Тень поражения

Но в данном, конкретном случае, она практически не имеет силы. Верден не имеет тесных торговых связей со Старой Землёй и практически не импортирует товары из пространства Федерации. Хотя, точнее было бы сказать, что в список импортных товаров не входило что-либо мало-мальски важное и способное повлиять на верденскую экономику и промышленность. И Макнамара не может этого не понимать. Влияние глобализационных процессов на мировую экономику не то, чтобы снижается, но, скажем так, теряет своё значение, когда дело касается много системных государств. Верден являлся абсолютно самодостаточной экономической единицей и вряд ли у кого-то найдётся способ оказать на него экономическое давление.

Единственное слабое место — торговля. Действия Протектората и удар по Узловым системам хорошо это продемонстрировал.

И всё же, нынешний визит Макнамары заставил Локена задуматься о многих вещах. И совсем не о тех, о каких мог бы подумать земной посол.

Сама мысль о том, чтобы прекратить войну в такой момент — несбыточная глупость. Во-первых они побеждали. Седьмой флот под командованием Виктора Райна успешно возвращал контроль над Узловыми системами, а это не могло не радовать общественность. Люди желали крови и их желание было понятно. Во-вторых, требования Верденского правительства всё ещё не были выполнены. Если Говард сейчас попытается решить вопрос мирным путём, то общественность его просто не поймёт. Это будет выглядеть так, словно он предал свои собственные предвыборные заявления. А в этой игре такой поступок подобен политическому самоубийству. Он и его партия столько времени разгоняли общественность на противодействие умеренному курсу своего предшественника, что любая попытка проведения сейчас мирных переговоров столкнётся с колоссальным сопротивлением.

И дело тут даже не в обычных гражданах. По какой-то непонятной причине большинство людей считают будто президент единолично ответственен за подавляющее большинство решений, что влияют на их жизни. Но на самом деле эта мысль столь же далека от правды, как Галахд от Старой Земли. Хорошо если Говард Локен знал хотя бы о половине решений, что принимались от его имени в государстве, включающем в себя двенадцать звёздных систем.

И дело не ограничивалось планетарными администрациями. Существовала также и оборотная сторона власти. Невозможно просто так забраться в это дьявольски удобное кресло в одиночку, точно так же как нельзя в одиночку залезть на пик самой высокой горы. Это командная работа в которой завязаны сотни, если не тысячи людей. Промышленники и политические сторонники, вложившие деньги в его предвыборную кампанию в обмен на различные обещания и преференции. Главы его собственной и других политических партий, помогавшие на выборах и убеждающие людей голосовать именно за него. Бесчисленные лоббисты, проталкивающие нужную ему политическую повестку через Верденский Конгресс. Репортёры и представители СМИ, продвигающие его взгляд в обществе и топившие в бесконечной критике точки зрения его оппонентов. Все эти люди являлись кирпичиками в здании под названием власть. Картами в огромном карточном домике, которые невозможно без них построить.

Но, что ещё хуже, политика — не та область человеческой жизни, где можно забыть о данных обязательствах. Потому, что у всего есть своя цена. У каждой карты — свой номинал. И если Говард сейчас отвернётся от них, то, кто знает? Может быть, в следующий раз они будут поддерживать кого-то другого.

Вытащи одну карту и весь домик развалится.

Стремясь попасть в это кресло, когда Локен наконец опустился в него, то принёс в этот кабинет не только свои взгляды относительно будущего Вердена. Он также принёс с собой внушительный багаж обещаний и долгов.

И по этим счётам придется заплатить.

***

Это однозначно был хороший день.

Макнамара улыбнулся, сидя на удобном кресле в своём собственном кабинете в то же самое время, что и верденский президент. В совершенно другой части города. С их встречи прошло едва ли не больше трёх или четырёх часов и всё это время Дилан потратил на то, чтобы подготовить внушительный отчёт. Он тщательно законспектировал весь разговор, разбавив его своими собственными мыслями и догадками. Так же он не забыл включить туда и своё собственное мнение относительно действий нового верденского президента, сопоставив их с выводами целого взвода психоаналитиков, что работали в посольстве Земной Федерации в Галахде.

