Тень луны

Тарланов молчал, почесывая затылок. Наверное, он просто находился в безвыходном положении, потому и вышел с таким предложением.

– Я понимаю, - мягко продолжил Игорь.
– Деньги тебе померещились близкие, глазки загорелись, фантазия разыгралась. Это все - эмоции, а нужен холодный расчет, точный анализ всех возможных последствий. А мне они пока видятся в очень мрачном свете. Так что ты об этом лучше забудь, а товарищу своему передай спасибо за такое "сладкое" предложение и вежливо попроси поискать дураков в другом месте.

– Хорошо, - Тарланов вновь поднялся, явно огорченный услышанным.

– В лучшем случае, - повторил Игорь, - этот наводчик получит пятую часть, а тебя кинут. Твоя роль в этом деле - шестнадцатая, а отдавать деньги, уже рассованные по карманам, как-то не принято. Не тот коленкор, как ты выражаешься. И советую тебе по этому делу больше ни к кому не обращаться, а то еще не так поймут, - добавил он.

– Ладно, - кивнул головой Тарланов и пошел к двери. Там он повернулся: - Тогда хоть напьюсь в вашем заведении.

– Вот это дело!
– поддержал его Большаков и закрыл дверь. Потом посмотрел на Игоря: - А предложение-то заманчивое.

– Выбрось из головы, - холодно отозвался тот.
– Я уже все объяснил, что из этого может выйти. Давай-ка лучше опускаться на землю.

– Как скажешь, - согласился Геннадий.
– Не спорю.

Он вышел из кабинета, а спустя полчаса, посмотрев кое-какие бумаги на верхнюю галерею, опоясывающую дискотечный зал, выбрался и Кононов. Игорь стоял, облокотившись на перила, и смотрел вниз, где во всполохах света прыгали люди, похожие на чертиков. Диск-жокей периодически что-то кричал в микрофон, отчего его "паства" заходилась криками и свистом. Этот парень, напоминающий в своем блестящем костюме матадора, был найден Большаковым в цирковом училище и чрезвычайно нравился публике. Карьеру он себе, по крайней мере, уже обеспечил. Среди прыгающей молодежи Кононов разглядел и Леру, которую он на сей раз прихватил с собой, чтобы девушка не скучала одна в квартире. Пусть веселится. Возле нее очень забавно подскакивал Геннадий, но она, похоже, мало обращала внимания на все его ухаживания. Заметив на верхней галерее Игоря, Лера помахала ему рукой, и ему пришлось сделать ответный жест.

К Кононову подошел администратор клуба, Бершунский, лоснящийся от жары.

– Душно!
– пожаловался он.
– Вентиляцию ремонтируют. А там к вам какой-то журналист пробивается, Корочкин.

– Проводите его в кабинет, - сказал Игорь.

– Он не один. Их двое.

– Тогда давайте обоих Корочкиных.

Игорь ушел к себе, а вскоре в комнату протиснулся Бершунский, за ним Роман и - вот уж кого он никак не ожидал здесь увидеть, хотя несколько раз за сегодняшний день возвращался к ней мыслями - Людмила Гринева. Она, судя по всему, была удивлена не меньше его.

– Знакомьтесь...
– произнес Роман, но продолжать не стал, поскольку по их лицам можно было догадаться, что они не нуждаются в представлении. Слишком странно смотрели друг на друга. Словно на несколько мгновений остались одни, отгородившись от прочих стеклянной стеной.

– Когда Роман мне сказал, что едет на встречу с интересным человеком, я напросилась с ним. А это оказывается вы!
– улыбаясь, промолвила молодая женщина.

– И вам сразу же стало неинтересно, - заключил Игорь.

– Она коллекционирует знаменитостей, как некоторые жучков и бабочек. Хобби такое, - высказался журналист, воздев театрально руки.

– О, женщины! Настоящие энтомологи.

– Прекрати, Роман, просто я изучаю жизнь. На профессиональном уровне, как бывший психолог.

– И далеко продвинулись в познании тайн судеб?
– спросил Кононов, которого начинал забавлять этот разговор.

– Увы, нет. Природа человека не изменилась со времен Адама и Евы. А как хорошо все начиналось! Они были одни, в раю, никаких репортеров с фотоаппаратами...

– Еще неизвестно, как все закончится?
– усмехнулся Корочкин.
– Порою мне кажется, что конец света будет выглядеть очень скучно. Потому что пресытились всем. Мы даже и не заметим этого.

– Не суди, Ромочка, по себе. В моем гербарии - ты самая занудная бабочка, не смотря на свою яркую окраску.

– А может быть, для начала поужинаем?
– вмешался Игорь.

– Вы угадали мое желание, - мягким, мелодичным голосом откликнулась Людмила.
– Словами Кота-Бегемота: королева в восторге!

– Я распоряжусь насчет столика, - произнес Бершунский и удалился.

– "Королева!"..
– передразнил Корочкин.
– Напрасно я тебя взял с собой.

– Пойдемте, - сказал Игорь, раскрывая дверь.

В одном из зальчиков, где подавали превосходное вино и закуску, они продолжили разговор. Роман и Мила легко и остроумно пикировались друг с другом, Кононов больше слушал, вставляя отдельные фразы. Время летело незаметно. За два столика от них наливался крепкими аперитивами Тарланов, оглаживая какую-то восточную красавицу.

– Здесь забавно!
– сказала Гринева; взгляды ее и Кононова часто пересекались - будто случайно, но это было не так.

Потом к ним присоединились Большаков и Лера, напрыгавшись в зале. Девушка оценивающе оглядела журналистку, и та ней, видимо, чем-то не понравилась. Женщины всегда находят между собой какие-то недостатки или ищут соперничества. Может быть, намеренно, но Лера впервые обратилась к нему на "ты".

– А ты совсем не танцуешь?
– сказала она Игорю, отпив из его бокала красное массандровское. Он усмехнулся.

– Ваша дочка?
– насмешливо спросила Мила.

– Племянница, - отозвался он. В зальчике появилась еще одна группа оживленных людей - среди них притягивала внимание фигура известного режиссера и не менее знаменитой эстрадной певицы. Заметив Гриневу, помахали ей руками, зовя к себе.

– Мои друзья и клиенты, - сказала Людмила.
– Не представляю, о чем бы я стала писать, если бы они вдруг исчезли? Пойду присоединяться.

– Только не уезжай без меня, - отозвался Корочкин.

– И без меня тоже, - бросил вдогонку Игорь. Просто так, в шутку. Но она обернулась, посмотрела на него и серьезно ответила:

– Хорошо.

Лера, с обезоруживающей непосредственностью, проговорила:

– По-моему, вы оба втюрились.

– А я так не думаю, - сказал Большаков.
– Слишком быстро.

– Вы о чем?
– не понял Корочкин.

– Самое время пройти в мой кабинет, - обратился к нему Игорь.
– А то нам здесь никогда не удастся поговорить серьезно...