Тень скандала

Возможно, это не было ответом на вопрос Грейс. Но на свой вопрос он, вне всякого сомнения, ответил.

Глава 11 Игра в угадайку

— И это все? — Лорд Лейзонби сложил листок бумаги, нетерпеливо постукивая им по краю стола, за которым они завтракали в клубе. — Как я понимаю, это единственная улика против Грейс, которая имеется у Нейпира, кроме записки, подсунутой под дверь.

— Это не подлинник, конечно. — Рутвен взялся за чайник и обнаружил, что он пустой. — Но я велел Клейтору скопировать все до последнего слова.

Лейзонби тихо присвистнул.

— Бьюсь об заклад, что старина Рой взбесился сверх всякой меры, когда твой посыльный потребовал показать ему инкриминирующее письмо. — Он широко ухмыльнулся. — Хотел бы я видеть его физиономию.

— Держись подальше от этого дела, — мрачно отозвался Рутвен. — Если не хочешь ухудшить положение Грейс.

— Именно это я сказал ей в твоей оранжерее, когда был у вас, — сказал Лейзонби, посерьезнев. — Но нам нужен кто-нибудь с более развитой интуицией. Типа Бессета, кто мог бы извлечь из этого документа эмоциональную составляющую.

— Это могло бы сработать, — заметил Рутвен, — если письмо написано рукой убийцы.

— Да, и если бы Бессет не отбыл только что в Йоркшир, — ворчливо согласился Лейзонби. — Кстати, а где ты пропадал всю эту неделю? У тебя на удивление отдохнувший вид. Похоже, ты начинаешь привыкать к Лондону.

— Давай не будем отвлекаться от темы, — предложил Рутвен, сделав знак одному из лакеев. Тот, не спрашивая, поспешил за свежезаваренным чаем.

— И я еще ни разу не видел, чтобы ты был на ногах в семь утра, — заметил Лейзонби. — Если, конечно, это не тот случай, когда ты еще не ложился.

Рутвен снова развернул письмо и перечитал.

— Может, мы побеспокоимся о Грейс, вместо того чтобы обсуждать мою светскую жизнь? — обронил он. — Не говоря уже о том, что ты оккупировал мой номер в клубе.

— Вообще-то его занял святой отец из Ирландии, — уточнил Лейзонби. — Кстати, ты видел подарок, который он привез Сатерленду? Рукопись с потрясающими иллюстрациями! Ее нашли в руинах аббатства на острове Мэн, где когда-то располагалось святилище друидов…

Рутвен поднял руку, останавливая его.

— С каких это пор ты заинтересовался древними текстами? — осведомился он. — Даже если бы он привез нам Священный Грааль, это не оправдывает того, что вы отдали ему мой номер.

Лейзонби ухмыльнулся:

— Дружище, тебе следовало бы поблагодарить меня за это.

Рутвен медленно выдохнул. Он не знал, благодарить ему Рэнса или проклинать, ибо ад, в котором он жил после того, как занялся любовью с Грейс, был хуже ада, в котором он жил, пока лишь вожделел ее. Теперь по крайней мере Рутвен снова спал по ночам.

Но он больше не притрагивался к Грейс и не общался с ней, не считая светских бесед за обедом. Словно привидение он блуждал по собственному дому, нигде не задерживаясь надолго и тайком наблюдая за ней. Он пожирал себя изнутри, терзаясь тоской, которая выходила за рамки плотского влечения, превращаясь в нечто более глубокое и пугающее.

Лейзонби почувствовал, что зашел слишком далеко.

— Послушай, — сказал он. — Могу я чем-нибудь помочь Грейс?

— Найди мне Пинки Ринголда, — мрачно отозвался Рутвен. — Он обещал разузнать в преступном мире, кто мог подделать почерк Холдинга. Прошло уже три дня, а от него нет никаких известий.

— Я достану его из-под земли, — хищно улыбнулся Рэнс. — А как выглядит почерк Холдинга?

— Довольно аккуратный и разборчивый. — Рутвен пожал плечами. — По правде говоря, Рэнс, эту чертову записку мог написать кто угодно, хотя Джозайя Крейн первым приходит в голову. Он каждый день видел почерк Холдинга и имел возможность заполучить образец.

— Но зачем ему убивать Холдинга? Он же ничего не унаследует.

— Если только не убедит Фенеллу Крейн выйти за него замуж. Тогда он получит всю компанию.

Лейзонби снова свистнул.

— Милостивый Боже. Но если письмо — подделка, значит, мы имеем дело с преднамеренным преступлением.

— Что значит «если»? — грозно осведомился Рутвен.

— Ради Бога, Эдриен, я уверен, что это подделка. Не сомневайся в моей преданности тебе и Грейс. — Лейзонби задумчиво постучал пальцем по столу. — Как ты думаешь, Нейпир арестует ее?

— Не посмеет. Он знает, что девушка под моей защитой. — Рутвен потер пальцами переносицу, борясь с головной болью. — Но на всякий случай я отправил Сент-Джайлса к знакомым судьям, чтобы убедиться, что они не станут выписывать ордер. И я могу обратиться в куда более высокие инстанции, если понадобится, — добавил он, когда лакей поставил на стол свежезаваренный чай в чайнике. — А теперь, старина, последуй примеру Пинки и исчезни.

— Я сказал что-нибудь не то? — Лейзонби отодвинул свой стул и встал.

— Нет, я жду особых гостей к завтраку через четверть часа, — сказал Рутвен. — Нейпира и Куотермейна.

— Обоих? — переспросил Лейзонби. — Ты совсем рехнулся?

— Полагаю, они будут удивлены, — невозмутимо отозвался Рутвен, налив себе свежего чая. — Но, думаю, этим двоим пора познакомиться друг с другом, ты не находишь?

Лейзонби пожал плечами и направился к выходу.

Рутвен развернул номер «Кроникл». Причина его головной боли — заголовок передовицы — сразу бросалась в глаза, издевательская и зловещая: «Никто не ответил за убийство на Белгрейв-сквер».

В статье расписывалось во всех красках чудовищное преступление в Белгрейвии и бездействие полиции. Это была не та критика, которую сэр Джордж, министр внутренних дел, мог долго терпеть. Еще несколько подобных статей, и из высших кругов последует указание арестовать виновных. И, судя по всему, благодарить за это следовало Джека Колдуотера.

При этой мысли Рутвен встал, швырнул газету в корзинку для мусора и втоптал ее ногой.

* * *

Грейс почти допила кофе, когда в столовую вошел лорд Лукан Форсайт, облаченный в модный полосатый жилет, с копной блестящих золотистых кудрей — как раз таких, кисло отметила она, какие нравится ерошить бойким юным девицам.

— Мадемуазель Готье! — воскликнул он, застыв на пороге, как будто она не завтракала здесь каждое утро. — Доброе утро. Кажется, я буду иметь удовольствие выпить кофе в вашем обществе.