Тень луны

— Бабушка, а ты не ревнива?

Маркиза вздернула подбородок:

— Моя дорогая, женщина, которая не знает, как удержать мужчину, не стоит ничего.

Джулианна не знала, куда спрятать глаза, поэтому она спрятала свою улыбку за чашкой чая.

— А теперь расскажи мне, бабушка, почему ты оказалась в Девоне без дедушки, который не переносит одиночества.

Маркиза улыбнулась, ее знаменитые зеленые глаза еще более потемнели.

— Потому что тебя не было в Лондоне, чтобы встретить меня. — Ее безупречные брови приподнялись. — Но вот что привело тебя в Девон, дорогая?

Глаза Джулианны, более светлый вариант зеленых глаз бабушки, уклонились от взгляда маркизы.

— Ты ведь слышала.

— Я слышала слухи, сплетни, разную болтовню, — прямо заявила леди Реджина. — Я приехала, чтобы услышать правду от тебя.

Джулианна потянулась к чайнику, чтобы налить чай в чашки, но ее руки так дрожали, что она отказалась от этой затеи и положила их на колени.

— То, что ты слышала, — это правда. Я устроила спектакль на свадьбе герцога Монтроза. — Она виновато взглянула из-под черных ресниц на бабушку. — Слишком много шампанского... я так думаю.

— И разлитие желчи от разбитого сердца, — мягко добавила пожилая дама.

У Джулианны расширились глаза.

— Что ты хочешь сказать?

Леди Реджина дотянулась до чайника и налила две чашки.

— Я многое рассказывала тебе о своей жизни, Джулианна. Ты была для меня таким же дорогим ребенком, как и твой отец, и я обращалась с тобой как с собственной дочерью. Но потому, что ты не была моим ребенком, я часто говорила с тобой настолько доверительно, как никогда не говорила с собственными детьми. Это касается прошлых времен. Ты не должна задавать мне вопросов о том, что я собираюсь рассказать тебе. И уж, конечно, ты ни в коем случае не должна говорить об этом с твоим дедушкой. Он всегда должен верить, что моя любовь к нему возобладает над любыми грустными и неловкими моментами в моей жизни.

Не глядя на Джулианну, маркиза дотянулась до ее руки и похлопала по ней:

— До того как я встретила твоего дедушку, я оказалась замешанной в скандале, настолько ужасном и опасном, что тебе и в мыслях не привидится.

Джулианна засомневалась в этом, но сильно сжала руку маркизы.

— Я уже была замужем.

— До дедушки?

Леди Реджина обернулась к ней и мрачно кивнула:

— Он был граф. Я никогда не встречалась с ним. Нас обвенчали заочно, когда я еще была на пансионе в монастыре в Италии.

Глаза Джулианны широко раскрылись, но она заставила себя молчать.

— Замужество было устроено моим дядей, который стал моим опекуном после смерти моих родителей. Мне исполнился двадцать один год, я была полна надежд и страха перед внешним миром, которого я не знала и не понимала.

— Это кажется невероятным, — прошептала Джулианна.

— Уединенная юность остается такой неопытной и беззащитной, Джилли! Я слишком поздно поняла, что оказалась игрушкой в руках людей, которых никогда не встречала и для которых была всего лишь инструментом хитрой и сложной мести. Бедняга граф отверг меня. По милости небес я избежала испытания брачного ложа. Не прошло и недели, как я вернулась в Лондон и он умер. Я не желала его смерти, хотя и была ей рада. Но его смерть обрушила на меня весь гнев жестокого мира. Моя свекровь возненавидела меня с первого взгляда. Кузен моего мужа, возжелавший меня, думал сделать меня своей любовницей. Мой дядя... ладно, чем меньше я буду говорить, тем лучше. Поскольку я была сиротой не благородного происхождения, светское общество отвернулось от меня, когда возникли обвинения, что я искательница приключений, расчетливая девчонка, единственной целью которой было выйти замуж за кого-то из их круга ради наследства.

Рука леди Реджины так сильно сжала руку Джулианны, что та вздрогнула, но руку не отняла.

— Этот скандал выгнал меня из Лондона. — Она снова посмотрела на Джулианну и на этот раз улыбнулась. — Прямо в объятия твоего дедушки.

Она отпустила руку Джулианны и похлопала ее.

