Тень дракона. Хозяйка

— Ну, ньер Шатолье прогнал меня, когда узнал, что я еще девица. А мне так хотелось, чтобы предсказание Арухи сбылось… И тогда я пошла к Пирану.

Нормальный такой деловой подход. Решаем проблемы по мере поступления. Как-то немного цинично даже для нашего мира.

— И что, на следующий раз ньер Шатолье не стал отказываться?

— Не стал, — Роса смутилась еще сильнее и потупилась.

Но кто я такая, чтобы ее осуждать в конце-то концов. Тут, между прочим, местный Армагеддон назревает, а так Роса и остальные хоть удовольствие получили.

— Хорошо. Тогда зовем Пирана. И знаешь, пусть он считает, что ребенок его. Хуже никому от этого не станет. Тем более, что у вас взаимная симпатия.

Честно говоря, Пирана я не сильно жалела. Он с радостью лишил Росу невинности, но и не подумал даже узаконить отношения, как того требовали местные обычаи. Так что моя совесть чиста. Опять же, станет отнекиваться, настаивать не буду. Сами эту кашу заварили, пусть сами и расхлебывают.

— Ньера, пусть Дракон Прародитель подарит вам долгих лет жизни! — Роса ухватила меня за руку и прижалась лбом в знак благодарности.

За Пираном послали сразу, и тот вскоре явился. Увидев нас двоих, парень мгновенно сделал какие-то свои выводы.

— Ньера, прошу меня простить. Роса я должен был сразу… — он виновато уставился на девушку.

— Так-так-так, на воре и шапка горит? — приподняла я одну бровь.

— Ньера, позвольте исправиться? Роса, выходи за меня замуж?

— Куда ты так торопишься, — поморщилась я. — Сделаешь предложение еще раз и по-человечески. Романтично и красиво. Желательно, при свидетелях. Тебе такая девушка досталась, а ты…

— Простите! — окончательно сконфузился Пиран, продолжая пожирать скромно поглядывающую на него из-под ресниц Росу.

Глава 26. Буря над морем и в замке

Реджинхард Берлиан, драклорд Дракендорта.

Где-то над морем Семидесяти Семи Бурь

Из-за низко висящих туч, лететь приходилось почти над самой поверхностью. Возмущенное подобной наглостью море то и дело пыталось схватить и утащить возмутителя спокойствия в свое ненасытное брюхо. Когтистые гребни вздымались высоко в небо, но недостаточно, чтобы дотянуться до режущего воздух дракона. К сожалению, над морем Семидесяти Семи Бурь драконьи тропы не работали, поэтому добраться до стелы можно было лишь на собственных крыльях. Я уже проделывал этот путь однажды, но тогда море было втрое спокойнее, и не приходилось постоянно бороться с сумасшедшим встречным ветром, порывы которого иногда отбрасывали меня-дракона назад точно хилую птичку.

«Барьер разрушается. Еще чуть-чуть и его не станет», — посетовал Берлиан.

«Как считаешь, мы успеем?» — этот вопрос беспокоил меня больше всего.

Если бы не драконье чутье, которое ведет его точно к столпу с артефактом и не чувство времени, я бы не смог точно сказать, как долго мы уже летим над бушующей водной стихией и в нужном ли направлении.

«Семь дней, восемнадцать часов и сорок четыре минуты», — тут же откликнулся Брелиан.

«А сколько осталось?»

«Не знаю…» — откликнулся Берлиан, после чего мы едва ли не кубарем полетели назад, когда внезапный и особенно сильный порыв ветра ударил прямо в крылья.

Гребень волны чиркнул по брюху, едва не вырвав из лап драгоценный артефакт, и только особенная драконья магия, сплетенная с магией драклордов помогла нам удержаться в воздухе и выровняться. Будь мы обычным существом, и кормить бы нам рыб.

«Редж, мы точно справимся?»

«А у нас есть выбор?»

Выбор был весьма сомнительный — выполнить задачу или утонуть. Второе категорически неприемлемо.

