Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Темный лорд Кассиус Малфой
Шрифт:

Тут Кассиус и понял, что жизнь перестала быть лёгкой и беззаботной. И ему предстоит много потрудиться ещё задолго до того, как он попадёт в школу волшебства.

В Министерстве магии в управлении мракоборцев было, как всегда, шумно. Звонили магические средства связи, что-то диктовали пишущим перьям сотрудники, кто-то ругался или орал на кого-то в сквозном зеркале. Только возле кабинета в конце большой общей комнаты было тише. Там сидел начальник управления Руфус Скримджер, а он не любил отвлекаться от работы из-за какого-то шума. Вот и сейчас Руфус сердито поднял взгляд на вошедшего. Но самому сильному и опытному мракоборцу Аластору Грюму, а это был именно он, давно было плевать на недовольства собеседников. Одноногий маг тяжело сел в кресло возле стола и хрипло спросил:

— Руфус, до каких пор мы будем миндальничать с этими пожирателями? Почему я должен терять ребят только из-за того, что бандиты Волдеморта могут пользоваться непростительными

заклинаниями, а у нас в арсенале из боевых, только «Ступефай» и «Экспеллиармус»?

Скримджер тяжело вздохнул:

— Аластор, — сказал он. — Я ещё два месяца назад подал прошение, чтобы там хотя бы временно разрешили твоим ребятам непростительные. Но многие члены Визенгамота против этой инициативы. Поэтому так и происходит: ты арестовываешь подозреваемого в причастности к пожирателям, а завтра он чаще всего оказывается на свободе. Но я думаю ещё одно горячее дело, и они сами предложат подобные изменения в законе.

— Так надо создать такое дело! — прорычал Грюм. — Мы же точно знаем, кто из этих напыщенных аристократов, является пожирателем.

— Мы на стороне закона, — проворчал Скримджер. — Не забыл? Мракоборцы не могут нападать на аристократов только потому, что есть подозрение в причастности к пожирателям. Да что я тебе говорю, ты и так это знаешь, — он в раздражении откинулся от стола.

— Ладно, — грузно поднялся со стула Грюм. — Я тогда пошёл. Если будут новости, сообщи. Особые полномочия очень нужны нашим ребятам.

Стоя на плацу возле здания академии аврората, Аластор Грюм смотрел на построившихся в три шеренги кадетов и думал: «Сколько из этих вчерашних студентов Хогвартса проживут хотя бы год. Кто бы там, что ни думал среди политиков, а в мире волшебников сейчас идёт настоящая война. И в этой войне беззубое министерство проигрывает! Пожиратели смерти во главе со своим лидером давят по всем направлениям. В Визенгамоте не дают принимать нужные законы, в экономике все возможности и деньги тоже у чистокровных. Проклятые твари! Они как змея, что вцепилась в жертву и потихоньку заглатывает её. Хорошо, хоть Альбус затащил в этот свой орден Феникса, где я могу сражаться, не оглядываясь на авторитеты».

— Бойцы! — громко проорал он. — Постоянная бдительность. Сейчас разбиваетесь на пары. Первые кастуют «Экспеллиармус», вторые ставят щитовые чары. Через час меняетесь. Через два, снова меняетесь напарником с соседями. И я жду, что вы отработаете эти чары до автоматизма, бойцы. Умение быстро нападать и защищаться ещё не раз и не два спасёт ваши никчёмные жизни. А теперь начали! — снова проорал он.

***

В книжном магазине «Флориш и Блоттс» почти всегда стояла одухотворённая тишина. Серьёзные маги неторопливо искали необходимые им книги. Продавец также неторопливо и важно обслуживал своих покупателей на кассе. Вся атмосфера магазина была пропитана этаким духом неспешности и знаний. Антонин Долохов, бывший русский и действующий пожиратель смерти, листал томик по скандинавским рунам. Волшебник был среднего роста худощавым мужчиной, с тёмными прямыми волосами и глубоко посаженными голубыми глазами. Угрюмый и угловатый вид его лица вызывал неуверенность у многих, кто оказывался с ним рядом.

Под мантией он часто носил чёрную кожаную куртку и тёмные брюки, что подчёркивало его мрачный вид. От него веяло жестокой и неукротимой мощью, он помогал Волдеморту готовить молодняк ещё давно, когда по предложению своего нового знакомого перебрался в Англию. Некоторые его ученики уже достигли больших высот в развитии магии. В то же время он умудрялся всё это время оставаться в тени других пожирателей. Никто особо не знал о его роли в организации Волдеморта.

Несмотря на благостный и уверенный вид, его мысли были далеко не спокойны: «Что толку в предчувствиях, — думал Долохов. — Я всегда предугадываю всё плохое, то что должно случиться со мной. Но... к сожалению, ничего нельзя изменить. Это даже хуже незнания. Как бы ты ни готовился, вот-вот сейчас что-то случится, беда всегда приходит внезапно. И тем страшнее ждать. Сначала над головой начинают каркать вороны при любом удобном случае. Это, так сказать, первый вестник грядущих неприятностей. Потом становится всё тяжелее на душе, а затем приходит страх неизбежного. Это как в детстве, когда совершишь какую-то проказу, потом спрячешься от маман и, сжимаясь, ждёшь, когда она найдёт тебя и будет стыдить за допущенную гадость и, хуже того, за враньё и поведение недостойное юного мага. Вот и сейчас у меня это мерзкое чувство внутренней дрожи, явно свидетельствует о скором начале каких-то неприятностей. И ведь каждый раз, когда такое случается, я хочу понять, откуда придёт очередная беда, чтобы попытаться хотя бы чуть-чуть быть готовым к тому, что произойдёт. Но разве можно быть готовым к беде? Кстати, насчёт веры в высшие силы. Несмотря на то что мы маги, когда мне становится плохо, я пытаюсь обращаться к ним. Прошу помочь, защитить. Наверно вера в высшие силы просыпается

