Тень Великого Древа
Шрифт:
– Словом «задние», - спросил генерал, - вы именуете людей, недостаточно твердых в вере?
– Недисциплинированных, ленивых, непослушных приказам. Тех, что спят на вахте или едят коней.
– Стало быть, тех, чья воля и разум слабее усталости и голода. Мне грустно думать о них, но правда проста: в любом войске имеются задние. Не существует полка, свободного от этого бремени. Командир может лишь выдумать способ наилучшим образом распорядиться ими. Потому я и поставил их на оборону спуска.
Джо нахмурил брови:
– Вы не ошиблись, генерал?
Хорис ухмыльнулся и глянул на Эйлиш, призывая ее ответить.
– Славный мой, если кайры пойдут на штурм, нижняя половина спуска обречена. Неминуемо падет и бастион, и нижний вал. Врага можно остановить лишь на середине спуска, когда северное войско сожмется до ширины дороги. Наша надежда – стрелки на верхнем валу.
Лахт Мис добавил:
– Все, кто стоит ниже, побегут с началом боя. Но именно это от них и требуется: своим бегством заманить кайров повыше, на узкую дорогу, под огонь Перстов.
– Разумно, - хмыкнул Джоакин. – Но остался третий вопрос…
Он умолк, сбитый с толку сказочным, божественным запахом. Денщик внес в шатер сковороду, на которой дымились пять ломтиков жареного мяса. Кажется, ничего более приятного он в жизни не нюхал!
– Давайте же приступим к главному блюду трапезы, - торжественно сказал Хорис.
Закатники молчали, пока денщик раскладывал мясо по тарелкам. Потом приступили к молитве – отчего-то не в начале ужина, а сейчас, при перемене блюд. Джо не выдержал и попробовал кусочек. Никогда бы не подумал, что конина может быть такой сочной и мягкой!
– Генерал, ваш повар – гений!
– И святой человек, - согласился Хорис. – С мыслями о Ней…
Он положил мясо в рот.
– С мыслями о Ней… - повторили Эйлиш, Мис и адъютант.
Все принялись жевать – медленно, вдумчиво, будто бы даже с трепетом.
Чудесный вкус заставил людей забыть о беседе. Оно и хорошо, поскольку третий вопрос отнюдь не способствовал аппетиту. Джоакин молча и с наслаждением поглотил ломоть мяса. Сердечно поблагодарил генерала, отер губы салфеткой и лишь тогда вернулся к делу:
– Неловко беспокоить вас такою темой, но я сделал тревожное наблюдение, и граф велел мне обсудить это с вами. Нынешним утром мы видели на склоне группу солдат из вашего полка, они варили и собирались съесть нечто с дурным запахом. При моем появлении спрятали какую-то кость и уклонились от ответов на мои вопросы. Простите, генерал, но я боюсь, как бы они не ели мертвечину.
– Хм. Непростое дело, сир Джоакин, - жестом степного кочевника Хорис огладил усы. – Почему вы думаете, что их пищей был покойник?
– Они быстро спрятали кость, но я успел заметить ее размер. Она не принадлежала ни коню, ни крысе. Могла быть собачьей, но псов почти не осталось, а все, что уцелели, стоят на учете у лорда Мартина.
– Вы видели только одну кость?
– Да, генерал.
– Значит, они могли употребить не целого покойника, а лишь его фрагмент?
– Скорей всего, так и было… Но какая разница? Вы хотите разыскать поврежденный
труп?– А далеко ли отстояло это место от лазарета?
– Совсем не далеко, ярдов сто.
– Кто знает, производились ли утром хирургические операции?
Хорис адресовал вопрос своим подчиненным. Эйлиш не знала, а Мис ответил утвердительно:
– У одного сержанта отняли руку.
– Какое это имеет… - начал было Джо, но тут понял сам. – Фу, мерзость, дрянь! Святые боги, это же отвратительно!
Хорис печально склонил голову.
– Да, сир, ужасно. Я разыщу этих солдат и подвергну строгой каре. Если вас не затруднит, помогите мне с опознанием.
– Так точно, генерал.
– Нет более постыдного дела, чем пожирание плоти живого человека. Даже если эта плоть была отделена от тела.
– Да, генерал! Меня чуть не стошнило. Это почти то же самое, что жрать мертвеца!
Хорис решительно качнул головой:
– О, нет, сир, я не могу согласиться. Кто ест живую человеческую плоть, тот совершает надругательство над природой. Но тот, кто употребляет плоть покойника с должным почтением и молитвой, тот поклоняется священному таинству смерти.
– Невелика разница! И то, и другое гадко!
– Вы тысячу раз, не смущаясь, ели свинину. А мертвый человек, в отличие от свиньи, наполнен духовностью. Он близок к Павшей и любим ею. Приобщаясь к мертвецу, мы прикасаемся к божественному. Важно делать это с молитвою и мыслями о Ней.
Джоакин судорожно сглотнул. Уставился на свою тарелку.
Зажал рот рукой, вылетел из шатра, упал на колени, корчась от спазмов.
Закатники вышли следом и некоторое время наблюдали, как Джоакин блюет.
– Он не приемлет Ее, - сказал Лахт Мис.
– Он не приемлет себя, – возразила Хаш Эйлиш. – А Павшая давно уже владеет им.
– Моя девочка, - генерал потрепал ее по затылку и обнаружил влагу на волосах. – О, дождь начинается, как я и говорил!
– Общий подъем! – скомандовал Лахт Мис. – Готовься к дождю! Начать помывку и сбор воды!
Все вокруг засуетились, вынося ведра, котелки, кадки. Кто-то раздевался, кто-то бегал в поисках мыла, кто-то готовил щетки, чтобы мыть коней.
Джоакин перекатился на спину и подставил лицо первым каплям ливня. Подумал: какая гадость! Трупоеды проклятые! Падаль, фу…
Полежал еще немного, умылся, сплюнул остатки тошноты.
Подумал: черт, зря меня вырвало. Через час снова захочу жрать.
Звезда - 2
Июль 1775г. от Сошествия
Герцогство Альмера
Тьма, как поздно она догадалась!
А хитрый Эрвин говорил ей, когда еще доверял. Гвенда, Луис, Минерва, жидкости тела… Это была лишь одна теория, Эрвин придумывал их пачками, Аланис слушала вполуха, не веря, что в тот раз он попал в цель. Тьма! Сообрази она вовремя…