Постоянно беседуя, мы спасали друг друга от сумасшествия. Иногда, когда становилось совсем худо, я, как и в пещере, полностью растворялся в древней сущности дракона, для которого время текло по-другому. Это был своего рода сон, и Бер не возражал. Но, не желая оставлять Бера одного, я старался пользоваться этим способом как можно реже. Иногда мой друг чувствовал, что я на грани и сам заставлял меня отдохнуть.

До Алмазной Мировой Скрепы мы добрались за десять дней и тринадцать часов.

На столпе стоял посеревший, покрытый черными пятнами алмазный кристалл, в котором больше не осталось магии.

«Барьер похож на решето!» — воскликнул Берлиан в ужасе.

И правда магическая завеса, отделяющая море Семидесяти Семи Бурь от Океана Вечных Штормов зияла дырами, сквозь которые захлестывала вода. В этом месте волны бушевали беспорядочно, затем выравнивались, входили в единый ритм и устремлялись в сторону далекого берега, чтобы выйти на него словно цунами.

«Что будет, если барьера не станет?» — паниковал Бер.

Я не успел ответить, потому что случилось то, чего мы так боялись: кристалл вдруг просто лопнул, осыпавшись пылью и магическая завеса, мигнув на прощание в последний раз, погасла…

Океанская вода с оглушительным ревом вдруг вздыбилась до самых небес. Точно притаившийся хищник, карауливший добычу, она дождалась подходящего момента и набросилась.

Не думаю ни секунды я перехватил контроль над растерявшимся драконом и устремился к столпу, поднырнув под ледяную соленую воду. Крепкая алмазная броня защищала наше тело, мы резали воду не хуже, чем воздух. Над нами уже был целый океан, когда, мы достигли погребенного в пучине столпа.

Золотой шпиль сиял путеводной нитью в толще океана. Сжигая остатки воздуха в легких, я вытянул шею, махнул хвостом, помогая негодным для передвижения под водой крыльям и выпустил из лап кристалл, надеясь, что у меня получилось.

Чернота…

Василина Вьюга, Тень Дракона.

Предел Дракендорт, Замок Дорт-холл.

Пока Роса и Пиран, смущаясь переминались, не зная куда деться, я потерла переносицу.

— Роса, мне кажется, Пиран должен узнать кое-что, прежде чем принимать решение.

Роса тут же взяла парня за руку, и не поднимая глаз сообщила:

— Пир, я ношу дитя под сердцем. Срок еще маленький, но я точно знаю. Айсана подтвердила… — Брови парня взлетели, он бросил на меня короткий взгляд, а затем снова уставился на Росу с невероятной радостью и наклонился было, чтобы ее поцеловать. Но девушка приложила к его губам пальцы, останавливая. — Пир, я… Это может быть ребенок ньера Шатолье, — по-своему, расценила она мои слова и выложила все, как есть.

Смотреть на парня было жалко. Я уже сто раз пожалела, что не присоветовала ей молчать. Но, возможно, так будет только лучше. Если у темноволосой смуглолицей пары родится зеленоглазый белобрысенький малыш, не избежать вопросов.

Пиран молча развернулся и собрался покинуть гостиную.

— Пиран, без глупостей! — крикнула я ему вслед.

Тот кивнул не оборачиваясь, а Роса закрыла лицо ладонями и горько заплакала. Так горько, что и у меня невольно выступили слезы, еле сдержалась, чтобы не раскидать драгоценности по полу. Блин.

Я подошли и обняла девушку за плечи.

— Не переживай, ребенка можно растить и одной. Ты можешь рассчитывать на мою помощь.

— Спасибо, ньера. Можно я пойду?

Когда я осталась одна, то тяжело вздохнула и пошла умываться и переодеваться во что-то более удобное, чем платье, которое напялила, провожая Реджа. Надев привычные штаны и куртку, почувствовала себя немного спокойнее и сильнее. Сидеть одной в комнате было невыносимо. Гапа где-то гуляла вместе с Златой. Дочка была в восторге от замка и хотела побывать везде. Айсана была занята переездом. С утра драклорд выделил ей отдельные покои как целительнице и разрешил посещать библиотеку. Так что я как-то сама по себе оказалась в одиночестве. Немного помаявшись, решила заглянуть к Айсане, покои которой были на этом же этаже, но в конце — у самой лестницы.