во мне, только когда мне худо. В остальное время я равнодушно отношусь к высшим силам и особенно не задумываюсь о вере. Возможно, это свойство не только моего характера, а вообще всех магов. «Пока гром не грянет-мужик не перекрестится», как говорили в российской империи, точно про меня. Самое важное для меня — это семья. В это понятие я включаю всех дорогих и близких мне людей. Моя милая жена, замечательный, пусть и пока ещё маленький сын. Мне очень повезло с родными. Даже отец, которого я видел за свою жизнь всего несколько раз, не вызывает во мне злобы, я давно его простил. И мне очень жаль, что он не увидел своего внука, не играл с ним в простые детские игры, которые так радуют дедушек и бабушек, порой даже больше, чем самих внуков. Как тяжело принять то, что испытания, которые преподносит нам дорога жизни, так или иначе, придётся пройти. Наверно японским самураям, которые культивировали постоянную готовность к смерти, было бы легче. Но я воспитан в русских традициях по типу: «Авось всё будет хорошо». Поэтому предопределённость бьёт по мне сильней. Да хрен с ними, с самураями… Одно я понимаю, что бы ни случилось, жизнь должна продолжаться: Show must go on во что бы то ни стало, как говорят мои коллеги по братству Вальпургиевых рыцарей».

В этот момент кто-то негромко кашлянул, и Антонин мгновенно оторвал взгляд от книги. Рядом стоял Альбус Персиваль Вулфрик Дамблдор и добродушно смотрел на него.

— Простите, мистер Долохов, вас заинтересовала скандинавские руны? У меня в Хогвартсе в библиотеке множество редких изданий по этому направлению. Если хотите, то я как-нибудь мог бы показать вам свою замечательную коллекцию, — произнёс он и с хитринкой сверкнул очками.

Сила и могущество так и кружились вокруг его фигуры, и Долохов не посмел говорить грубости, несмотря на то что ему это очень хотелось сделать.

— Спасибо, сэр, возможно, я когда-нибудь и воспользуюсь вашим щедрым предложением. Но сейчас мне достаточно того, что можно найти на полках этого замечательного магазина, — без энтузиазма ответил он. — Руны Скандинавии — моя давняя страсть. Они позволяют немного заглянуть в будущее. Всего лишь бросив кости с выбитыми на них рунами, мы тем самым можем узнать прошедшее или то, что заготовила нам судьба в будущем и постараться избежать его.

— Вы сможете изменить свою, просто перейдя на сторону Света, — также благожелательно улыбаясь, произнёс Дамблдор. — Вы не коренной житель островов, хоть и принадлежите к чистокровным. Поэтому у вас здесь нет вековых привязанностей, долгов и обетов между семьями. Вам незачем сражаться за чужие идеалы. У вас здесь есть только жена и сын, живущие в скромном коттедже, которых надо защищать и беречь. Неужели вы хотите, чтобы они тоже пострадали в этой войне между министерством и радикальными чистокровными? Воландеморт не сможет добиться власти, ваша партия гарантированно проиграет. И вы же знаете древнеримскую поговорку: «Горе побеждённым?» А сейчас у вас есть возможность сменить сторону и присоединиться к победителям. Ваша магическая мощь поможет правому делу в наведение порядка на островах, а сын благополучно поступит и будет учиться в самой хорошей школе магии Хогвартсе.

Сердце Антонина внезапно сжалось от необъяснимой тревоги, но он молча покачал головой.

— Ну хорошо, — вздохнул Дамблдор отворачиваясь. — Главное, чтобы вы потом не пожалели о своём решении. Ведь каждое наше решение несёт за собой определённые последствия, о которых мы порой жалеем потом всю оставшуюся нам жизнь.

Антонин ещё некоторое время смотрел вслед давно ушедшему великому светлому магу, а потом, так и не купив книгу с рунами, тоже выскочил из магазина. Тревога внезапно опять кольнула сердце и несмотря на массу ждущих его дел, Долохов аппарировал домой сразу, как только вышел из магазина.

Эван Розье, высокий, светловолосый парень, позвонил в дверь, ведущую во двор особняка Долохова. Его друг и учитель жил довольно уединённо со своей семьёй. Красивый двухэтажный коттедж и небольшой сад, возле дома, в котором располагалась ажурная металлическая беседка со столом и качели. Его жена Элоиза, увидев Эвана, приглашающе помахала ему рукой. Мальчик, маленькая копия Долохова, принёс поднос с чаем, важно надуваясь от своей роли гостеприимного хозяина.

— Садись, Эван, — сказала Элоиза Долохова, улыбнувшись. — Бери печенье к чаю. Или может принести тебе более существенное? Антонин должен скоро вернуться, так что тебе просто надо немного подождать.

— Я принёс ему проект подготовки отрядов егерей, — ответил Розье. — Мы договаривались обсудить сегодня мои идеи, спасибо за чай, миссис Долохова.

В этот момент недалеко от дома раздался шум аппарации. Услышав его, Элоиза воскликнула:

— Вот, наверное, и Антонин пожаловал, недолго и ждать его пришлось.

Между тем Эван насторожился, звуки были явно не от одиночной аппарации, а где расположена усадьба Долоховых, знало не то чтобы много людей. Внезапно Розье почувствовал, как дом и сад накрыл мощный антиаппарационный купол, а следом тут же послышался свист заклинаний и крик: «Бомбарда максима!»

Поделиться с друзьями: