Тень стройной женщины

Доктор Джаспер беспокойно заерзал.

– Отвечайте, – сказал Мейсон. – Откуда вам известно, что этот случай не является крайностью?

– Я этого не знаю, – признал доктор.

– А температура тела? – поинтересовался Мейсон. – Разве это не считается самым надежным способом определения времени смерти?

– Температура тела – это фактор, да.

– Возможно, один из наиболее надежных факторов.

– Один из факторов.

– Он надежен?

– Довольно надежен. Но бывают различные отклонения.

– Но не такие большие, как с «ригор мортис»?

– Смотря по обстоятельствам.

– Доктор, не вы ли опубликовали в прошлогоднем декабрьском выпуске «Журнала Судебной Медицины» статью «Определение времени смерти»? В ней вы утверждаете, что из всех факторов, помогающих установить время наступления смерти, «ригор мортис», возможно, наименее надежный, а самый надежный, с вашей точки зрения, температура тела.

Доктор беспокойно заерзал на свидетельском месте.

– Не уверен, правильно ли вы интерпретируете мои высказывания.

Мейсон открыл свой портфель, достал из него журнал и сказал:

– Может быть, вы хотите, доктор, чтобы я освежил вашу память?

– Нет, не надо. Я вспомнил, что действительно говорил нечто подобное.

– Почему же сейчас вы стараетесь преувеличить значение «ригор мортис» для установления времени наступления смерти и свести до минимума значение фактора температуры тела?

– Я не делаю ничего подобного! – возмущенно запротестовал доктор.

– Вы установили время смерти по двум факторам, которые, как вы утверждаете, являются надежными для судебно-медицинского эксперта: трупные пятна и «ригор мортис». А как насчет температуры, доктор? Вы измеряли температуру?

– Не измерял.

– Не измеряли?

– Когда я увидел покойного, он было полностью одет, а единственный способ измерить температуру тела... Ну, одним словом, тело в этот момент должно быть полностью раздето.

– Когда тело увозили, оно было полностью одето?

– Да.

– А после того как оно было раздето, температура измерялась?

– Очевидно, нет, – признал доктор. – Произошла какая-то путаница. Кто-то решил, что измерил я, а я решил, что это сделал кто-то другой. Во всяком случае температуру не измерили.

– Итак, – продолжал Мейсон, – вы пытаетесь установить время наступления смерти только с помощью двух факторов: трупных пятен и «ригор мортис», трупного окоченения. В своей статье вы утверждаете, однако, что окоченение наименее надежный фактор, поскольку на него оказывают большое влияние внешние условия, а трупные пятна вы там даже не упомянули.

– Да, действительно, не упомянул...

– Кто-то ошибся, не измерил температуру тела, а вы, чтобы ваши показания выглядели убедительно, упомянули трупные пятна, как надежный фактор определения момента смерти? Разве в данных обстоятельствах трупные пятна являются надежным показателем?

– Вношу протест, – вмешался Раскин. – Вопрос некорректен.

– Что же в нем некорректного? – спросил судья Сеймур.

– Он выставляет свидетеля в невыгодном свете.

– Очевидно, вы полагаете, что ответ свидетеля будет утвердительным? заметил судья Сеймур.

– Это же совершенно ясно из хода допроса, – сказал Раскин. – Я уверен, что доктор Джаспер старался быть беспристрастным...

– В данный момент, – вмешался Мейсон, – у помощника прокурора нет никакой необходимости защищать свидетеля. Пусть он займется этим на судебном процессе.

– Я считаю, возражение обвинения следует отклонить, – решил судья Сеймур. – Отвечайте на вопрос, доктор Джаспер.

Доктор переступил с ноги на ногу и произнес:

– Я старался давать показания как можно более добросовестно. Мое мнение таково: смерть наступила между полуночью и пятью утра. Я сообщил, какие факторы принимал во внимание.

– Отрицаете ли вы, что употребляли термин «трупные пятна» только с целью произвести впечатление на присяжных?

– Я употребил этот термин потому, что он был уместен в данном случае.

– Но согласно вашим же собственным показаниям, они только показывали, что смерть наступила более пяти часов назад. Это тоже кое-что, но как могло случиться, что вы даже не упомянули о трупных пятнах в своей статье?

– Возможно, просто не подумал об этом.

– Вы хотите сказать, что писали свою статью не думая?

– Я же не должен был включать в нее все.

– Вы упустили это из виду?

– Я бы этого не сказал.

– Может быть, вы чувствовали, что, если упомянете о трупных пятнах в статье в таком авторитетном журнале, ваши коллеги, хорошо знакомые с предметом, высмеют вас?

– Об этом не пишется в статьях подобного рода.

– Об этом не пишется в статье, – подхватил Мейсон, – которая являлась попыткой охватить все научные факторы, способствующие определению момента смерти?

– Да.

– Так почему же вы говорите об этом в Суде?

– Потому, что это тоже фактор. Признаю, не очень существенный. Но были и другие факторы.

– Ах вот как, были и другие! Я попросил вас перечислить их, и вы назвали только «ригор мортис» и трупные пятна.

– Это медицинские факторы, но были и другие, повлиявшие на мое заключение.

– Например?

– Физические.

– Что вы имеете в виду?

– Фактор времени.

– Что вы имеете в виду под фактором времени?

– Например, грозу.

– Теперь я начинаю понимать суть ваших показаний. Вы видели следы автомашины на мокрой земле, вам сообщили, в какое время прошла гроза, и вы установили время наступления смерти в основном по этим факторам. А теперь, когда вас вызвали для дачи показаний, вы пытаетесь как-то обосновать свое заключение, основанное на посторонней информации, подкрепляя его профессиональным жаргоном.

– Неправда!

– Но основными факторами для установления времени смерти для вас оказались не медицинские.

– Они помогли мне прийти к определенному заключению.

– Вы не специалист в этом деле?

– У меня есть глаза.

– Поэтому вы установили время смерти, принимая во внимание то, что назвали немедицинскими факторами?

– Я бы сказал так: косвенные доказательства ясно показывали, что смерть наступила до начала грозы. Поскольку с медицинской стороны этого ничто не опровергало, я и пришел к такому заключению.