Темный стражник

И Тима она с собой не привела не потому, что боялась, что он испугается, а потому что знала в глубине души - именно здесь он поймет, какая она есть на самом деле. Трусиха и первостатейная лгунья. Бесчувственная кукла. Да, она относилась к нему с теплотой, возможно, даже была влюблена, но не давала себе раскрыться. Все время сдерживала, ограничивала. В каждой мелочи видела плохие предзнаменования, все время ожидала чего-то, чего?.. Что бросит, не сказав ни слова? Разочаруется в ней?

Она же не выживет. Да, она ругалась на него, переживала за него, хранила от него секреты, обожала заниматься с ним любовью. Тим, он такой... такой... она ради него...

– Вот сырость развела, манюня...
– голос ангела звучал непривычно ласково.
– Ну и чего ревёшь? Поди, опять в крайность ударилась, угадал? Теперь ты у нас во всем виноватая, а другие - ангелы во плоти, вроде меня, так? Не стоит, красотуля. Ты не худшая, поверь мне, я такое перевидал на своем веку. Конечно, и не образец для подражания, с этим не поспоришь, но лучше, значительно лучше многих. Главное - держи нос кверху. И вытри, наконец, эти слезы! Истины на тебя нет! Ты ведьма или школьница сопливая?

Мира не подняла головы - ей вдруг стало очень неловко за неумеренное слезоразлитие и уничижительное настроение. И глаза наверняка опухли и покраснели. Вот уж красота неземная. Но всхлипывать перестала, прислушалась. Да, кто-то совсем не меняется в любой ситуации и от осознания этого почему-то стало легче. Как был Петр наглой рыжей мордой, так и остался, что бы с ней не случалось.

– Ты про дело-то не забывай. Родителей твоих уже не вернешь, кулема, да только подводить их тоже не стоит, я прав? Так что шла бы ты, убогая, вооон в тот дальний темный уголочек - только не затем, зачем ты наверняка сейчас подумала своей бестолковой башкой. Здесь для этого специально отведенные места есть, если что, с надписями "Ч" и "К". Вполне успеешь, кстати -- самое интересное только минут через двадцать начнется. И чтоб без стенаний, поняла?

– "Ч" и "К"?
– недоуменно переспросила ведьмочка, вытирая сопливый нос и глаза выуженным из сумки платком.
– Это что еще за обозначения?

– Нет, ты меня все больше разочаровываешь. Как можно не знать таких элементарных вещей? Ч - человек, к - колдун.

– Но... я же ведьма...

Рыжий вздохнул печально:

– Однако. Ты права. Ну, значит, терпи до дома. А хочешь, я памперсончиков подгоню? У меня есть один знакомый аптекарь, он подешевле продаст. Мягенькие, как раз для нежных младенческих попок... ты, конечно, на младенца не тянешь, да и попка поди далеко не неж...

– Еще одно слово - и я не знаю, что я с тобой сделаю, - рявкнула введенная из себя ведьмочка.
– Я тебя в мясорубке проверну и котлет понажарю. Я тебя, злюку, на салат покрошу...

– Не стоит, не стоит из-за меня становится чудовищем...
– довольно рассмеялся ангел и махнул рукой в сторону кустов.
– Пошутили и будет. Давай, дуй туда. Прячься.

Но Мира завелась всерьёз. От накопившихся обид её так и распирало, и почему-то эта выходка Петра стала последней каплей. Она зыркнула на него злыми глазами:

– Ты такой остроумный, я смотрю. А ответь мне -- где ты раньше был?

– В смысле раньше?

– Совсем раньше. Когда я маленькая была, когда сиротой круглой осталась без поддержки. Когда школу заканчивала и не знала, как дальше быть. Ты-то где шлялся, хранитель?

Петр заметно смутился и буркнул:

– Я был. Просто был. А теперь я принимаю активное участие в твоей судьбе. Ошибки признал, раскаялся искренне и всесторонне. В данный момент представляю собой ангела-хранителя исправляющегося, так сказать. Что-то типа выздоровевшего алкоголика.

Мире это сравнение ни о чем не говорило, но расспросы пришлось прекратить, потому как ангел с посыпанием своего нимба пеплом покончил и снова принялся понукать её, чтобы спряталась в кустах. Мол, представление начинается, и все такое.

И тут - словно мало ей было одного малохольного - рядом с рыжим возник Касс. Огляделся, словно не понял, где очутился, и высокопарно произнес:

– Да будет тебе известно, друг мой, что твое распоряжение выполнено в точности.

– Мое распоряжение?
– фальшиво удивился Петр и быстро отплыл в сторону.
– Ничего не знаю ни о каких распоряжениях, Кассиопей.

– Да? А золотой нектар разве не ты просил наблюдателям предложить, дабы они на некоторое время прервали свое бдение за делами земными?

Рыжий пару раз моргнул озадаченно, словно не понял, о чем речь, а потом облегченно выдохнул и хихикнул:

– Ааа, так ты об этом! Прям молодец, через пять дней вспомнил! В прошлый раз месяц пришлось ждать. Лучше поздно, чем никогда, это факт. Ну да ничего, я не в обиде, сам разобрался. И кстати, могу по знакомству и великому блату справить тебе отварчик для памяти. Качество отменное. Бесплатно. Из побочных эффектов всего лишь один - слабительный. Согласен? А то ты все время что-нибудь забываешь, надоело.

– Но друг мой...
– Тут Кассиопей соизволил обратить свой светлый ангельский взор на Миру, которая бочком-бочком, чтобы не привлекать лишнего внимания, топала в указанном Петром направлении.
– О, доброго дня... точнее, доброй ночи, земная дева. Рад вас лицезреть в добром здравии.

– Сам ты дева, - привычно буркнула под нос ведьмочка, и по-хамски не удостоив ангела ответом, потрусила дальше.

– А что это вы здесь делаете?
– Касс не смутился подобным обхождением.
– Ночью, на кладбище, одна? Опять Петр что-то учудил?
– И вперил негодующий взгляд в рыжего.
– Друг мой! То ли это, о чем я думаю?

– Знать не желаю твои развратные мыслишки, кудрявый. Шел бы ты по своим делам, а мы уж тут сами...
– Надо отметить, что Миранда была с рыжим совершенно согласна. Да, Касс был до зубовного скрежета правильный, классический ангел, и одно это вызывало у нее сильное раздражение. А еще тот факт, что сама она от подобного совершенства была так же далека, как от перспективы занять императорский трон.

Касс расстроенно посмотрел на Петра:

– Не может быть, чтобы ты притащил сюда свою подопечную, когда мог просто все рассказать.

Тут Мира была вынуждена согласиться уже с Кассом. Но она прекрасно знала, что ни силой, ни нытьём, ни стриптизом из рыжего ничего не выбьешь, если он того не захочет, а потому настаивать, чтобы он раскололся, не стала - только время и нервы потеряет, а в итоге на кладбище все равно тащиться придется. Тем временем Касс продолжал:

– Ты несправедлив.

– Я? Это я не справедлив? Ты архивные записи читал? Ты ее дело видел? О чем вообще речь? Сам же ей пенял на это! Родители, уважение, тыры-пыры. Забыл?