Тень «Райского сада»

Среди девяти звонков Зина увидела табличку «Угаровы – К. И. и С. Ф.» и решительно нажала на кнопку. Константин Иванович и Софья Филипповна – так звали покойных родителей Андрея. Было примечательно то, что он так и не сменил табличку.

Нажала еще раз – никто не ответил. Попыталась снова – тишина. Зина решительно стукнула кулаком в дверь, игнорируя звонки. В этот раз она открылась. На пороге стоял босяцкого вида детина лет тридцати, в каких-то немыслимых штанах, с папиросой, свисающей из уголка наглого рта, и с наколками на все плечо.

– Тебе чего? – с интересом уставился он на нее.

– Мне нужен Андрей Угаров, – не растерялась Зина, – я звоню, не отвечает никто.

– Щас, постой, – хмыкнул детина, – я кореша его позову, а то я не при делах.

И ушел, захлопнув дверь. Прошло минут десять, прежде чем ей открыли снова. На пороге стоял пожилой мужчина в очках. Зина повторила, к кому пришла. Мужчина поджал губы и вздохнул:

– Простите, а вы кто ему будете?

– Знакомая, – она не сильно и покривила душой, – мы встречались, и… В общем, я хотела узнать, все ли с ним в порядке.

– Нет, не все, – мужчина внимательно уставился на нее и заговорщически понизил голос: – Раз вы его знакомая, так и быть, скажу… Дело в том, что Андрей пропал.

– Что вы сказали? – в ужасе Зина отступила на шаг.

– То, что вы слышали! Он не вернулся домой ночевать. Вот уже третьи сутки, как его нет. А дежурство в больнице давно закончилось.

– Но, может, он задержался на работе…

– Нет. Я звонил туда вчера. Волновался очень. Андрей вообще не приходил в больницу! Его там столько же времени не видели.

– Когда он ушел из квартиры? – Руки у Зины начались трястись.

Сосед назвал дату за день до того, как Андрей пришел к ней.

– Вы уверены, что он не появлялся в больнице? – ей стало страшно.

– Ну, так сказали. Зачем им врать?

«Мало ли зачем!» – хотелось закричать ей, но вместо этого она сказала:

– Вы можете впустить меня в его комнату?

– Да вы что, в самом деле? – скривился сосед. – Андрей вернется, что я ему скажу? К тому же, у меня и ключа нет.

– Я знаю, где запасной. – Зина действительно знала это и была твердо уверена, судя по табличке, что Андрей не изменил своим привычкам.

– Я вас впервые в жизни вижу! Откуда я знаю, кто вы такая?

– Близкий ему человек! Вы же поймете это, увидев, как я найду ключ!

– Ну, я не знаю…

К счастью, только несколько дней назад Зина получила зарплату, и у нее были с собой деньги. Она протянула купюру соседу. Тот быстро ее схватил.

– Ладно. Только мигом. Пока никто не увидел!

Зина решительно направилась к двери комнаты Андрея – последней в этом коридоре. В коммуналке ничего не изменилось, только коридор стал еще более захламленным, чем прежде. Она отогнула половицу под дверью – ключ действительно был там. Отец Андрея был очень рассеянным, и все время терял ключи, поэтому для него и придумали этот тайник.

Сосед пожал плечами и ушел. Зина открыла дверь ключом и вошла в комнату Андрея.

Первым, что бросалось в глаза, был идеальный порядок. Угаров всегда был помешан на чистоте. Ни пылинки, ни соринки, ни небрежно брошенной вещи… Квартира его всегда напоминала мавзолей. Так же чисто, ухоженно, стерильно, торжественно – и абсолютно бездушно! Так Зине всегда казалось, но это мнение она держала при себе.

К горлу подступил горький комок. Сколько связано было с этой комнатой! Сколько минут и долгих часов! Ей почудилось, что она попала в какую-то временную дыру, таким странным образом переместившись в свое прошлое. В прошлое, которое она так хотела забыть.