Записывать подобные вещи — хорошая и полезная привычка. Особенно в его работе.

И всё же, ситуация оказалась крайне непростой. Любой другой политик на месте Дилана решил бы, что назначение в Верден — ссылка. Кто захочет торчать у чёрта на рогах вдали от родного дома? Макнамара же так не считал. Для него это миссия являлась вызовом. Проверкой его дипломатических талантов, политической хитрости и изворотливости.

Кстати, об этом.

Глянув на часы, он протянул руку, коснулся собственного комма и выбрал нужный контакт. Ответа долго ждать не пришлось.

— Роллинз уже вернулся?

— Да господин посол. Прибыл семь минут назад. Сейчас скорее всего поднимается прямо к вам.

— Прекрасно.

Предупредив секретаря о грядущем визите, Макнамара откинулся в кресле и принялся ждать, потягивая старый шотландский виски. Ящик с этим прекрасным и столь любимым им напитком привезли с Земли на прошлой неделе. Вместе с новыми инструкциями из Министерства Иностранных Дел Федерации.

Не прошло и пяти минут, как в его кабинет вошёл невысокий и худой мужчина с неприметным, даже несколько болезненно-бледным лицом и тёмно-каштановыми волосами. Его внешность была столь скучной и не выделяющейся, что практически любой человек столкнувшийся с ним на улице скорее всего уже через пол часа не смог бы вспомнить, кого именно он видел. Крайне полезное качество в его работе.

Джеймс Роллинз. Сто двенадцать лет. Занимал должность Пресс-атташе при посольстве Федерации и занимался работой по аккредитации земных репортёров здесь, в верденском пространстве. Серая мышь, корпит над своими документами и придирается к каждой статье или репортажу, что крутились в планетарной информационной сети. Не вызывал интереса ни у женской, ни у мужской части персонала посольства и считался весьма скучным и нелюдимым человеком без каких-либо амбиций. По крайней мере, так считали все вокруг. И Макнамара очень старался, чтобы это мнение сохранялось как можно дольше.

— Садись, Джеймс, — Дилан кивнул в сторону широкого дивана, что стоял у дальней стены его кабинета. — Выпьешь?

— Как будто у тебя есть что-то стоящее, Дилан, — вздохнул глава разведывательной резидентуры Федерации и устало упал на мягкий подушки дивана. — Если это опять дерьмовое местное пойло, то уволь меня.

— Скотч. Шотландский. И даже не синтетический.

— М-м-м... — в задумчивом молчании Роллинза прозвучал неподдельный интерес. — С Земли?

— А ты знаешь другую Шотландию? — усмехнулся Макнамара. — Конечно с Земли.

— Уговорил. Плесни на два пальца. И, будь добр, без льда.

— Как успехи с «работой»? — поинтересовался Дилан, подходя к мини бару и доставая бокал.

— Как всегда, — пожал плечами Роллинз. — Информации море, но аналитики ещё работают.

— Что по поводу моего поручения? — посол подошёл к дивану и протянул бокал с напитком. — Удалось узнать, что именно произошло у них на Нормандии?

— Спасибо, — Джеймс взял бокал в руки. Покачал напиток в ладони поднеся его к лицу и вдохнув аромат. — Прекрасно. Я как будто снова дома очутился.

Сделав короткий глоток, он позволил дымной молнии скотча немного поласкать язык, прежде чем она провалилась по пищеводу вниз и согрела желудок.

— И правда. Скотч с Земли. Ты сколько за него отвалил, Дилан? Я ведь тебя знаю. Там, наверное, не меньше ящика привезли.

— Мои ребята протащили его контрабандой, как дипломатическую почту, — рассмеялся Макнамара и тоже отдал должное дорогому напитку. — В конце концов, если не пользоваться служебным положением ради таких маленьких радостей, то какой смысл в этой должности? Так, что там по моему вопросу?