Темный посредник 3

Но наступление требовалось продолжить, и отряд двинулся дальше прямиком через завалы.

Как-то тихо вдруг стало в здании. Стрельба смолкла. Мы двигались по извилистому коридору, направляясь в южную часть. Впереди из-за угла показались люди в серой форме. Решив, что это гвардейцы Орловых, мы открыли огонь. Те стали стрелять в ответ. Мы снова рассредоточились. Я засел в дверном проёме и принялся работать по противнику короткими очередями. Противники отошли за угол.

— Денис! — позвал меня лейтенант и добавил своё привычное: — Вызывай подкрепление.

— Я могу только мелочь, — крикнул я сквозь грохот автоматных очередей.

— Давай!

Я представил в уме несложный знак, мысленно наполнил его силой, и рядом появились «осьминоги». Вызвал пятерых и отправил на врага.

— Всем подразделениям, — заголосила рация лейтенанта. — Кто в южном крыле на первом этаже? Прекратить огонь. Это свои. Повторяю: люди в серой форме — свои.

— Прекратить огонь! — закричал капитан. — Это свои. Отставить. Денис, отзывай!

— Твою мать, — выругался я, приказывая демонам валить обратно в свой мир. Те уже почуяли свежую кровь, а точнее сказать, жизненную силу, и рвались к её источнику на всех парах, так что я еле остановил их.

Вышла неувязка. Оба отряда подчинялись разному командованию, да и цвет формы ввёл нас в заблуждение. В общем-то, на войне и хуже недоразумения случаются. И за каждой ошибкой — всегда человеческие жертвы.

Пальба смолкла. В здании снова воцарилась тишина.

К нам по коридору шагал коренастый боец в серой пятнистой форме и такой же каске. Он был очень зол.

— Охренели, мать вашу? Кто отдал приказ? Не видите что ли: по своим бьёте? — налетел он на Филиппова.

— А откуда нам видеть? — возмутился в ответ лейтенант. — Вы серые, как и Орловы.

— Ты знаешь, что мы с той стороны идём. Куда стреляешь?

— А я почём знаю? Тут противник был только что.

Действительно, совсем недавно эту часть здания занимали вражеские солдаты, а теперь тут никого не было кроме нас. Пусто оказалось и на втором, и на третьем этажах. Защитники ушли через улицу со стороны западного фасада. По плану, гвардейскую часть следовало окружить, но пока это не получалось. Несколько кварталов тут ещё контролировали вражеские войска, и подразделения, двинувшиеся в обход, завязли в уличных боях.

Пока лейтенант Филиппов препирался с рассерженным командиром в сером комке, остальные орловцы подошли к нам, и среди запылённых измождённых физиономий, я заметил знакомое лицо. Это была та самая девушка, которую я встретил возле штаба. Она меня тоже узнала и уставилась так, что я подумал: сейчас взглядом испепелит. Не знаю, чем я ей насолил, но, кажется, она была очень зла на меня, хотя по идее, это я должен злиться на неё за внезапный визит и похищение Олеси.

После того, как здание было полностью осмотрено, рота обустроилась на первом этаже, со стороны автопарка и ангара, в котором находился ГСМ. Место это было недосягаемо для взглядов с улицы, а значит — и для магии противника, и в то же время отсюда можно было легко добраться до западного коридора, где ожидалось нападение.

Солдаты расположились в нескольких залах и комнатушках. После перестрелки тут творилось чёрт знает что: ни одного целого стекла не осталось, в стенах виднелись пулевые отверстия, штукатурка кусками валялась на полу. И весь этот мусор постоянно хрустел под ботинками.

В одной из комнат расположилось управление роты. Вечерело. Мы таскали кровати из казарм, обустраивая места для ночлега. Никто не знал, сколько ещё нам прикажут тут сидеть. Бой не закончился, в городе стреляли, канонада ещё гудела вдали тревожным басом. А у меня в мыслях было только одно: найти того офицера из орловской гвардии или девку, что была вместе с ним, и кое о чём расспросить.

Ужинал я вместе с офицерами. Мы сидели за несколькими составленными столами: я, капитан, лейтенант Филиппов и ещё пятеро — лейтенанты и прапорщики.

— Ну что, господа, — проговорил капитан, когда мы съели основные блюда, — могу нас поздравить с, так сказать, промежуточным успехом. Из штаба сообщают, что противник сдаёт позиции. Дворец Орловых ещё не взят, но почти все улицы под нашим контролем. Если ночью не случится контрнаступления, можно считать, победа у нас в руках. Сегодняшняя операция хоть и не идеально прошла, но в целом, все с задачей справились. С Орловыми, конечно, забавно вышло.

— Виноват, господин капитан, — проговорил Филиппов. — Не признали.

— Да ни черта ты не виноват, — возразил капитан. — Они сами полезли без предупреждения. А вы их прижали, как полагается. Даже подстрелили одного. Нечего им торопиться было. Так что, молодцы.

По тону капитана чувствовалось, что он не слишком печалился из-за инцидента и из-за пострадавшего в бойца. Наверное, между гвардиями родов были свои тёрки.

— И ты, Денис, тоже молодец, — продолжал капитан. — Не ожидал такой от тебя прыти. Достойно себя показал, как настоящий воин. Пойдёшь в гвардию служить — далеко продвинешься.

— Спасибо, — поблагодарил я. — Но мне пока не предлагали.

— Ничего, Екатерина Степановна твой талант подметила. Как всё закончится, тебя в спец. училище определят, а через пару лет и в гвардию попадёшь сержантом. Ну а там уж всё от тебя зависит.

Это называется: «без меня меня женили». Я кажется, ещё не давал согласия ни в какое спец. училище поступать. Но кто спрашивать-то будет? Вахрамеевы теперь считали меня чуть ли не своей собственностью и уже определили мою судьбу. А я ведь даже не был уверен, хочу ли с ними дальше сотрудничать.

С другой стороны, здесь подобное считалось обычным делом. Если род тебя заметил и пригласил на службу, отказаться ты не можешь. Служба роду — великая честь, а отказ — неуважение. А неуважение аристократы не прощают.

Род меня принял на службу, пусть пока и не официально, а это значит, вся моя жизнь отныне подчинена воли рода. Такие правила, такие неписаные законы. И придётся напрячь извилины, чтобы как-то избежать этой участи.

— Рано загадываете, господин капитан, — сказал я. — Война ещё не закончилась, и чем закончится, никто не знает. По-всякому может жизнь повернуться.

Офицеры рассмеялись моей рассудительности.

— Верно говоришь, — согласился капитан, — да не совсем. На нашей стороне народ и регулярная армия. Император своими действиями окончательно дискредитировал себя в глаза тех и других, и скоро власть его падёт.

«Нет уж, — подумал я, — народ не с вами. Они вас ненавидят жгучей ненавистью, и регулярная армия не с вами, по крайней мере, если судить по тому, что я слышал». Но на деле выходило так, что регулярная армия действительно сражалась на стороне князей, и я пока не знал, как объяснить данный факт.