Темный Лекарь 8

Она вздрогнула, но послушалась. Возможно, от неожиданности, а может быть, Арман разговаривал с ней в такой же манере.

— Ты видишь? — спросил я у неё. — Это Королева и Принц твоего народа. Они вернули тебя домой спустя столько лет. И теперь им нужна твоя помощь.

Перл действительно вняла моим словам и начала внимательно изучать лица Сирен. На секунду мне даже показалось, что всё пройдёт хорошо.

Но вдруг она закричала:

— Ненавижу! Ненавижу! Не подходите ко мне!

После чего Перл бросилась бежать в самый дальний угол пещеры.

— Ну и дела… — прокомментировала Октавия.

— Похоже, Салазары крепко забрались ей в голову, — отметил я.

— И что нам делать? — запаниковала королева.

— Вы пробовали вновь дотянуться до неё энергией? — спросил я.

— Да, она отталкивает и меня, и сына, — ответила Марисса, — времени почти не осталось. Нам надо уходить.

— Нет, — твёрдо ответил я, — бегство не выход. Как и сдаваться после первой попытки. Надо понять, почему она так боится.

Перл спряталась за большим камнем в углу пещеры и теперь сидела, облокотившись на него и, покачиваясь, обнимала руками колени.

— Милая, — ласково обратилась к ней Мерисса, — мы понимаем твою обиду… и боль, но всё позади. Арман больше не придёт.

— Я вам не верю, — упрямо ответила она.

— Но это действительно так, — сказал Азурион.

Перл подняла на него взгляд и вспыхнула.

— Уйди! Тебя я не хочу видеть особенно!

— Но почему? — озадаченно спросил он.

— Ты слишком похож на Эстуара! Он бросил меня! Отдал на растерзание Салазарам!

Кажется, фамильные черты в нём тоже были сильны.

— Он не бросал… — попыталась возразить Мерисса, но Перл её не слушала.

— А ты! Кто ты?! Говоришь, королева?! Но я тебя не помню! Почему тогда ты не спасла меня раньше?! Почему вы отдали меня Арману? Почему пустили его сюда?! А он медленно убивал меня!

Перл зарыдала.

— Надо же, — шепнула мне Октавия, — какой сложный характер у воли реликвии. Такое и без того довольно редко используется в артефакторике. А если и используется, то обычно это нечто крайне примитивное.

— Да, — согласился я с ведьмочкой, — за эту пару минут Перл уже нам продемонстрировала довольно большой диапазон эмоций.

— Я слышала, что такое бывает, когда артефакторы пытаются перенести в своё изделие душу дорогого им человека. Может быть, это дочь Маринуса или невеста? — предположила Октавия.

— Возможно, — кивнул я, — значит, и реакции у неё должны быть человеческими.

Затем я вновь подошёл к Перл поближе и спросил:

— Арман оказался здесь по приглашению Сирен? — догадался я. — Он не взламывал защиту, ему показали дорогу?

— Да, — подтвердила Перл, — сначала Эстуар привёл его ко мне… Называл другом, но затем Арман самостоятельно пришлё сюда, и…

Она замолчала, но я не отступал.

— Что Арман делал с тобой?

Девушка вздрогнула, но всё-таки ответила:

— Он… он заставлял меня питаться болью и страданиями! Я никогда не знала такого ужаса! Раньше со мной всегда добровольно делились энергией, и я была счастлива… я служила Эстуару и другим… меня все любили, и я любила всех в ответ. Но Арман… Он чудовище! Он — сумасшедший извращенец! Он вливал в меня боль, агонию, ненависть… он заставлял меня поглощать последние минуты своих жертв. Их ужас, их гнев, их страдания… а потом он научился растягивать этот их предсмертный миг до бесконечности.

Перл снова зарыдала и отвернулась от нас к стене, а потом, сквозь слёзы, добавила:

— Я никогда не буду служить вам! Я не прощу вас! Предатели! Уходите!

Я задумался.

У нас не было времени убеждать душу артефакта в том, что Азурион и Мерисса не такие уж плохие люди и что ей стоило бы их простить.

Она невзлюбила их буквально с первого взгляда.

Попробовать и подчинить артефакт силой, как это делал Арман? Я чувствовал, как Перл вздрагивает и сторонится моей энергии.

Сила смерти пугала её.

Арман сумел подчинить её в прошлом, потому что его дар перекликался с даром Сирен. Они брали начало из одного источника. Из магии воды.

Я не знал, что будет, если воздействовать своей силой. Вдруг я превращу волю в умертвие и просто сломаю артефакт?

Влияние Октавии тоже было непредсказуемым. Слишком сильно отличались наши стихии.

Но ясно было и другое. Сирен Перл тоже признавать не хотела.

Королеву она винила во всех бедах, а наследного принца принимала за его далёкого предка. Она им не верила, и я могу её понять.

Даже в этой ситуации, Сирены вели себя, как на светском приёме, строго и чопорно. Им не хватало искренности.

И это тупик, если только не…

— Октавия, — обратился я к ведьмочке, — уведи отсюда королеву и принца. Не будем раздражать Перл ещё больше.

Она кивнула и, коснувшись их руками, сразу же исчезла из пещеры. И я тоже последовал за ней. Затем, чтобы вернуться через пару секунд с ещё одним представителем королевской семьи.

Нэрис даже не успела понять, что происходит, и теперь удивлённо разглядывала пещеру.

К счастью, после того как мы в первый раз проделали путь до сердца острова, делать это заново мне не было нужно.

— Где мы? — спросила у меня принцесса. — И кто она? — Нэрис, наконец, заметила другую девушку. — Это и есть воля артефакта?

Я кивнул.

— Её зовут Перл.

Перл тоже с любопытством уставилась на девушку.

— Кто ты? — с подозрением спросила она, — ещё одна дрянь из свиты Армана?

Нэрис мгновенно вспыхнула.

— Да как ты можешь так говорить! Я ненавижу Салазаров! Я лучше умру, чем буду служить им!

— Я тоже так думала, — тихо ответила Перл, — пока не поняла, что не могу умереть по своей воле.

— А ты хотела? — смягчившись, спросила Нэрис.

— Всегда. Каждый раз, когда Арман мучил меня… когда заставлял убивать мой народ… но мой отец… даже он не смог предусмотреть всего. Он создал меня такой, что я обязана брать то, что мне дают. Даже если это запихивают в меня силой. Ненавижу! — снова воскликнула она.

— Но почему ты не восстала? Почему не использовала свою силу против Салазаров? — спросила Нэрис.