Тень оборотня
Шрифт:
— Это безумие, — сказала я им всем. — Вы не можете всерьёз думать о том, чтобы застрелить Стэша. Это не его вина. Он такая же жертва, как и все остальные. Мы не убиваем жертв. Мы их защищаем.
— Дорогая, у тебя очень идеалистические представления о том, что делает Легион, а чего не делает, — сказал вампир Вермиллиона. — Мне противно это говорить, но здесь я согласен с ведьмаком. Оборотень — ключ ко всему этому. Либо мы, либо он, а я не собираюсь терять рассудок. Это простой выбор.
— А вот здесь ты не понимаешь Легион. Это не демократия, и у тебя нет права голоса, — рявкнула я на него.
— Возможно,
Выражение лица Неро было жёстким как мрамор.
— Неро? — спросила я.
Но прежде, чем он успел заговорить, Стэш издал рёв, звуковой удар агонии и облегчения. Магическая разрядка прокатилась по толпе как ударная волна, жёсткая и тяжёлая. Ощущалось это так, будто огромное здание только что рухнуло на нас, придавливая к земле.
Толпа упала на колени. Басанти, Неро, Харкер и я устояли. Руки Константина Уайлдмена ударились о почерневшую землю. Вампир Вермиллиона упал рядом с ним.
Затем армия Стэша встала и повернулась как один, уставившись на нас.
Стэш поднялся с платформы. Теперь он находился в нескольких футах над землёй, широко расправив крылья. Белые и серебристые с проблесками оранжевого, они хлопали в медленном сильном ритме. Стэш стал ангелом.
Глава 23
Божественное Происхождение
Стэш был ангелом. Ангельская Лихорадка прогрессировала до невиданных прежде пределов. Это название должно было быть шуткой, подколом в сторону Легиона Ангелов от каких-то недовольных жителей Нью-Йорка. Я не думала, что они действительно ожидали, что магическая инфекция создаст настоящего ангела. Но именно им и являлся Стэш, перья и все такое.
Рядом со мной Неро сохранял настороженное выражение, как будто он просчитывал, насколько сложно будет победить Стэша теперь, когда он ангел. Харкер стоял с таким же выражением лица. Я почти видела, как перед их глазами проигрывается сражение со Стэшем.
Басанти держала по пистолету в каждой руке, наблюдая за Стэшем так, будто он может взорваться в любую секунду. Один пистолет был направлен на него. Второй её пистолет был нацелен на Константина Уайлдмена. Ведьмак находился на земле у её ног, стоя на коленях как остальные заражённые.
— Это невозможно, — сказал Неро. — Чтобы кто-то стал ангелом, требуется божественная магия. Ни одно заклинание на такое не способно.
— Если теперь он действительно как ангел, будет чертовски сложно его победить. Нам нужно было пристрелить его, пока была возможность, — сказал Харкер.
— Как ты можешь так говорить? Он жертва во всем этом.
Стэш взлетел, несколько его перьев закружились в воздухе, как будто пойманные невидимым циклоном. Белые, золотые и оранжевые, они танцевали на ветру. Его армия с замиранием сердца следила за каждым его движением.
Когда он заговорил, его голос прокатился рёвом, сотрясая саму землю под моими ногами.
— Веками мы были пешками в этой войне между раем и адом, между богами и демонами. В войне, которую они принесли сюда. В
войне, которая топтала наши земли, взбурлила наши океаны, разрушала наши города. Но сегодня — день, когда мы восстанем. Сегодня — день, когда мы вернём назад наш мир и прогоним этих чужаков, и богов, и демонов.Его армия отозвалась одобрительными возгласами.
Харкер указал на Стэша.
— Ты это называешь жертвой? Он — угроза, Пандора.
Они не ошибаются, Леда, произнёс Стэш в моей голове. Судя по выражениям лиц моих друзей, он говорил и с ними тоже.
Он приземлился передо мной. Его блестящие крылья сложились за спиной.
— Я угроза, — сказал он мне, в этот раз говоря вслух. — Угроза, которая раз и навсегда положит конец несправедливости богов.
Толпа одобрительно взревела.
Константин Уайлдмен с трудом поднялся на ноги, его лицо выдавало напряжение. Он боролся, сопротивляясь магии, подчинявшей его разум и тело. Зелье Нериссы помогало ему. Шаг за шагом он подошёл к Стэшу.
Но этого было недостаточно. Стэш махнул рукой, и вот так просто ведьмак повалился обратно на колени. Его глаза блеснули, как будто в трансе. Стихийная магия затрещала в его волосах.
— В этот раз инфекция быстро взяла верх, — прокомментировала я.
— Теперь я могу превратить любого из них в мгновение ока, — сказал Стэш. — Я получил силы, о которых ты можешь лишь мечтать, Леда.
— Послушай себя, Стэш. Ты заставляешь людей поступать против их воли. Это именно то, что ты отказывался делать, почему ты не вступил в стаю. Ты веришь в выбор. Ты болен, Стэш. Это заклинание искажает твоё сознание. Это не ты.
Он издал болезненный смешок.
— Это я, Леда. Так было всегда. Я просто этого не знал, — его глаза сияли, зрачки расширились. Он посмотрел на ведьмака и сказал: — Расскажи им.
Когда Константин Уайлдмен заговорил, голос его звучал отрешённо и мечтательно:
— Стэш — ребёнок матери-оборотня. Её звали Эвелиной. Она была лидером Чикагской стаи оборотней. Лидером сильнейшей стаи в городе.
Магия оборотней являлась наследной; нельзя было обратить кого-то в оборотня. Не как с вампирами. Оборотнями рождались, вампирами становились.
— Эвелина в раннем возрасте обзавелась шрамами, так что её не считали красавицей, — продолжал Константин Уайлдмен. — Но она была одним из лучших воинов в мире. Её навыки высоко ценились, ими восхищались. Она не испытывала недостатка в любовниках. Одним из них был ангел по имени Сириус Демонслейер.
Ведьмак помедлил, как будто для драматического эффекта. Должно быть, это Стэш управлял его выступлением.
— Другим её любовником был бог рая. И именно этот бог стал отцом Стэша.
Я моргнула, уставившись на Стэша. Так значит… значит, он был полубогом. Как Никс.
Я мысленно вернулась назад, просматривая каждую свою встречу со Стэшем. Я пыталась найти какие-то подсказки, которые намекали бы на его божественное происхождение. Я не могла придумать ни одной.
— Двадцать лет назад моя мать влюбилась в бога, — сказал Стэш. — Но союзы между богами и смертными не одобряются. Боги, виновные в таких союзах, теряют лицо перед другими богами. Когда мой отец узнал, что она беременна, он попытался её убить.