Тень Одержимого

Заходя, Босс задел головой дверной косяк. Антимон и Свинтус со знающим видом принялись изучать стеклянные витрины перед шкафами — там тоже лежали всякие полезности и безделушки. Остальные со скучающим видом осматривали обои над шкафом и металлические своды потолка, с которых на цепях свисали люстры с электрическими свечами.

Пиксель подошёл к витрине напротив входной двери. У кассового аппарата стоял человек очень низкого роста — на голову меньше капитана. Владелец магазина был одет в чёрные брюки и коричневую полосатую жилетку поверх белой рубашки, а его шею украшал красный галстук-бабочка. Пухлый подбородок скрывала густая тёмная борода, а над губами завивались усы. И если на лице волос было много, то на голове они почти отсутствовали и росли только по бокам. Живые, ясные глаза хозяина лавки пристально разглядывали Пикселя, пока ладони с короткими пальцами протирали какой-то предмет, завёрнутый в тряпку.

— Привет, Пасюк, — улыбнулся капитан.

— О, здравствуй, Пиксель, — радостно ответил продавец. — Какими судьбами?

Он положил предмет на стеклянный прилавок, и корсар заметил торчащий из тряпки клюв ворона — керамического или каменного.

— Да занесла нелёгкая на Рейвенхольд. Вот и решил проведать старого друга.

— Что-то я не верю, — покачал головой Пасюк.

Он потянулся короткой рукой к кассе — причудливому устройству из шестерёнок и рычажков. На маленьком экране с закруглёнными краями мерцала статическая рябь.

— Чудные здесь технологии, — Пиксель с изумлением уставился на аппарат.

— Вообще-то у местных такая фишка, — пояснил Пасюк. — Хотят воссоздать дух той эпохи, когда их предки владели самой могущественной империей на Земле.

Антимон и Босс многозначительно переглянулись.

— Поэтому так называемая рейвенхольдизация — для производителей отдельная статья, — продолжал хозяин магазина. — Флаеры, компьютеры, бытовая техника — всё красивше, чем на других планетах, и, естественно, дороже. Конечно, беднота закупает у контрабандистов всякое, — он указал на явно неработающий прибор, который своей белизной не вписывался в интерьер. — Но чтобы тебя не подняли на смех, надо соответствовать, — он постучал пальцами по тусклой металлической поверхности кассового аппарата.

— Вижу, ты уже хорошо впитал здешнюю культуру, — заметил Пиксель.

Пасюк рассмеялся:

— Ну да, почти местным стал. Конечно, я люблю свой родной мир, но там уж очень неспокойно. Ты знаешь, разрушители всё хотят захватить Антею и подобраться ближе к Великородине. Раньше из-за этого Империи пришлось начать войну — пардон, священный военный поход — и дать им по носу. Помню новости так живо, будто это было вчера, но на деле целых четырнадцать лет прошло!

— А с тех пор ты возвращался на родину?

— Нет, что ты! — махнул рукой низкорослый бородач. — Планета давно имперская, но это не значит, что её перестало лихорадить. Особенно невесело в моём родном и славном Ламперге… Красивый город, но влияние разрушителей там сильно. Вообще, по правде говоря, всё равно, под каким флагом жить — жёлтым или зелёным. И кто мной правит — бородатый дед на троне или другой бородатый дед в мантии волшебника. Но я люблю, да и мой бизнес любит тихие места, где мало что меняется. И Рейвенхольд в этом плане идеален — он будто застыл во времени, как книги на моих полках.

— А я тоже не горю желанием вернуться на родную планету — её разорили космоварвары.

— Дикари… –вздохнул владелец лавки. — Столько крови из нас высосали…

— Не то слово. Родила же Галактика таких уродов.

— Но тебя же сюда не космоварвары привели, так? — Пасюк посмотрел в глаза Пикселя.

— А ты проницателен, дружище, — усмехнулся капитан. — Я тут корабль один ищу.

— О, корабль? — картинно переспросил Пасюк. — Ты о чём? Я лишь мелкий торговец, а не диспетчер космопорта!

— Да подожди ты, — загадочно произнёс Пиксель.

Подняв край куртки, он снял с ремня контейнер и положил рядом с кассой. Глазки продавца оживлённо загорелись.

— Что это?

Пиксель открыл кодовый замок, и чёрная блестящая крышка автоматически поднялась. Внутри лежала книга. Жёлтые, растрёпанные края страниц проступали из-под ветхой помятой обложки, на которой было написано: «Приключения Шерлока Холмса». Пасюк достал из-под витрины лабораторные перчатки, надел их и с благоговейным трепетом вытащил бумажный томик.

— Хм… Я ещё проведу анализ, но это точно настоящая древность, доимперских времён! Глаза же меня не обманывают! Где ты её нашёл?

— На корвете Освободителей. Его капитан собирал всякое.

— А ещё книги там были? — с придыханием спросил коротышка.

— К сожалению, нет, — покачал головой корсар. — Он был коллекционером, а не книжным червём.

— Читал я про этого Холмса. У меня есть свои экземпляры, но они не сравнятся с тем, что ты принёс.

— Спасибо, — подмигнул Пиксель.

— Мне особенно нравится рассказ, где сыщик вернулся из мёртвых. В предыдущем он дрался со злодеем и упал в пропасть, а тут оказывается, что выжил!

— Забавный сюжет, — безразлично ответил капитан. — Правда, я не люблю читать — реальная жизнь гораздо интереснее самых безумных фантазий.

— Но на полку её не поставишь, — задумчиво улыбнулся Пасюк. — За такую щедрую плату я тебе помогу — так и быть.

* * *

За ужином охранители ели изысканные яства, приготовленные поварами Эпплуорта. После колыбасика Фросе посоветовали попробовать мозги обезьяны киссу — или демона ветвей, как этого зверя прозвали жители планеты Ритапе. Пронина перебирала языком, стараясь прочувствовать вкус этой склизкой белой массы, и слушала разговоры рейвенхольдцев.

— Вы знаете, что разрушители устроили на Царане? — начал охранитель Рамзи, молодой джентльмен с чёрными кудрями и бакенбардами.

— Мой последний «клиент» раскололся и выдал мне столько всего… — на другом конце стола лепетала охранительница Дерри — дама средних лет в жёлтом кружевном платье.

Охранительница Уорбёртон смеялась, слушая её.

— Даже не хочу об этом, мой дорогой Олдос! — бурчал главный охранитель Грейвулф. — Официально мы не торгуем ксеноартефактами ни в какой форме! А как вы к этому относитесь, мисс Пронина?

— А, что, я? — спохватилась Фрося. — Мои извинения. В Пирамидионе есть разные отделы, и я чужаками не занимаюсь.

— Повезло вам, — выдохнул охранитель Харлейн, низкий и неприметный. — Они такие мерзкие. Само надругательство над совершенной формой, дарованной нам свыше!

— Это верно, но они всё равно презанятные, — парировал Рамзи. — Особенно мне нравятся мирмекиды.

— А ещё вам нравятся растения, которые могут съесть человека, — напомнила Уорбёртон. — Вы такой экстравагантный!