Тёмный призыв

Стефан подготовился — снял камзол и рубаху, кинжал вложил в тайные ножны в сапоге, заменив им обычный, выпил несколько настоев. Ему нужна была полная свобода движений, ловкость и полная концентрация. Он по-прежнему запрещал себе думать о том, зачем всё это ему необходимо, ловя мысль на границе сознания.

Встав на возвышение в центре, маг глубоко втянул ноздрями воздух, сосредоточившись на идее вызова змея. Должен быть спокоен и собран. Раскинул руки, прогнувшись назад, и выпустил Хоггора. Змей бледным контуром проявился напротив, обретая силу и плоть.

— Чего ты хочешь, маг? — начал змей с ритуальной фразы, сверкая глазами.

— Я принял решение, — Стефан позволил сознанию принять в себя скрытую мысль, Хоггор теперь не сможет подслушать.

— Слуш-ш-шаю, — блистающие кольца тела бога свернулись.

— Ты будешь в теле Вельды и спасёшь её, — маг сделал паузу, наблюдая, как растянулась в улыбке пасть, мышцы напряглись в готовности к действию. — Но это не совсем то, чего ты хотел!

Стремительным движением Стефан наклонился и достал кинжал, снизу бросаясь вперёд на желтоватую кожу змеиной шеи. Ему пришлось ухватиться за длинные кожистые отростки с боков вытянутой морды. Хоггор зашипел, вставая на дыбы:

— Предательство!

Всё тело бога задрожало, задёргалось, пытаясь скинуть мага, пасть раскрылась, и слюна потекла с острых клыков. Стефана кидало из сторону в сторону, он еле держался одной рукой, срывая кожу о твёрдую чешую. Боль от колец сделки нещадно била по нервам, расползаясь по телу, кровь наполнялась ядом. Они всё ещё были связаны со змеем невидимой нитью и Хоггор сопротивлялся, убивая мага изнутри. Времени оставалось мало.

— Я расторгаю сделку! — хрипло закричал маг, протыкая толстую шкуру змея. Резким движением он повёл руку от себя, распарывая горло Хоггора.

Тут же его залило какой-то слизью, отчего он на время почти ослеп. Но сопротивление змея ослабевало, боль утихала. Вместе с оседающим на землю богом Стефан спустился вниз. Отравленная кровь разгоняла яд по телу и мага зашатало. Только бы не свалиться с жертвенника на острые белые камни площадки и остаться в сознании. Так он упустит ценное время. Он вспомнил, что спрятал противоядие в камзоле, до которого пока не мог добраться. Дело не было завершено.

— Прости, но мёртвые боги должны оставаться мёртвыми.

Хоггор тяжело выдохнул, уронив большую голову на узкую площадку алтаря и затих. Что-то тихо звякнуло, два сломанных кольца упали на каменный пол крипты. Теперь сделка точно расторгнута, но маг с тревогой смотрел, как растворяется тело бога, растекается грязной водой, превращаясь в ничто. Хоггор исчезал, а то, ради чего Стефан убил его, так и не появилось. Меньше, чем за минуту сердце мужчины успело остановиться, пропустить удары и снова пуститься вскачь в бешеном ритме. Неужели он ошибся или лекарь обманул его и смерть древнего бога стала напрасной. Теперь у них не осталось и малого шанса на спасение.

Тело, подточенное ядом и душевной болью, проявило слабость, и Стефан упал на колени, опёршись ладонями о мокрый камень.

— Что теперь? Что!?

Лишённый защиты сделки, он протяжно закричал, не вынеся волны эмоций от полного осознания постигшего его горя. Потом стало тихо. Маг поднялся с отрешённым и почти спокойным лицом. Он не остановится. Станет биться за жизнь Вельды до конца. Может быть, они с Хэлом смогут, что-нибудь придумать, создадут такое зелье, которое сможет победить саму смерть. Стефан вдруг поверил в это, уцепился за хрупкую конструкцию из мысли и духа.

Тихим шелестом над ухом прозвучало:

— Это мой подарок сладкой девочке, маг. Береги её.

В висках застучало или звук раздавался где-то рядом. Он опустил взгляд — у самых ног из тонкого прозрачного контура, обретая форму и цвет, появлялось живое бьющееся сердце мёртвого бога. Для мага оно стало центром мироздания. И только отдав самую ценную часть рецепта зелейнику, борясь с подступающей тьмой, Стефан вспомнил о противоядии.

— Я могу увидеть, что будет? — Хэл понял, что созданный ими настой уникален и никогда в жизни он не сможет повторить его.

Он видел — магу пришлось совершить нечто невероятное, чтобы добыть последний компонент. Спрашивать ничего не стал, уважая чужие тайны. Знал только, что сердце не принадлежит человеку. Этого достаточно.

Маг кивнул, разрешая подняться вместе с ним. Руки тряслись, когда Стефан поднёс флакон к губам жены. Так не годится, нельзя потерять и капли жидкости. Зелейник стоял рядом.

— Я приподниму и подержу её, — слова дались нелегко.

Он держал Вельду, пока Хэл медленно твёрдой рукой вливал зелье. Кажется, смогла проглотить. Оставалось только ждать.

Тётушка Рейна зашла в комнату к детям, покачала головой. Сколько раз она наблюдала подобную картину — напряжённый, ожидающий чуда, маг у постели жены. Сидит грязный, точно из канавы вылез, полураздетый. Совсем себя запустил. Что будет, когда Вельда умрёт, думать не хотела. И не нравилось ей, что дети живут тут же, рядом с умирающей матерью и полубезумным отцом.

Взглядом мага Стефан осмотрел рану, никаких изменений. Нужно терпение. Возможно, лекарство подействует не сразу. Будет медленно исцелять, проникая в тело. Он вспомнил, что замедлил все процессы и усыпил Бельчонка. Положил ладонь на глаза, пробуждая.

Время шло. Двое мужчин так и сидели рядом с постелью Вельды. Слизь и жидкость, вылившаяся на Стефана, засохла. Он боялся уйти в ванную, не хотел пропустить момент, когда лекарство начнёт действовать.

Всё началось с тихих хрипов. Вельда задышала глубже, а маг подсел ближе, наклонился к лицу Белки. Проверил пульс на шее — удары сильные и частые.

— Действует, — быстрый взгляд в сторону зелейника. — Если будет ломать, подержи за ноги.

— Конечно, — тот кивнул.

Маг старался не думать, радуясь этим небольшим изменениям. Посмотрел рану и показалось, что чернота сжимается, становясь меньше, разветвлённые щупальца тьмы сокращались. Медленно, но стабильно. У Вельды задёргались руки, потом выгнуло дугой, напомнив Стефану историю с Бэлис. Только происходило всё тихо, она скрипела зубами, хрипела, но в отличие от Бэлис не кричала. Маг и зелейник удержали, когда начала биться о постель.

— Держись, Бельчонок, — повторял маг. — Потерпи, скоро должно закончиться.

Он собирал силы стихий и вливал в их в жену, заполняя опустошённое болезнью. Потом Вельда затихла. Они и не поняли, что произошло, просто расслабилась и уснула. Стефан коснулся губами её лба и почувствовал тепло.

Почти не владея собой, поднялся и сжал руку Хэла, обнял зелейника, не в силах сказать словами о своей благодарности.

— Я пойду, — мужчина пожал руку мага и удалился.

На Стефана навалилась такая усталость, словно он долго нёс в гору огромный камень, а потом кто-то забрал всю тяжесть. Тело помнило невероятное напряжение, продолжая дрожать. Вельда спала.