Тень мира

Но Саша, делая вид, что переводит его слова, обратился к Андрею.

— Парень, закрой ей рот, когда она меня увидит — это моя сестра! — предупредил он.

При слове «принцесса» открыл сонные глаза и Марк. Марина еще никогда не видела, чтобы человек так быстро переходил от лениво-сонного состояния к состоянию крайнего напряжения. Вид у Марка был такой, будто он узрел привидение, пытающееся вытянуть деньги из его кошелька.

— Марк, будь готов к драке, — обратилась к нему Марина. — Я за вами пришла.

Саша вместо перевода пошел молотить всякую чушь для ушей Ольхерта. Марк впился глазами в топор на плече телохранителя, а лицо Андрея приняло такой обалделый вид, что Марина засомневалась в его теперешней боеспособности. Видимо, Саша увлекся, потому что Ольхерт обратил к Марине недоуменное лицо и уже хотел что-то сказать, когда она резко взяла инициативу в свои руки. Прыгнув назад, она сорвала со спины телохранителя лук и, используя его как шест, ударила одним концом в голову ближайшего алебардиста. Его железный шлем слетел с головы и волчком закрутился по полу. Не дожидаясь реакции стражника, Марина свалила его с ног повторным ударом, а Марк со скоростью ветра бросился на второго солдата. Ольхерт почему-то не стал звать на помощь, а потянул из ножен свой широкий и длинный меч — видимо, сработал рефлекс воина. Вытащить меч до конца он не успел, сложившись пополам от удара Андрея. Расправившись со своим противником, Марк схватил топор и обвел глазами поле боя — все враги лежали в зловонной луже, Таня висела на Сашиной шее, Марина одевала колчан со стрелами, а в руке Андрея уже хищно сверкал меч Искандара. Телохранитель принцессы тоже был в полной боевой готовности. Заключенные, увидев, что власть переменилась, ринулись к двери, ища путь к свободе. Марк не стал их останавливать — пусть отвлекут стражу. Из коридора раздались первые крики раненых.

— Это все наши силы, воительница? — обратился к Марине Марк.

— Нет! Наверху целый отряд друзей и четыре макуна. Все вооружены.

— Ну ты даешь! — усмехнулся Андрей. — Я беспокоился, что ты осталась одна, выручать тебя собирался. А ты тут с отрядом!

— Ну ты тоже тут не один! — съязвила Марина и бросила на Таню косой взгляд.

Андрей решил промолчать, а Марк сразу взял на себя роль предводителя.

— Времени мало! — взревел он трубным голосом. — Вперед, мои храбрые воины!

Маленький отряд бросился из камеры. В коридоре кипела рукопашная схватка, безоружные заключенные, не имевшие к тому же численного превосходства, почти все пали от арбалетных стрел, остальных солдаты добивали мечами. Пол был уже весь залит кровью. Увидев, что арбалеты стражников разряжены, Марк бросился на солдат с топором. Рядом лихо махал мечом телохранитель Марины. Андрей рубился со стражником, держа рукоять меча двумя руками, на его лице играла недобрая усмешка. Меч Искандара давал ему таинственную силу — только взяв его в руки, Андрей почувствовал, как мышцы налились кровью и мощью, а зрение обрело непривычную ясность. Он даже заметно прибавил в росте, так подскочил тонус мускулатуры. К его спине испуганно прижималась Таня. Совершенно безоружная, она прикрывалась им как щитом. Марина, в противоположность ей, вся была в пылу схватки, выбивая своими тяжелыми стрелами солдат одного за другим. Рядом с ней стоял Саша, прикрывая ее широким мечом необычной формы — лезвие имело как бы два стреловидных крыла у самой рукояти.

Бой длился не больше десяти секунд, таким неожиданным и грозным было вторжение маленького отряда. Солдаты были повержены, путь наверх свободен. Короткий, но интенсивный бой всем сбил дыхание. Спокойно дышал только Андрей, крепко сжимавший чудесный меч, и могучий Марк.

— Не спать! — крикнул он. — Выбираемся наверх! Еще из замка выходить надо.

— Когда выберемся, — вставил Саша, — будем прорываться к выходу. Там все готово для нашего отхода.

— Да, вы тут времени даром не теряли! — одобрил Марк.

