выкрикнула она, — и ты сейчас сильно рискуешь! Если нас кто-то сейчас видел, вас всех убьют!

Я поднял бровь.

— Уверена?

— Уверена! — в глазах Лифэнь даже заблестели слёзы, — я знаю, на что ты способен, но знаю и на что способны Мао! Они хуже Вийонов! Те, конечно, Великий Клан, но они никогда не специализировались на войне. Не то что Мао. Злобные боевые твари! Они чудовища и просто так не оставят ни меня, ни Рихтеров! Я от них прячусь всю жизнь!

— Успокойся, — жёстко ответил я, — истерика тебе не поможет. К тому же тебя и так почти убили. Только что.

— Кто? — не поняла Лифэнь, но это её встряхнуло, и она немного успокоилась.

— Я, разумеется. Или ты думала, что меня можно просто кинуть без всяких последствий?

Хакерша смутилась.

— Честно говоря, я вообще об этом не думала… — тихо призналась она.

— Оно и видно. В общем, слушай меня. Больше ты так не будешь делать никогда. У тебя было одно право на ошибку, и ты его использовала. Видно, до сих пор не поняла, что такое клан. Запомни хорошенько.

— Ладно… — всё также тихо пролепетала она.

Но я видел, что до неё ещё недостаточно хорошо дошло. Так что я продолжил:

— Ты теперь часть клана Рихтер. И это не пустой звук. Если тебя хотят убить, им придётся убить нас всех. И либо все вместе погибнем, либо умрут все наши враги.

— Но зачем так рисковать… — всё ещё не понимала Лифэнь, — если я снова исчезну, а вы отсидитесь в Форте, то никто не умрёт. Всё будет хорошо…

— Хватит! — повысил голос я, — ещё раз. Не важно, кем ты была раньше. Теперь ты — Рихтер. И никто из Рихтеров больше не будет прятаться по норам до конца своих дней. Форт — наша база, откуда мы будем вести наступление, а не подвал, куда собираемся забиться в страхе принять чей-то вызов.

— Я не хотела тебя оскорбить… — совсем запуталась и перепугалась она.

И хорошо. Небольшая встряска ей сейчас не помешает.

Оставшуюся часть дороги мы проехали в тишине. Я дал ей собраться с мыслями. Разговор явно предстоит тяжёлый.

Наконец, мы доехали и расположились за столиком кофейни, сделали заказ, и я спросил:

— А теперь рассказывай, кто такие Мао и, чем ты им так насолила? Ты ведь сама носишь эту фамилию?

Она мрачно кивнула.

— Да, но это могло и ничего не значить, всё равно что спрятаться на свету. Мао — очень распространённая фамилия у моего народа. И далеко не все они принадлежат клану Мао. Так что я не так уж сильно рисковала.

— А Лифэнь настоящее имя? — не мог не спросить я.

Она кивнула.

— Почти. Моё настоящее имя Ше Цзы, Пурпурная змейка, — пояснила она. — Лифэнь, моё детское прозвище, которым я стала называть себя, когда убежала из дома.

— Но в остальном ты соврала, — констатировал я.

Нам принесли напитки, и я с наслаждением вдохнул запах свежесваренного кофе. Никогда не надоедает. В любой непонятной ситуации — пей кофе.

Это уже могло стать моим девизом.

— Не совсем соврала, — замялась Лифэнь, — скорее недоговорила. Всё дело в том, что я младшая дочь Мао Ксана, главы клана Мао и шанчу, то есть босса самой крупной и опасной триады в мире.

После этого признания говорили мы долго. И из её сбивчивого рассказа я узнал многое.

Сбежала из дома она ещё много лет назад, когда была подростком. И сбежала не просто так.

Консервативный отец рассматривал девушку строго как ресурс. Её мысли и стремления не имели никакого значения.

В своё время я сталкивался с таким отношением среди простолюдинов. В магических же семьях подобное было редкостью. Прежде всего потому, что сила дара и способности к магии не зависели от пола.

Попробуй принудить к чему-то Катарину Вийон, кого-нибудь из ведьм Сципион или ту же самую Изабеллу Веласко.

Но в восточных кланах всё было иначе. Девушек там приучали к слепому послушанию с самого раннего детства, когда те не успевали овладеть даром.

Таким образом, в них ломали любую склонность к неповиновению.

А в такой семье, если ты не слушаешься старшего, то тебя ждёт либо смерть, либо участь хуже смерти.

Со слезами на глазах Лифэнь рассказывала, как в пять лет, за недостаточно почтительное отношение к важному гостю, её до крови выпороли ивовой лозой, заперли в подвале на месяц и кормили исключительно сырым рисом. А она всего лишь неправильно выполнила традиционный приветственный жест.

Просто улыбнулась, от радости, что её взяли на церемонию.

И подобных эпизодов набралось бы на целую книгу.

Лифэнь, захлёбываясь слезами, говорила и говорила. Будто прорвало плотину.

Я не перебивал. Судя по всему, девушка впервые в жизни вообще смогла кому-то об этом рассказать.

— Я говорю всё это, — закончила она поток описаний бессмысленной жестокости при её воспитании, — чтоб ты понял. Я не избалованная маленькая дрянь, которая ненавидит родителей просто за то, что они заставляют её хоть что-то делать. Нет. Я жила как в аду. Каждый день был адом. Причём это даже не традиции моей расы, это сумасшествие Ксана… — она поморщилась, — не хочу называть его своим отцом.

— А твоя мать? — уточнил я.

— Жертва такого же договорного брака, как планировался и для меня, — пояснила Лифэнь. — Сначала она пыталась заступаться за меня, но потом просто отворачивалась. А позже её просто отослали из резиденции, видимо, она стала Ксану неинтересна.

Лифэнь залпом опрокинула в себя бренди, которое я предусмотрительно заказал для неё вдогонку к кофе, понимая, что ей сейчас явно нужно что-то покрепче.

— Он считает всех своей собственностью, — вновь заговорила она, — и просто повёрнут на этикете. Все должны вести себя безукоризненно. И если к мужчинам он предъявляет гораздо меньше требований, то женщины клана должны быть идеальны во всём. Особенно его дочери. А всё потому, что это расходный инструмент.