Но времени у нее было мало, Зина помнила об этом. А значит, нельзя было предаваться воспоминаниям. Стараясь двигаться как можно быстрей, она пошла прямиком в его комнату.

Во втором ящике письменного стола, за перегородкой между стенками ящика и основания стола был тайник, который он показал еще в студенческие годы. Угаров был консервативен до неприличия, и Зина уже поняла, что он абсолютно не умел менять свои привычки – так же, как и свои взгляды. Поэтому она не сомневалась, что тайник существует и сейчас.

Крошечный зажим сбоку открывался с помощью простого карандаша. Найти карандаш на письменном столе не составляло никакого труда. Выстроенные в ряд, остро заточенные, абсолютно одинаковые по размеру, простые графитовые карандаши стояли в предназначенном для них стаканчике. И в этой детали была отчетливо видна личность человека, чей педантизм часто, с точки зрения Зины, граничил с безумием.

Он бы вытащил обязательно крайний слева карандаш. Она же схватила первый, который попался под руку. Засунула в щель. Раздался щелчок. Острый кончик сломался. Пальцами, аккуратно, Зина отделила деревянную пластинку и достала тонкий прямоугольный ящичек, достаточно плоский, чтобы помещаться в таком месте. Это и был его тайник.

Первым на руку выпал ключ. Это был универсальный ключ от больницы, открывающий все двери. Она узнала его сразу, потому что Андрей заставил ее запомнить. Бесценная находка! Значит, дома он хранил дубликат, запасной ключ, близнец того, который всегда находился в больнице. Зина быстро спрятала его в сумку.

Но это было еще не все. На ладонь ей выпало несколько бумажных банкнот явно иностранного происхождения. С них на Зину смотрел строгий женский портрет с покрытой головой. Лицо женщины было тонким и печальным. Она никогда не видела ничего подобного на деньгах! Портрет женщины? Такой красивой и печальной! Иностранный язык. Вот в чем Зина никогда не была сильна, так это в иностранных языках. Непонятные слова просто не лезли ей в голову – точно так же, как и чужие буквы. И теперь с недоумением она уставилась на латинские литеры, гадая, что это за язык – английский, французский, немецкий, итальянский, испанский? Для нее все это было едино!

Следующей отличительной чертой была цифра 100, выписанная жирным шрифтом совсем рядом с тонким лицом женщины. Банкнота номиналом в 100 – чего? Опять – китайская грамота! В тайнике было 4 купюры. 400 – чего-то. Не долго думая, Зина забрала одну банкноту и тоже засунула себе в сумочку. Больше в тайнике ничего не было.

Прикрепить все обратно было плевым делом. Где еще могло храниться что-то, что могло ее интересовать?

В голову проникла неприятная мысль о том, что она ничего не знает о его новой жизни. Иностранная валюта в тайнике была плохим признаком. Узнать бы еще, что это за страна! Но и без этого Зина чувствовала, что за десять лет отсутствия их общения Угаров явно вляпался во что-то серьезное. А это уже было совсем не хорошо.

Комната родителей! Мысль обожгла ее мозг, как молния! И, не долго думая, Зина прошла туда.

Там все было точно так же, как и десять лет назад – практически без изменений. Впрочем, она была в этой комнате только однажды, тогда, когда официально, чтобы представить ее родителям, Угаров ввел ее в свой дом. Нельзя было забыть такой момент. И Зина не забыла. Тогда каждая деталь буквально врезалась в ее память. И вот теперь она узнавала их вновь.

Старинные кресла возле кровати, один напротив другого. Книжный шкаф. Платяной шкаф. Трюмо. Стол у стены, покрытый камчатой скатертью. На столе – серебряное блюдо. Старинная работа, антиквариат. Все, как и тогда. Она сидела за этим столом, сжавшись на стуле, боясь лишний раз пошевелиться. И, как черепашка, поджимала под себя ноги. Съежившись под тяжелым, проницательным взглядом отца Андрея и откровенно неприязненным – его матери, которая была с ней абсолютно холодна, так, как может быть холодна только глыба застывшего льда.