Тень Ворона 8

— Не для всех.

— А всем и не угодишь. Кто тебе сказал, что правление Константина привело бы страну к развитию? Как по мне, мы деградировали. Местные ученые не смогли развить наработки моего отца, а Тайная Канцелярия прошляпила огромную преступную сеть, орудующую под самым носом. Мы закостенели, Ярослав. И это плохо.

Я понял, что вести философскую полемику бессмысленно, так как в ней я неизбежно проиграю. Неприятно признавать, но Александр получил куда лучшее профильное образование. И спорить с ним о политологии, это тоже самое, что ждать от власти выполнения собственных обещаний — бессмысленно. Любое зло можно оправдать. Было бы, как говорится, желание.

В прошлой жизни я не особо интересовался политикой. Музыка, деньги, девушки… все это занимало практически каждую минуту моей жизни. Мне не было разницы, кто и кого там бомбил. Бывало, журналисты пытались выудить мое мнение касательно какого-нибудь конфликта в условной Южной Америке, но я всегда отшучивался или менял тему. Зачем высказываться насчет вещей, в которых ни черта не понимаешь?

Но в этом мире ситуация сложилась иначе. От меня действительно зависит многое: кто станет будущим мировым гегемоном, и изобретут ли препарат, способный помочь миллиардам людей на планете. Я могу повлиять на эти события, а значит должен четко понимать, сражаюсь ли я на правильной стороне.

И могу сказать, что свой выбор я уже сделал. Мои союзники тоже ошибаются, тоже идут на компромиссы, которые мне сложно понять и принять. Но в общем и целом, они намного… НАМНОГО человечнее тех, кто относится к обычным людям, как к подопытному материалу.

Это я и решил сказать Александру.

— Чего ты хочешь добиться? Переманить меня на свою сторону? — я сделал несколько шагов вперед. — А зачем это мне? Ты, вроде, хорошо разбираешься в людях, поэтому давно должен был понять, что я не стремлюсь к расширению собственного влияния.

Третий некоторое время смотрел на меня, после чего кивнул и сделал резкий взмах рукой. За что, к слову, чуть не поплатился жизнью, так как я в последний момент остановил одного из воронов, полетевших ему в голову.

— Потише, Ярослав, — невозмутимо попросил Александр, заметив вильнувшую в метре от него птицу. — Я всего лишь хочу кое-что тебе показать…

Оказалось, что за одной из стен была оборудована еще одна лаборатория. Она отличалась тем, что в самом углу был установлен стеклянный куб, служивший тюрьмой неизвестному пленнику. Судя по виду, это была девушка. Точнее не скажешь из-за мешка на голове и рук, скованных за спиной. Из одежды на ней была только просторная белая футболка, так же не вызывающая никаких ассоциаций.

Присмотрелся внимательнее и убедился в том, что она точно не является моей родственницей. Фигуры своих девушек я бы точно узнал.

— Кто это?

Александр сперва не понял, о чем я, после чего поморщился и махнул рукой:

— Не обращай внимания, насчет нее мы поговорим позже. Сейчас я хочу показать тебе ее.

Во втором углу лаборатории был установлен железный шкаф, очень напоминающий холодильник. Стоило Романову махнуть рукой, как его двери отошли в сторону, открывая обзор на… Лилит!?!?

Глава «Состава-18» была неподвижна, словно ее выключили из розетки.

— Ты убил ее? — спросил я первое, что пришло в голову.

Третий покачал головой и подманил к себе серебряноволосую. Та моментально послушалась приказа и вышла из шкафа.

— После того, как мой дед стер себе память, мне потребовалось какое-то время, чтобы вернуть управление над ней.

Я окончательно перестал понимать, что здесь происходит. Какое еще управление? Разве они не сообщники?

Как же мне это не нравится… еще эта пленница ни к селу, ни к городу. Не просто же так он ее здесь держит.

— Хочешь я расскажу тебе одну историю? — Александр обошел Лилит и встал с другой стороны.

— Если честно, не думаю, что она мне понравится.

— Но все же тебе придется ее услышать, — настоял Третий. — Разве ты не знаешь выражения, в котором говорится, что для победы над своим врагом надо понять его мотивы?

— Не думаю, что ты сможешь меня удивить. Я уже видел, как далеко ты можешь зайти в собственных экспериментах, и мне этого хватило.

Александр немного склонил голову набок и протянул:

— Поверь, Ярослав, это лишь верхушка айсберга.

Пока мы разговаривали, я приказал воронам следить за периметром. И пока они не фиксировали никакого движения. Ни снаружи, ни внутри. И это почему-то напрягало еще больше.

Тем временем Александр продолжил говорить:

— Наверное, ты уже слышал об обстоятельствах смерти моей матери? О реальных, естественно, а не о тех, которые озвучивались для обычного народа.

— Вы сами все рассказали сразу после того, как Георгий вступил на трон.

— Верно, — кивнул Александр. — Тот день стал переломным для Вальтера. Он винил себя, винил Панкратова и люто ненавидел Константина, создавшего ситуацию, которую не пережила моя мать.

— Как удобно не замечать первопричину… твой дед был больным ублюдком, экспериментирующим над людьми! Вполне понятно, что его пытались остановить!

— ЗАТКНИСЬ!!! — рявкнул Третий, после чего сделал глубокий вздох и снова заговорил нормальным тоном: — что стоит смерть парочки бездомных, когда речь идет о технологиях, способных изменить весь мир? Каждый день умирают десятки… нет, сотни тысяч людей, и их смерть тебя почему-то не заботит.

Мотивация понятна. Есть белые господа и те, кто должен с воплями счастья отдавать свои жизни ради высокой цели. Нет уж, это явно не по мне.

— Если хотя бы раз спустить подобное с рук, то совсем скоро появится толпа безумных ученых, готовых пустить под нож ни в чем не повинных людей. Как говорится, благими намерениями вымощена дорога в ад.

— Не сравнивай Вальтера с другими учеными, — процедил Александр. — Это был гений своего времени! И будет… как только мы вернем ему память…

— Не уверен, что у вас это получится.

Третий решил пропустить эту фразу мимо ушей.

— Все, что нужно было сделать Константину — это поговорить с моим дедом. Найти общий консенсус, при котором каждая из сторон останется в выигрыше. Думаешь, в наших тюрьмах мало маньяков, убийц и прочей швали, которые не достойны жизни? Кто расстроится, если на них проведут парочку экспериментов?

— Люди не примут такого…

— А им и не надо об этом знать! Счастье, Ярослав, в неведении… В нашем мире происходит достаточно грязи, о которой ты просто не хочешь знать. Думаешь, Империя Мансов построена на справедливости и трудолюбии? Да там пролито столько крови, что мой дед на их фоне смотрится рыцарем в белых доспехах!