Тёмный маг. Книга 4. Выбор пути

– Я прекрасно знаю распределение ролей в Семье, – медленно произнёс он. – Полагаю, я знаю об этом распределении гораздо больше, чем вы. Или вы хотите сказать, что за это время и здесь всё кардинально поменялось?

– Разумеется, нет, ваше высочество. Однако у нас возникла небольшая проблема, – сразу же ответил ему Гомельский. Он не сводил взгляда с ожившего Великого Князя. Но слава Прекраснейшей, в его глазах я не видел того фанатичного блеска, который был у каждого, кто встречался с этой ожившей легендой.

– Что вы хотите этим сказать? – Эд нахмурился ещё сильнее.

– Империи больше нет, ваше высочество. И появляться на людях, представившись Эдуардом Лазаревым, будет слегка, хм, неразумно, – после небольшой паузы проговорил Гомельский.

– Возможно, вы правы, – нехотя отозвался мой дядюшка. Ему ещё не было привычно, что Лазаревых нет, как и Империи. Ничего, думаю, он сможет адаптироваться, но, как я понимаю, нам всё-таки предстоит учить друг друга. – Что вы предлагаете?

– Казимир был уже не мальчиком, когда Дмитрий Александрович появился на свет. У него вполне мог быть старший сын. Которому сейчас как раз исполнилось бы двадцать восемь лет, – спокойно сообщил Гомельский. Я же непонимающе уставился на него: он сейчас так над Эдиком шутит и испытывает его на прочность, или говорит серьёзно. – Вы кровные родственники, и любой анализ ДНК это подтвердит. Даже если кто-то додумается взять анализ у покойного Казимира, он всё равно покажет близкое родство. А лёгкое расхождение в результатах можно будет списать на действие магии на останки. – Подумав, добавил Артур Гаврилович.

Только сейчас я увидел, как цвет его глаз меняется на серебряный. Такими же становятся глаза у Егора, когда он применяет свои способности эриля. Ну конечно, и почему я не удивлён.

– Я правильно понял, вы предлагаете просто легализовать Эдуарда, предоставив ему паспорт, в котором он будет носить фамилию Казимира? – с какой-то садисткой улыбкой поинтересовался я у Гомельского. А ведь я обещал, что за то «дерьмо» он мне ответит. Только не думал, что расплата наступит так быстро.

– Легализовать? – на выдохе спросил дядя Эдик. – Я что заморский фрукт, чтобы меня, Великого Князя, легализовали?

– Нет, ты можешь, конечно, явиться этому миру и так, представившись Эдуардом Лазаревым, но я думаю, тебе мало, кто поверит. Однако найдутся люди, которые могут и поверить… в то, что ты сам в это веришь, и проведёшь ты остаток жизни в комнате с мягкими стенами, разговаривая с посланниками всех известных богов. – Пояснил я, не дав Гомельскому открыть рот.

– Пусть только попробуют, – неприятно ухмыльнулся Эд.

– Тогда ты просто скажешь всем, что ты Тёмный маг, которые, по слухам, вымерли несколько сотен лет назад, и тебя просто сожгут, как еретика, на всякий случай. – Добавил я.

– Какое варварское время. – Покачал головой Эд. Он продолжал сидеть в кресле очень прямо. Глядя на него, я сам неосознанно выпрямился. К слову, Гомельский тоже подобрался, хоть ему точно было неудобно выпрямляться, сидя на диване.

– Какое есть. – Я развёл руками. – Ты же сам видел, что я не ору на каждом углу про то, что в моей семейной часовне до сих пор славят Прекраснейшую. Или ты думал, что я это делаю, потому что дегенерат, ничего не умею и скрываюсь, чтобы не позориться?

– Не выставляй меня идиотом, – Эдуард сжал губы. – Я прекрасно разобрался в том, что Империя пала. Но я и подумать не мог, что всё настолько плохо.