Выскочив на первый этаж, маленький отряд попал в самую гущу ожесточенной схватки — основные силы Сашиного отряда бились с превосходящим численностью противником. Попав на поле боя, Марк сразу изменил ход схватки в свою пользу. Размахивая остро отточенным топором, он косил противника как луговую траву. Лицо его было совершенно бесстрастным, по нему было не понять, рубит он лес или живых людей. Только иногда, когда содержимое чьего-либо кишечника попадало ему на лицо, он брезгливо морщился.

Андрей яростно рубился у выхода, прикрывая Таню. Меч его двигался так быстро, что сливался в глазах в сплошную дугу сверкающей стали. За ним оставалась дорожка из отрубленных рук, голов и поверженных тел. Марина стреляла не переставая, ее скорострельность просто поражала воображение — не успевала с тетивы сорваться одна стрела, как тут же на ее месте звездой сиял следующий алмазный наконечник. Стрелы летели веером через весь зал, сверкающие наконечники на сумасшедшей скорости размазывались в длинные серебряные спицы. То и дело в груди какого-то из солдат расцветало белоснежное перо.

Саша прикрывал ее мечом, не переставая любоваться ее дикой, воинственной, но в то же время совершенно женственной красотой. Она двигалась как богиня войны, созданная воображением индейца-охотника из неизведанных амазонских джунглей. Не большие, но крепкие мышцы плавно перекатывались под тонкой материей платья, при каждом натяжении тетивы выступала вперед красивая упругая грудь. Озорная непослушная челка сбилась на лоб. Саша не мог понять, чем сильнее он опьянен — неистовством схватки или красотой этой необычной девушки из его родного Мира.

Наибольшую сумятицу в ряды врага вносили макуны. Они медленно, но упорно двигались сомкнутым строем в направлении выхода, круша палицами все, что попадалось им на пути. Они грозно, по-львиному ревели и, видимо для собственного развлечения, то и дело пускали в ход острые клыки. Именно это полностью деморализовало их противников, которые, не выдержав натиска, бросились во двор замка. Ряды солдат дрогнули. Воспользовавшись замешательством, Марк еще крепче насел со своего конца, он был с ног до головы залит кровью, мозгами и непереваренной пищей. Лезвие топора, влажное от крови, сверкало остро заточенными кромками, а с длинной рукояти свешивались обрывки кишок.

Андрей измазался меньше, так как не рассекал своих противников от головы до пупа, он старался удержать за собой живой коридор, проложенный отрядом макунов к выходу. Он ни на секунду не забывал о Тане, доверчиво прижавшейся к его спине, о ней он думал даже больше, чем о собственной безопасности. Ему с трудом верилось, что не далее как прошлой ночью он возился с машинами на автостанции. Вспомнив это, Андрей крепче сжал рукоять меча и схватился с тремя подбежавшими солдатами.

Он не заметил, что по галерее второго этажа пробежали три стражника, вооруженные тяжелыми метательными дротиками. Заняв удобную позицию над выходом из зала, они представляли собой серьезную угрозу. Не заметила их и Марина, она удерживала на месте подбежавший на подкрепление отряд арбалетчиков, не давая им высунуться из бокового коридора. Из-за нее они не могли не то что стрелять, а боялись даже выглядывать из-за угла. Рядом с ними валялись пять арбалетов, это говорило о том, что за такую неосторожность кому-то пришлось дорого заплатить.

Внезапно один из солдат бросил сверху дротик, целясь в Андрея. Но в цель оружие не попало, вонзившись зазубренным острием в бок Тане. Она вскрикнула и медленно повалилась на спину, лицо ее было белее снега, а на платье быстро расплывалось огромное кровавое пятно. Андрей обернулся на крик и тут же получил удар мечом в левое плечо. Кровь ударила фонтаном — видимо, попали в артерию. Не обращая на это внимания, Андрей отбил атаку, но быстро терял силы, его начали теснить.

Марина тоже услышала женский крик и обернулась. Заметив копейщиков на галерее, она не дала им ни одного шанса, посбивав их из лука. Марк оценил ситуацию и понял, что Андрей не продержится долго, не имея возможности передвигаться, так как должен был находиться рядом с раненой Таней. Нужное решение пришло в голову Марку неожиданно. Он подскочил к обеденному столу и, с размаху перерубив его на две неравные части, схватил меньшую из них и, провернувшись с ней кругом, мгновенно расчистил вокруг себя пространство. Здоровенную доску он держал одной правой рукой, левой продолжая сжимать рукоять топора близко к лезвию. Увеличив таким образом свою мобильность, он ринулся на помощь Андрею через весь зал, сметая солдат доской, словно бульдозер ковшом.