Тень брата

– Да ты шо, Лень! Я ж все понимаю! – возмутился Гриша.

– Долю с наших башлей хочешь или как? – продолжал Леня.

– Мне бы лучше от вас… – промямлил ювелир. – А то ж… валюта… опасно это! А вы рубли мне дадите сразу.

– Идет, – согласился Леня. – Тогда тему делаем вчетвером. Получаем равно, расходы вычтем, делим по пятой части. Одну пятую отдаем в общак блатным, на общее воровское. Помощь, может, кому в зону отправят, ну или еще что…

– Два миллиона франков! – внезапно послышался голос Зивы. Все удивленно посмотрели на молчавшую все это время девушку, а та решительно продолжала: – Или триста тысяч долларов. Хочет – пусть рублями дает! Триста тысяч!

– Но… это же… много! – возмутился Гриша. – Вы представляете, шо это за деньжищи? Да на них можно всю Молдаванку купить…

– Послушай сюда! – твердо заявила Зива. – Если твой француз дает миллион, значит, готов дать и два. Ценность этой цацки не в камнях. Это ж антиквариат! Музей любой страны отвалит за нее и пять миллионов! Так шо не рыпайся и скажи своему барыге, шо два миллиона берем… Это если франков.

Леня улыбнулся и добавил:

– Она тему базарит, Гриня! Француз твой шо за фраер? Может, к другой хевре обратиться?

– Да нет! – Махнул рукой Гриша. – Какой там фраер… так, еле-еле поц какой-то! Не пойдет он ни к кому. Надо два, скажу два, мне ж лучше!

– Ну вот видишь, Гриня, – подытожил Яша, – скоро вся Дерибасовская будет твоя. Цацки свои продавать иностранцам будешь.

– Скажешь тоже. – Скромно заулыбался ювелир. – Ладно, ребя, я побежал?

– Давай. – Кивнул Леня. – Вечером во дворе поботаем, шо к чему!

Едва Гриня ушел, как Яша с жаром выпалил:

– Леня, шоб меня покрасили, но там зреют огромные башли!

– Ша, Яша. – Хладнокровно остановил друга Леня. – Надо все красиво сделать! А то загремим в Одеколон! 14

– Как мы узнаем, когда приедет до Одессы тот посольский поц? – спросила Зива.

– Узнаем. – Интригующе улыбнулся Леня. – Пойдем в «Братиславу», тут по Маркса два шага до Дерибасовской. Там точно узнаем.

Яша с Зивой переглянулись, довольные, что Лене пришла в голову такая отличная идея. Ресторан «Братислава» на Дерибасовской был пристанищем моряков, где они каждый день напивались, торговали и делились информацией. Спустя двадцать минут троица уже входила в заведение, в котором, несмотря на то что вечер только начался, было уже весело и шумно. В большом зале старого, можно даже сказать старинного, ресторана «Братислава» за накрытыми белыми скатертями столами сидели небольшие компании. В основном это были мужчины, но попадались и женщины, как правило, легкого поведения. Певица на сцене выводила под лихой аккомпанемент ансамбля популярную тогда «Червону руту» Софии Ротару. Две вызывающе одетые девушки отплясывали на танцполе. К ним пытался пристроиться сильно пьяный мужичок лет пятидесяти, который больше шатался, чем танцевал. Подбежавший метрдотель хотел было уже сказать, что свободных столов нет, но Яша опередил его, ловко сунув в карман пятирублевую купюру. Усатый, толстый мужчина мгновенно расплылся в улыбке и вежливо произнес:

14

Так одесситы называли одесскую колонию.

– Добрый вечер, дорогие гости! Позвольте-таки проводить вас за столик!

– Валяй, – вальяжно кивнул Яша, и друзья зашагали по залу.

Разместившись за столиком, Яша заказал бутылку водки «Столичная», лимонад «Буратино», колбасу копченую, лимон, форшмак из селедки и запеченную камбалу. Леня и Зива все это время незаметно оглядывали окружающих, выбирая подходящего «языка». За одним из столов сидели два изрядно подвыпивших парня лет двадцати пяти – двадцати семи, пожиравших голодными глазами танцующих девушек. Они были хорошо сложены и подтянуты, явно моряки. Леня, понаблюдав за ними с полминуты, быстро взглянул на свою спутницу, которая улыбнулась в ответ и выразительно моргнула, давая понять, что это и есть их клиенты. Принесли заказ, и друзья, немного выпив и закусив, приступили к выполнению своего плана. Зива встала и, изображая подвыпившую посетительницу, шатаясь, подошла к ребятам.