— Детали здесь несущественны, но даже после того, как правда стала известна всем, во всяком случае та ее часть, которую способно понять общество, этот скандал в течение ряда лет оставался любимой темой разговоров. Никто не решался впрямую оскорбить меня, как только мы с твоим дедушкой обвенчались, но не могу сказать, что я не страдала наедине с собой от пренебрежения и слегка замаскированных гадостей, на какие способны только женщины. Дело в том, что, выйдя замуж за маркиза, я... как бы сорвала большой приз на рынке невест. Некоторые дамы до сих пор не могут простить мне этого.

Озорная улыбка осветила ее аристократические черты.

— Понимаешь, они хотели заполучить его в качестве любовника. Кто может обвинять их? Уж если ты находишь мужчину, который заставляет трепетать твою душу и тело, так держи его, что бы ни говорил весь свет.

— Но почему я никогда ничего об этом не слышала? — спросила Джулианна, вновь нарушив условия разговора.

— Все это случилось много лет назад. Многие сплетники уже покойники. А другие, благодарение Провидению, плохо слышат, и память им изменяет.

— Я понимаю, — сказала слегка пораженная Джулианна.

Леди Реджина повернулась к своей внучке, взяла ее за подбородок и повернула ее лицо к себе:

— Ну что, девочка? Ты действительно любишь его?

Джулианна трижды покраснела, прежде чем сообразила, что ее бабушка имеет в виду не ее тайного любовника, а герцога Монтроза.

— Нет, я никогда его не любила. Теперь я это понимаю. — Она прикрыла ресницами свои зеленые глаза. — Теперь я знаю, что любовь — это боль, и страх, и несчастье, как болезнь души.

— Да, там скрыто и это. Я не буду лгать тебе. Большая любовь требует и больших жертв. Но пойми, Джулианна, когда попадается правильный мужчина, то это стоит того.

Джулианна приоткрыла глаза:

— Но я не хочу боли. Я не хочу просыпаться и думать, проживет ли он еще день. Как ты перенесла прошлую зиму, когда дедушка почти умирал?

Лицо леди Реджины исказилось от боли.

— О, девочка моя, я была так напугана. Не потому, что он мог умереть, а потому, что он мог оставить меня одну. — Тень улыбки промелькнула на ее лице. — Я эгоистка. Я не хочу остаться одна. Но я и не могу перенести мысли о том, что он будет стоять у моей могилы. Я еще не совсем продумала это, но я предпочла бы, чтобы мы ушли вместе, как одна из давних представительниц нашего рода и ее негодяй капитан. Но не в результате насилия. Я отрицаю насилие. Может быть, в постели или в розарии. Возможно, однажды летним вечером мы просто уснем друг у друга в объятиях под кустом роз и не проснемся. Да, мне это понравилось бы.

У Джулианны выступили на глазах слезы.

— Я хотела бы верить в любовь так, как ты. Но вы прожили вместе такую долгую жизнь.

Маркиза, улыбаясь, повернулась от окна:

— Я никогда не спрашивала тебя напрямую. Ты веришь, что в Блад Холле обитают капитан Монлей и его любовница из Кингсбладов?

Джулианна бросила на маркизу испытующий взгляд.

— Может быть.

Леди Реджина лукаво глянула на нее:

— Ты должна это знать... Однажды я с ними встретилась. Они спасли мне жизнь. Но тем не менее я не завидую привидениям, которые живут у нас. Чем дольше я живу, тем меньше я одобряю их присутствие здесь. Нет, я не могу сказать, что жалею их потому, что они привязаны к земле той несправедливостью, что их земная жизнь длилась так недолго. Когда я думаю о них, то считаю, что они должны быть счастливы, что у них была такая великолепная любовь, каким бы коротким ни было их земное существование. — Она подняла лицо к потолку. — Вы меня слышите, капитан?

15

— Ну как вам нравится? — Джулианна раскинула руки и медленно повернулась, так что юбки ее нового платья взлетели над кринолином.

— Ах, мадам, вы прекрасны! — защебетала мисс Софи, модистка, подделываясь под французский акцент. Она обернулась к своим двум помощницам, которые согласно закивали головами.

— Прелестно! Прелестно!

— О, миледи, вы смотритесь прямо как на картине, — сообщила миссис Мид, одобрительно причмокнув.