– Да нет, – я вздохнул. – Совсем плохо всё было лет триста назад. Тогда только за верность Семье могли вырезать весь Род, – Эдуард недоверчиво покачал головой. – Сейчас уже всё не так остро. Но лучше перестраховаться. Поэтому самым простым будет представить тебя, как моего брата и сделать тебе вполне легальный паспорт. С этим я согласен с Артуром Гавриловичем.

– И в чём подвох? – Эдуард переводил взгляд с поверенного на меня и обратно. Кстати, насчёт самой идеи легализации он, если подумать, недолго возражал, всё-таки Эд не просто красивый, но и очень умный. Зараза! Вот так и возникают на ровном месте разные комплексы, в основном, неполноценности.

– Подвох в том, что Казимир по всем документам не Лазарев, сам понимаешь. – Я не озвучивал своей фамилии, которую носил до того, как стал Наумовым. Пусть это будет для Эдуарда большим сюрпризом. – К тому же нужно будет придумать легенду о том, как так получилось, что ты остался без документов.

– Не волнуйтесь, насчёт этого у меня как раз имеется пара идей. – Улыбнулся Гомельский. – Тем более, нужно всё сделать так, чтобы никто не обратил внимание, или отнёсся с пониманием, если вы допустите ошибку в разговоре. Или поведёте себя несоответственно этому времени.

Эд пристально посмотрел мне в глаза. Ты что, опять забыл, что Тёмные не могут читать других Тёмных? Я не отвёл взгляда, и, наконец, Эдуард напряжённо кивнул и перевёл взгляд на Гомельского.

– Это возможно?

– Конечно. Для Первого Имперского Банка нет ничего невозможного. Только вы мне сейчас образцы ДНК передадите. Пара волосинок подойдёт. – Гомельский раскрыл свой кейс и достал оттуда пару небольших пакетиков. Интересно, он всегда ко всему готов? Или он слегка лукавил, когда говорил, что не знает про Эда?

– Кстати, Артур Гаврилович, мне бы хотелось поинтересоваться судьбой моего личного счёта. Он всё ещё существует? – неожиданно спросил Лазарев.

– Разумеется, ваше высочество. Это же Первый Имперский Банк. Если у вас были накопления, отдельные от основного счёта вашей Семьи, то всё сохранилось в целости и сохранности. Разумеется, на основной счёт начисляются проценты за хм пятьсот тридцать четыре года, если мне не изменяет память. Точную сумму я могу вам сказать, когда в Банке сверюсь с архивными документами, – проговорил поверенный ничего не выражающим голосом. Я мысленно присвистнул. Представить себе не могу, сколько накопилось на счетах средств даже с пары сотен золотых рублей, за столько-то лет.

– Да, кстати, раз вы здесь, может, посоветуете, что можно сделать с этим? – нужно было решить этот вопрос, пока я в очередной раз про него не забыл. Поэтому, выбравшись из своего кресла, я схватил сумку с камнями и протянул её Гомельскому.

Артур Гаврилович в это время преувеличенно бережно упаковывал мои волосы и волосы Эдуарда. Только после того, как образцы оказались в его портфеле, он соизволил забрать у меня сумку, открыть её и заглянуть внутрь.

– Что это? – мужчина вытащил один из камней и посмотрел сквозь него на падающий из окна солнечный свет. Я впервые видел недоумение на лице своего поверенного.

– Корм для моей собаки, – невозмутимо ответил я.

– Вы держите меня за умственно отсталого? – вежливо поинтересовался Гомельский, поджав губы.

– А на что это похоже? – вздохнул я. – Наверное, на драгоценные камни, если я сейчас ничего не путаю.

– Откуда они у вас? – Гомельский перевёл взгляд с бледно-зелёного прозрачного камешка и посмотрел на меня. Не дождавшись вменяемого ответа, он вновь открыл свой портфель, вытащил оттуда лупу, и с профессиональным интересом принялся рассматривать, судя по всему, изумруд. – Хм. Камень с похожими серийными номерами был украден несколько месяцев назад вместе с другими драгоценностями у официальных перевозчиков второго по величине банка Российской Республики. Как оказалось, что эти самые драгоценности сейчас находятся у вас?