– Хлопчики, – заплетающимся языком произнесла девушка, – шо скучаете? Такие симпатяги…

Расправив плечи, парни сразу приободрились. Один из них был темный и кудрявый, второй – светленький, почти альбинос. Брюнет весело ответил Зиве:

– Да как жеш тут не скучать? Одиноко нам без таких гарных дивчин! 15

– Ну-таки а шо вам мешает пригласить до вашего стола? – удивилась Зива.

– Таки мы уже пригласили! – смело произнес кудрявый. – Сидай с нами! Просто ты не одна вроде…

15

Красивых девушек (укр.).

– Таа… – Пренебрежительно махнула рукой Зива в сторону своих друзей. – Это моя охрана. Ничего личного.

– Охрана? – удивился альбинос. – Ты шо, министр?

Ребята весело засмеялись.

Зива плюхнулась на стул, картинно закатила глаза и тяжело вздохнула:

– Понимаешь, Одесса – опасный город… А мой мужчина… – Она подняла палец вверх. – Шибко большой человек! Но это… – И Зива приложила палец к губам, показывая собеседникам, что выдает им страшную тайну, а потом, словно спьяну забыв, о чем только что говорила, спросила: – А как вас звать-то, хлопчики?

– Богдан! – представился альбинос.

– Николас! – не заставил себя ждать брюнет. – А вас как величать?

– Зина. – Улыбнулась девушка и пожала вначале руку Богдану, а потом вложила свою изящную ладонь в руку Николасу и, нежно взглянув парню в глаза, продержала ее чуть дольше, чем нужно.

Этого хватило. Брюнет заволновался. Зива была обворожительна. Алое платье облегало ее точеную фигуру, а глубокое декольте совершенно не скрывало роскошную грудь.

– Николас, ты одессит? – с придыханием спросила девушка, пожирая парня зелеными, кошачьими глазами.

– Д-да… – растерянно ответил тот, пытаясь собраться с мыслями. – Я моряк… мы моряки… А вообще-то я грек, тут вырос просто… на Либкхента…

– Так шо у тебя за хахель такой, шо ты тут оставила двух хлопцев за столом и пересела к нам? Шо за бред? – возмущенно выпалил Богдан, который, несмотря на опьянение, понимал всю абсурдность ситуации.

Однако Зива была готова к такому повороту, ей хватило одного взгляда, чтобы сделать ставку на Николаса. Теперь ей оставалось доиграть свою роль до конца и выудить информацию. Девушка перешла в атаку: приняв надменный вид, она резко ответила Богдану:

– Молодой человек, вам-таки надо надеть себе глаза на морду, иначе вы точно себе приделаете что-то нехорошее! Я шо не ясно сказала, шо два хлопца меня охраняют? Или вы хотите-таки, шоб они угомонили ваши таланты? – От такого напора Богдан обомлел, Зива же подняла рюмку, полную водки, которую налил ей Николас, залпом выпила, закусила кусочком черного хлеба и, повернувшись к греку, добавила: – Николас, почему вы так скучаете? Я обязана поднять вам настроение!

Парни переглянулись. Все происходило очень быстро, Зива не давала им собраться с мыслями. В этот момент певица на сцене заголосила песню Аллы Пугачевой «Ледяной горою айсберг». Песню эту заказал шустрый Яша, точно рассчитавший время, необходимое Зиве. Девушка встала со стула и, едва не упав, протянула руку Николасу:

– Пригласишь меня на танец? – спросила она нежно.

Моряк не растерялся. Он вскочил, опрокинул рюмку водки для смелости и, тяжело дыша, повел девушку к сцене, взяв ее за руку. По дороге к танцполу Зива артистично подняла вверх правую руку, сделав в воздухе два круга. Выглядело это так, будто пьяная особа просто веселится. На самом же деле это был сигнал Лене и Яше. Ждать долго не пришлось, в течение минуты ребята уже сидели рядом с Богданом и вели беседу по душам, подливая парню водки. Зива в этот момент обвила руками шею Николаса и, прижимаясь к нему всем телом, подняла на него свои бездонные зеленые глаза: