Тень и Лёд

Возможно, ему следует покинуть бункер. Только на некоторое время. Только до тех пор, пока он не восстановит контроль над своими мыслями. Он должен волноваться об исходе войны.

«Останься! Раздень ее догола. Лизни эти напряженные соски. Попробуй ее между ног».

Да, о да. Он сделает все это. На самом деле, уход был не вариантом.

— Нокс… я хочу тебя.

— Поцелуй меня. — Почти обезумев от похоти, он схватил ее за волосы на затылке и притянул к себе. От тихого вздоха ее губы приоткрылись… губы, которые он заклеймил в порыве собственничества, его язык скользнул по ее губам.

Ее нектарная сладость только еще больше свела его с ума.

Со стоном она обвила его руками и ногами, а затем постепенно усилила хватку, притягивая его как можно ближе, пока они были еще одеты. Ее груди прижались к его груди, соски становились тверже с каждой секундой. Ее сердце билось в такт его, создавая эротическую симфонию, песню сирены.

Он прижался к ее губам. Поцелуй быстро вышел из-под контроля, и Нокс наслаждался каждым моментом. Контрастом мужского и женского начала. Ощущением ее бархатистой кожи, мягкой, как лепестки роз.

Ее богатый запах, сахар и специи, насыщал каждый дюйм его тела. Как и звуки, которые она издавала, тихое мяуканье и мурлыканье, когда двигала бедрами. И как царапала его спину ногтями, оставляя свой след.

С поразительной ясностью он понял, что хочет носить ее метку. Хочет оставить свой след. Но не так, как сейчас, когда он весь в крови.

Кровь. Как он мог забыть об этом? Нокс поднял голову, завершая поцелуй, что, несомненно, было самым трудным, что он когда- либо делал… еще труднее чем, его решение вернуться.

— Мне нужно в ванну. — Он хотел дать ей все самое лучшее и быть для нее лучшим. Он встал на нетвердые ноги и поставил ее.

Она надулась и сказала:

— Но зачем? Мне нравится, когда ты грязный. Даже очень грязный.

Как он мог ей сопротивляться?

Нокс подхватил ее на руки и зашагал к бассейну, каждый шаг вызывал боль, его член пульсировал. Поставив Вейл на ноги, он стянул с нее рубашку через голову.

Перед ним стояла концентрация женственности. Тонкий белый лифчик сдерживал ее груди и скрывал соски от его взгляда. «Эти сладкие маленькие ягоды были созданы для моего рта».

Он хотел ее увидеть. Хотел, чтобы она избавилась от одежды, которую ей дал кто-то другой.

Хотел ее обнаженную и жаждущую его.

Вейл пожирала его голодным взглядом, давая понять, что она желает мужчину, а не воина. Понятие, которое было чуждо Ноксу.

Она провела пальцами по древу жизни, вытатуированному на его плече.

— Изящно.

Как бы он ни ненавидел это изображение, но в то же время любил его. Пока раб из Ивилэнда не выиграл Великую Войну, граждане относились к нему с презрением, даже считали его низшим существом. С ранних лет Нокс научился ассоциировать свою самооценку с битвой. Одна из причин, по которой он всегда так упорно боролся, чтобы добиться победы, чего бы это ему ни стоило.

— Остальное, — сказал он. — Снять.

Вейл стянула брюки, обнажив подходящие к бюстгальтеру трусики и ноги длиной в милю. Она была совершенной. Экстаз и агония. Мучение и блаженство.

— Остальное, — повторил он хрипло.

— Ах, ах, ах. — Пульс у основания ее шеи неровно бился. «Собираюсь лизать и сосать ее там». — Твоя очередь.

Нокс сбросил ботинки, стянул штаны и зашипел, когда прохладный воздух коснулся разгоряченной плоти между ног. Она обхватила его за член и стала гладить все выше и выше, а он зашипел еще сильнее.

— Это мое, — сказала Вейл и сжала его. — Все мое.

«Вот-вот взорвусь». Он отступил назад, решив сохранить хоть каплю контроля, и его член выскользнул из ее идеальной хватки. «Больше».

«Ещё нет». Дрожа, как мальчишка, он вошел в воду, окунулся раз, другой, и, хотя его кожа очистилась, нервы были на пределе. Он хотел ее. Нуждался. Отчаянно.

Нокс повернулся, чтобы посмотреть, как Вейл спускается в бассейн. Ее нижнее белье осталось на месте, быстро став прозрачным в воде. Была ли его женщина застенчивой?

Пар окутал ее, превращая в воплощение сна… или фантазии.

— Кстати. — Невероятная иллюзия только усилилась, когда она вылила пригоршню воды себе на грудь. Нет, не застенчива. — Если ты единственный мужчина для меня, то мне лучше быть единственной женщиной для тебя.

— Так и есть. — Никто другой не сравнится.

Она манила его, сияя, и он подошел ближе… ближе… «Не могу оставаться в стороне». Не отводя взгляда, Нокс поднял ее и посадил на край бассейна.

— Поцелуй меня, — приказал он.

Вейл так и сделала, нежно. Он смаковал ее сладость, божественный контраст с жестким напором желания. Но то, что начиналось как неторопливое исследование, вскоре превратилось в неистовое требование, их страсть была дикой.

К тому времени, когда он поднял голову, они оба тяжело дышали.

Он сжал ее волосы в кулаке, заставляя встретиться с ним взглядом.

— Дай мне попробовать тебя на вкус. Всю тебя.

Ее глаза расширились, полные нетерпеливого восторга.

— Да. Сделай это.

Он наклонил голову, чтобы слизнуть каплю воды с шеи Вейл, и ее пульс ускорился. Изящные руки легли ему на плечи, острые ногти впились в плоть.

Нигде в этом мире или в любом другом не было женщины, подобной Вейл. Она дразнила его, забавляла, злила, высказывала свои мысли и никогда не давала понять, что он для нее значит. И никогда не отступала.

С хриплым стоном он проследил еще одну каплю воды от ключицы… до ложбинки между грудями…

— Больше, Нокс. Пожалуйста.

Крепче сжав ее в объятиях, он подтянул ее вперед, затем заставил раздвинуть ноги шире, чтобы ее тело снова прижалось к нему. Предвкушение разъедало его, пока он всосал один из ее сосков через лифчик, потом другой, двигаясь назад и вперед, назад и вперед, пьянея от нее… отчаянно сгорая изнутри.

— Нокс. — На этот раз его имя прозвучало сдавленным криком на ее распухших от поцелуев губах. — Как ты делаешь это со мной? Как заставляешь меня хотеть тебя так сильно?

— Покажи мне, как сильно ты меня хочешь. — Положив руку ей на грудь, он легко надавил. Как только она легла на спину, Нокс спустил трусики с ее ног. Отбросил мокрую одежду в сторону, затем поставил ее стопы на край бассейна, держа ноги раздвинутыми… сохраняя тело Вейл уязвимым.

Мурашки побежали по ее бедрам. Он начал проводить языком по маленьким шрамам у колена, поднимаясь все выше и выше, приближаясь к источнику своего притяжения. Чем ближе он подбирался, тем ощутимее становился ее феромон, сильнее кружилась голова и болело все тело… тем больше ему это нравилось.