Темный рыцарь

Меня раздражает, что он играет в эту игру. Но еще больше меня бесит то, что я даже не уверена, игра это или нет.

Очевидно, что он хочет меня. Мне не нужно было чувствовать… его ниже пояса, чтобы знать это. Но мы говорим об Алексе. Он почти такой же большой мужчина-шлюха, как и мой брат, так что я не сомневаюсь, что у него был бы стояк, если бы чья-нибудь киска находилась прямо над его членом.

Я вздыхаю, выбрасывая мусор в мусорное ведро и открывая шкаф в поисках напитков, или, скорее, повода, чтобы не смотреть на него.

— Что случилось, малышка Си? — спрашивает Алекс, чувствуя, что что-то не так.

— Ничего, — шиплю я, ненавидя то, что звучу как чрезмерно эмоциональная девочка-подросток.

Звук того, как он ворочается на моей кровати, достигает моих ушей, но я отказываюсь поднять глаза и посмотреть, что он делает.

— Не вешай мне лапшу на уши. Скажи мне правду.

— Это. Ты, — огрызаюсь я.

— Вау, я сказал не лгать, а не приукрашивать, — шутит он.

Мои глаза находят его с раздраженным вздохом.

Мой телефон снова звонит, и, желая спрятаться от проницательного взгляда Алекса, я подхожу к нему.

— Почему ты здесь, Алекс?

— Чтобы выполнить наше задание по английскому.

— И это подразумевает, что ты снимаешь рубашку, почему? — Я имею в виду, нетрудно смотреть на него полуодетым, но дело не в этом. То, что он здесь, так похожий на… Нет. Я отбрасываю эти мысли прямо сейчас.

Он пожимает плечами.

— Ты действительно серьезно относишься ко всему этому, или ты просто делаешь все возможное, чтобы разозлить Нико? — Спрашиваю я, указывая между нами.

Он колеблется, и это тот ответ, который мне нужен.

— Ты можешь уйти, если ты здесь только для того, чтобы играть в игры. Меня не интересует ваше соревнование с парнями по измерению члена.

— Нет, это не… Это не то, что—

Наконец, я беру телефон, и мой желудок проваливается к ногам, слова Алекса уходят в небытие.

Деймон: Осторожно, Ангел. Кажется, ты забываешь, кому ты принадлежишь.

У меня вырывается вздох, рука дрожит, когда я сжимаю телефон до боли.

— Кто это? — спрашивает Алекс, но я слишком погружена в свою панику, чтобы быть в состоянии ответить.

Он наблюдает.

Недолго думая, я подхожу к стене с окнами. Чем ближе я подхожу, тем больше у меня мурашки по коже от осознания.

Но я ничего не вижу.

Почти стемнело, последние лучи солнца проглядывают сквозь деревья, отбрасывая оранжевые тени, танцующие по всему саду и обширному внутреннему дворику за моей маленькой гаванью.

— Калли? — Я едва слышу голос Алекса или его шаги, когда он сокращает расстояние между нами. — Калли?

Отказавшись от поисков его в тени, я поворачиваюсь обратно к Алексу. У меня волосы встают дыбом от осознания того, что он не только потенциально здесь со скрытыми мотивами, но и того, что за нами тоже наблюдают.

— Давай просто выполним это задание. Затем ты можешь идти домой. — Я не хотела, чтобы это вышло так резко, как получилось, и я ненавижу, что это заставляет боль мелькать в его чертах, но теперь слишком поздно.

Все хорошее, что было после вафлей с девочками, было решительно уничтожено моей мамой и близнецами Деймос.

17

ДЕЙМОН

— Где ты, черт возьми? Я сказал тебе быть здесь час назад, — рычит папа в трубку менее чем через две секунды после того, как я завел машину и звонок был получен.

Моя хватка на руле усиливается, костяшки пальцев белеют, когда я закрываю глаза, образ Калли, сидящей на Алексе, — единственное, что я могу видеть.

— Я в пути, — выдавливаю я, отчаянно пытаясь сохранить хладнокровие.

Проиграть Алексу на ринге ранее — это одно, но, если я позволю отцу увидеть во мне хоть какую-то слабость, тогда мне крышка.

Он ожидает, что я буду действовать определенным образом, напялю холодный вид и не поддамся своим эмоциям.

Обычно у меня с этим нет проблем, поскольку мне похуй на большинство вещей в моей жизни. Но Калли — это совершенно другая история.

И видеть, как она прижимается к Алексу…

Звонок прерывается, не сказав больше ни слова, и я опускаю руку на руль.

— Черт. ЧЕРТ, — реву я, моя ярость отказывается оставаться сдерживаемой внутри.

Я сижу там еще десять секунд, разговаривая сам с собой, заставляя их образы собраться у меня в голове, прежде чем, наконец, завожу машину и выезжаю на улицу.

Видеть ее с Алексом совсем не то, что видеть ее с Антом.

Обнаружить его у нее между ног в пятницу вечером было как удар под дых, но в глубине души я знал, что даже если бы он попробовал ее на вкус, это не могло продолжаться долго. Никто бы этого не допустил, и, если каким-то чудом это станет серьезным, что-то подсказывает мне, что вскоре Ант окажется мертвым и положит конец всей ситуации.

Но Алекс…

Если между ними что-то есть, если он заботится о ней хотя бы вполовину так сильно, как я, несмотря на то, что не позволяю себе обладать ею, тогда это вполне возможно.

Эван и Кассандра одобрили бы… ну, может быть. Он не совсем тот безупречно воспитанный греческий мальчик, которого, я уверен, они хотят для своей маленькой принцессы. Но он чертовски намного лучше Анта, и я бы предположил, что он предпочтительнее меня.

Возможно, я провел все эти годы, наблюдая за ней из тени, убеждая себя, что ей было бы лучше с кем угодно, но не со мной. Но мог ли я стоять в стороне и смотреть, как она влюбляется в Алекса?

Я качаю головой, когда машина передо мной внезапно нажимает на тормоза, заставляя мое сердце подпрыгнуть к горлу.

Мне едва удается вовремя остановиться, прежде чем из-за машины как ни в чем не бывало выскакивает собака.

— Чертов тупой пес, — бормочу я себе под нос. — Езжай уже, — шиплю я, когда водитель впереди колеблется, трогаться ли снова.

К тому времени, когда я подъезжаю к старому складу в лесу на окраине города, где, я знаю, меня ждет папа, каждый мускул в моем теле напряжен, а пальцы сводит судорогой от руля и необходимости найти им лучшее применение.

Алекс, возможно, помог мне снять напряжение раньше, но с тех пор он неосознанно разбудил во мне монстра, который постоянно борется за то, чтобы вырваться наружу.