Темный пакт
Шрифт:
Есть у чиновника еще жена. Загляденье супруга — красивая, образованная, творческая — рисует, романы дамские пишет, музицирует. И вот жена чиновника создает фирму, там же, на Кипре, допустим «Творческий центр». Казенные деньги между тем понемногу ручейком в офшор уходят, и вот в «Центре поддержки творчества» чиновничьем их уже немало натекло.
Жена, которая рисует музицирует, или ее художники к этому моменту создают шедевр. Банан, прибитый гвоздем соткой к доске. Ах, какой прекрасный образец современного искусства, говорят эксперты в области, какая замечательная инсталляция! Инсталляция, мда… знаешь, что это такое?
— Никак нет, ваше императорское величество, —
— Плохо, Александр Васильевич. Просвещу раз так, как мне недавно Вильгельм в Берлине рассказал: если ты кому-то нагадил под дверью и убежал, это инсталляция. А если ты нагадил, накрыл газетой, поджег и позвонил в дверь чтобы посмотреть, что получится — это перфоманс. Доступно?
— Более чем, ваше императорское величество.
— Считай приобщился теперь к самой высокой культуре. Так вот, прибитый к доске банан. Выставляется он значит на аукцион где-нибудь в Каннах. Стоимость — сто тысяч золотых рублей. Продавец — «Творческий центр», покупатель — «Центр поддержки творчества». Все, банан куплен, эксперты оргазмируют фонтаном похвальбы, а деньги казенные теперь не ворованные, а чистые, сработали на поддержку творчества. Бери и пользуйся не боясь разоблачения. Совсем недавно было, мне намедни об этом тезка твой, Александр Васильевич из ФСБ рассказал. Интересная история?
— Весьма интересная, ваше императорское величество.
— Так дальше слушай. Я как об этом узнал, бросил в сердцах, что за такое надо к стене за, хм, место одно прибить. Догадываешься что дальше было?
— Догадываюсь, ваше императорское величество.
— Правильно догадываешься. Александр Васильевич, как мне потом Безбородко доложил, целое совещание собрал. Решали, пошутил я или нет. Переспросить-то не судьба ведь оказалось, и таки прибили по итогу. Изверги какие, — покачал головой царь осуждающе.
Чуть погодя император вздохнул, и вновь в кабинете воцарилось молчание. После долгой паузы государь вдруг порывисто поднялся и принялся расхаживать по кабинету. Несколько минут он мерил шагами помещение в глубокой задумчивости, после присел обратно в кресло. Заговорил он уже ровным и деловым тоном:
— Георг уже знает даже то, что это именно твои бойцы накуролесили. Ганза и бельгийцы не в курсе, да и никто им об этом не расскажет. История оказалась с душком, особенно британская машина в польском ангаре — ее там не должно было быть. Мы с Георгом договорились о произошедшем… не обращать внимания, так скажем. Мелочь, несуразица. Пока забыли.
Сегодня вечером я лечу в Туркестан, там Императрица новый медицинский центр открывает, просила присутствовать. Потом в Персию, Японию, а после на Тихоокеанский саммит. В Петербург вернусь через одиннадцать дней.
Сегодня свяжешься с графом Игнатьевым, Игорем Анатольевичем. Мне нужна вся информация о том, что происходило в Волынском протекторате в эти дни. Не знаю, как и чем, но ты должен меня удивить — потому что твой отбитый на всю голову Измайлов, когда куролесил, случайно в какой-то странный клубок ткнул. При этом информацию надо собирать очень аккуратно. И Игорю Анатольевичу передай, что в Волыни еще МИ5 будет копать, постарайтесь плечами не толкаться. Ювелирно надо сработать, это ясно?
— Так точно, ваше императорское величество.
— Действуй.
Князь Кузнецов было развернулся, но был остановлен окликом Императора.
— Да, забыл совсем. Где твой бешеный капитан сейчас?
— На гарнизонной гауптвахте Екатеринодарского…
— Спрятал что ли?
— Так точно, ваше императорское величество, — предусмотрительно не соврал бригадный генерал.
— В Японию отправь, в глаза ему
посмотреть хочу.— Будет сделано, ваше…
— О банане и гвоздях, я еще не договорил. Если твой Измайлов мне внятно и доступно не расскажет, зачем он такую карусель устроил ради калечной проститутки и асоциального элемента, я его жандармам отдам в работу, тезке твоему в ФСБ. Понял?
— Так точно, ваше императорское величество.
— Работай, раз понял.
Глава 22
— Через год, на моей земле, — сверкнул черными глазами Амин.
— Через год, на твоей земле, — подтвердил я время и место предстоящего реванша.
Чуть склонив голову, по-прежнему глядя в глаза юному аравийцу, я развернулся и не прощаясь пошагал по крылу… самолета, конечно, но совершенно непривычного по виду. Этот аппарат был отдаленно похож на космический шаттл, по концепции напоминая только разрабатываемые в моем мире пассажирские лайнеры с возможностью вертикального взлета и посадки.
Технический прогресс здесь во многих отраслях — благодаря непрекращающимся локальным конфликтам с применением магии, а также жестоких войн корпораций за ресурсы, ушел далеко вперед. И при множественной схожести и даже идентичности я очень часто чувствовал себя так, словно оказался в далеком будущем.
Совсем рядом с приводнившимся летательным аппаратом аравийцев на лазурной воде покачивалась яхта. Также футуристичных очертаний и плавных обводов, но подобные яхты я и дома в достатке наблюдал. Даже получше, побогаче и посовременнее видом.
Перешагнув с крыла на выдвинутый трап я усилием удержал равновесие — яхта, едва я оказался на борту, мягко, но неумолимо начала разгоняться, разворачиваясь к далекой дымке берега. Обернувшись в последний раз на летающий офис аравийцев, едва удержался от того, чтобы не повторить слова Гены Бобкова, которые он кричал уплывающему в туман плоту с братьями Алиевыми.
Сдержался — потому что с юным амиром мы теперь… почти деловые партнеры, можно сказать. По крайней мере я точно рассчитываю на очень неплохой гешефт в будущем.
«Дожить только надо» — подсказал внутренний голос.
Бросив последний взгляд на приводнившийся в Средиземное море летательный аппарат я надел шлем и посмотрел вверх, уже через дополненную реальность тактического визора. Атмосферные перехватчики Войска Польского уже давным-давно прекратили сопровождение, а вот несколько машин Европейского Союза над нами все еще висели. Но, как понимаю, в сирийских водах преследовать нас никто не будет. И даже не потому, что это подконтрольная Конфедерации территория, а потому что яхта не государственная и не корпоративная. Судно принадлежит кланам одаренных, и выведено из-под юрисдикции государств. Именно поэтому ее и выбрал объектом захвата штабс-капитан. Вернее не захватил, а реквизировал для собственных нужд.
О суверенных кланах одаренных, которые поддерживали общественный договор лишь с правителями стран Большой Четверки, я знал не так немного. И даже не предполагал, почему Измайлов, не опасаясь последствий, так уверенно решил захватить именно клановую яхту — причем идущую под швейцарским флагом. Но ответ получил довольно быстро, потому что в просторной кают-компании стал свидетелем говорящей сцены.
Штабс-капитан без шлема стоял перед красивой женщиной в откровенном купальнике. Полупрозрачное парео лишь подчеркивало очарование совершенной фигуры, а особого шарма придавало то, что властная сударыня находилась в ярости. Парео, кстати было светло-зеленым, как июньская трава, а купальник более темный, яркий — под цвет горящих магическим огнем глаз.