Тень ястреба

«Забавно, ведь мне к нему и нужно», — подумал Ахимас и сказал:

— Ты не первый, кто мне это советует. Значит, с ним, действительно не все чисто.

— С ним нечисто все! Так, я я тебе скажу.

— Сможешь обозначить на карте маршрут к ресторану? А я пока соберусь.

Ахимас поднялся с кровати и прошел к аквариуму. За ним стоял ранец. Он достал из него карту и десять риппэ. Сзади подошёл Леонардо и молча принял из рук Ахимаса то и другое. Он сел за стол и стальным пером, набросал на карте линию и красный крестик, точь-в-точь как на пиратских картах.

— Стаж, — вырвалось у Ахимаса. Он вспомнил, как это говорил Кротен про Ульхрюля. Леонардо на момент обернулся.

— Ага, — согласился он, а затем, сделав еще несколько надписей на оборотной стороне пергамента, вручил карту Ахимасу.

— Рыбы голодны, — сказал Бармен Леонардо и отправился рыться в ящике стола, видимо, в поисках корма. Попутно он рассказывал Ахимасу детали маршрута.

Наконец, найдя плоскую жестяную банку в недрах стола. Леонардо взял из нее пригоршню сушёных, красных червячков и коварно, подобно Хоргу — злобному богу тьмы запустил эту массу в аквариум к рыбёшкам. Черно-белые чопории, жадно накинулись на кроваво-красное угощение.

Глава 9. Под куполом

День в самом деле был самый неподходящий для того, чтобы преодолеть путь в совершенно противоположную точку Эрнбурга. И виной всему был готовящийся парад. По улицам гарцевали конные отряды рунаборжцев. Какие-то военнопленные нуараны таскали большие деревянные ящики туда-сюда, катили в гору тяжелые повозки, накрытые непроницаемой тканью, а простые горожане неспешно, подобно прудовым улиткам, угнетенно ползли вверх, в сторону проспекта Баль Бинаре. Их вялое движение сопровождалось пристальным вниманием небольших группок солдат в белых мундирах, дежуривших на каждом углу во главе с рунаборгским офицером.

И вот одна из таких групп, дежуривших почти у самого проспекта, заинтересовалась Ахимасом. Они остановили его и вежливо приказали подойти ближе.

— Назовите ваше имя! — велел старший офицер в идеально белом мундире. Он широко демонстративно улыбался.

— Эрнст Рэйнхорн, — Ахимас назвал новое имя.

Офицер потребовал документы. Лицо Ахимаса ему показалось знакомым. Глядя на него, офицер нахмурил лоб, но продолжал улыбаться из-за чего, его собственное лицо стало еще менее естественным. Он долго пытался вспомнить. Но, словно что-то не давало ему. Внешность Ахимаса не совпадала полностью ни с одним знакомым ему образом. Когда Ахимас протянул ему ундоскопию и медальон, офицер тщательно ее изучил. Он несколько раз прикладывал медальон к особому прибору, издававшему звон, а затем спросил:

— Вы впервые в Эрнбурге?

— Можно и так сказать. — ответил Ахимас.

— А я вас видел где-то раньше?

— Вероятно, в Осваннских газетах.

— Какова ваша цель посещения Агенориды?

— Торгово дипломатическая миссия. Я промышленный представитель.

— Да, конечно же! Представитель, — сказал офицер, расслабив наконец лоб. — Для чего вам оружие? У вас же есть лицензия?

— Да, вот этот документ, — спокойно ответил Ахимас.

Изучив документы, Рунаборжец сказал:

— Тут указана самооборона. Для чего вам самооборона?

— Время неспокойное.

— Как неспокойное? — Искренне удивился Офицер и переглянулся с другими солдатами. На лицах всех читалось недоумение. — Индекс счастья в Агенориде растет с каждым месяцем! А сегодня, люди особенно счастливы, ведь пройдет великий парад! Как тут кто-то может проявлять Агрессию? Нет, вы точно вводите нас в заблуждение! Вы же не озвучиваете эти в корне неверные мысли другим гражданам? Да? — лицо офицера помрачнело.

— Нет, офицер. Я вообще не люблю свои мысли озвучивать.

— Хм, — сказал офицер. — А это подозрительно! Человек, который много думает, но не говорит что думает!

— У нас в Осванне принято думать о науке и технике! — успокоил рунаборжца Ахимас.

— Да, просим прощения! Важному лицу вроде вас это совершенно позволительно! И, даже оправданно! Но, вы тоже приходите на парад, господин Рэйнхорн! Уверен, это поможет в вашей деловой миссии!

— Обязательно приду!

— Хорошего дня!

— Вечно сиять! — попрощался Ахимас.

Но когда он уже отходил, офицер вновь его окликнул:

— Постойте!

Ахимас обернулся. Офицер пристально вгляделся в его лицо. Он снова подумал, что где-то уже видел этого человека, но так и не смог вспомнить.

— Нет, все в порядке. Идите. — вновь сказал он.

Площадь, куда Ахимас направлялся, называлась Религио Квенси. По пути туда он потратил немало нервов. Центр проспекта Баль Бинарэ, был оцеплен солдатами. И Ахимасу пришлось пробираться окольными путями, сворачивая из одного переулка в другой. В одном из них Ахимас встретил мальчика, лет 12, который расклеивал плакаты розыска с его, Ахимаса портретом. За 60 риппэ, он купил у мальчика всю стопку плакатов. И безжалостно разорвал.

«Кто знает, как бы все обернулось, попадись такой плакат на глаза солдатам. Меня не спасли бы даже документы Осванны», — рассуждал он, уже стоя на площади Религио Квенси. Здесь высилось два величайших храма Агенориды. Собор первого света Кьяла и собор четырех надзирателей. Впрочем, величие собора Кьяла стремительно уничтожалось неумелыми рабочими. Они сбивали с порталов, ведущих внутрь собора, белоснежную кость рыб смерхов. После провозглашения новой религии она потеряла духовную ценность, но пробредшую немалую материальную.

Немного понаблюдав за рабочими, Ахимас взглянул выше. От площади на вершину горы протянулись рельсы. По ним ходили кабинки фуникулера — еще одного чуда, изобретенного хаилинами.

На фуникулере Ахимас добрался до района Лагип Лоа, что считался самым престижным в Эрнбурге. Он располагался почти у самой вершины горы. Отсюда открывался вид, на весь Эрнбург, да что там Эрнбург, вся зеленная чаша залива Элин, была как на ладони, и даже где-то там в дали юга, в дыму и туманах виднелись силуэты проклятых гор Аркафт. Лагип Лоа, был застроен милыми, словно бы кремовыми особнячками, окруженными регулярными садами, с причудливо стрижеными кустами, изображавшими обитателей глубин океана.

Особняк Дангедросс, был одним из самых высоких строений в районе. Его небесно-синие стены и ажурные башенки были видны еще издали. Лишь только Ахимас, поднялся на гору, он понял, куда нужно двигаться.

Ахимас остановился у широких кованых ворот с золотым гербом. За воротами рос густой тропический сад. Кроны южных древ, вывезенных из запретных лесов старосферов унку надежно скрывали особняк от прохожих зевак. Виднелась только стеклянная крыша, ультрамаринового цвета игравшая бликами в лучах солнца. Перед воротами особняка было полно экипажей, новой реплиморфированой аристократии и прочих важных и занятых людей. Цветастые гербы на дверях экипажей и напыщенные лица слуг, ожидавших господ, отчетливо давали это понять.