Теневой меч
Шрифт:
— Здравствуйте, лейтенант. Кажется, вы в меня целитесь. — Лицо комиссара под сверкающим козырьком фуражки оказалось удивительно молодым, однако глаза были столь пронзительны, что их взгляд было невозможно выдержать.
Банник спрятал оружие в кобуру.
— Прошу… прощения, сэр. Я услышал крики и стрельбу. Я боялся, что сюда прокрался вражеский отряд.
— Тогда вас стоит похвалить за инициативу, если не за реакцию.
— Вы казнили их?
— Естественно, — ответил комиссар. — Разве не так следует поступать с предателями?
Он подошел слитком близко. Банник весь напрягся, но не отступил назад.
— Мы щадим мирных жителей.
Комиссар принялся тереть платком капельку крови на белом участке шинели, чем лишь еще больше размазал ее.
Он уставился на платок. От него пахло цветами. Комиссар нахмурился и раздосадованно цыкнул на пятно.
— Им приказали. Они бы сражались за нас.
Банник сомневался в своих словах. Кто знает, возможно, все они были озлоблены, как тот парень, но резня едва ли могла служить выходом.
— Они могли бы так сказать, — произнес комиссар. — И возможно, многие из них сдержали бы слово. Но ответьте мне, как бы вы отсеивали настоящих изменников от кающихся солдат? Будь у вас решение, я бы с радостью его выслушал. Мне нравится проливать верную кровь не больше, чем любому другому человеку.
— Эй, Сулибан, что тут творится? — Мимо жрецов проскользнул уставший лейтенант в замызганной полевой униформе.
— Я только говорил заслуженному лейтенанту…
Комиссар Сулибан направил на Банника вопросительный взгляд.
— Заслуженный лейтенант Коларон Артем Ло Банн…
Он не успел договорить. Лицо подошедшего лейтенанта исказилось от ярости, и без предупреждения он врезал Баннику кулаком под дых.
Банник упал на пол, из легких вышибло весь воздух. Задыхаясь от боли, он потянулся к оружию. Сулибан кивнул кому-то над ним, и на руку Банника опустился ботинок, придавив ее. Сжав кулаки, лейтенант двинулся вперед, но Сулибан остановил его, прижав ладонь ему к груди.
— Не желаешь объяснить, в чем дело? — обратился он к напавшему на Банника. — За нападение на другого офицера я могу пристрелить тебя прямо на месте.
На лице лейтенанта промелькнул проблеск страха, но его заглушил гнев.
— Это он. Человек, разрушивший мою треклятую жизнь из-за своей гордыни и дуэли, и еще желания польстить себе! Он, — крикнул лейтенант, дрожа от ярости и указывая грязным пальцем на Банника, — мой Троном ненавидимый кузен.
Сулибан изумленно перевел взгляд с одного на другого. Банник открыл рот, скорее от шока, чем от боли. Теперь он сам узнал его. В последнюю их встречу тот был еще ребенком, сыном сестры его матери.
— И… Иона? — выдохнул он.
— Верно, Иона, ты, басдак! — Иона уперся в ладонь Сулибана.
Комиссар с тихой властностью покачал головой.
— Не заставляй арестовывать тебя. Не заставляй наказывать. Мы сражались вместе, но это не помешает исполнить мне свой долг. Я могу, и я застрелю тебя без капли сожаления и буду знать, что Император это одобрил. Тебе ясно?
Иона Артем Ло Банник напрягся. Сулибан оттолкнул его.
— Уходи, Иона. Так как это и есть кузен, о котором я наслышан, я закрою глаза на случившееся. Я не ревнитель строгой дисциплины. Но только на первый раз. Все понятно?
Иона уставился на Сулибана, но никто не мог долго выдержать его рептилий взор, поэтому лейтенант развернулся и стремительно покинул зал.
Сулибан нагнулся и помог Баннику подняться. Он отряхнул его, частично дружелюбно, частично снисходительно.
— Понимаю, вы считаете эти казни
жестокими, заслуженный лейтенант, но правосудие в такой Галактике не может быть мягким. Жестокость — оружие слишком полезное, чтобы от него отказываться. Как и с любым ужасным оружием, с ним нужно обращаться с умом. — Он окинул Банника взглядом с головы до пят, расправил ему воротник и отступил назад. — Вот, так-то лучше. Я пригляжу за вашим кузеном. У него на вас большая обида.Он дважды хлопнул его по плечу и вышел, охранники комиссара бросали на Банника насмешливые взгляды, пока тот потрясенно стоял среди казненных солдат, с бормотанием жрецов в ушах.
Глава 6
Танец на границе ночи и дня
Я дам выбор тебе, молвил Дьявол из леса,
Выбор между ночью и днем.
Я дам игру тебе, молвил Дьявол из леса,
Разгадай ее, не шути с огнем.
Выбери жизнь, любовь предпочти,
Выбери солнце, луну ль захоти,
Выбор сделать придет черед.
Реши стать царем,
Реши — мудрецом,
Только реши, иль смерть тебя ждет.
— Это пустая трата времени. — Второй наследник Достейн остановился и уперся кулаками в бедра. — Я вспотел. Лорду Гератомро не к лицу так путешествовать. Почему мы не взяли катер? Мы бы долетели сюда за пару минут.
Поллейн склонила голову набок.
— Ш-ш-ш! Ты не слышишь?
— Что, рокот орудий? Я постоянно его слышу.
— А видишь это? — Она указала на юг, где темное небо прочерчивали пересекающиеся инверсионные следы.
— Это истребители Имперского Флота. Зачем ты задаешь глупые вопросы? Я не идиот.
— В самом деле? Это же тебе приснилось, что нужно посоветовать Адептус Администратум проваливать отсюда, вот только они не захотели, верно?
Достейн прищурился.
— Тетя Миссрин никогда раньше меня не слушала!
— Но она послушала, и теперь у нас тут пушки и корабли с пушками.
— Вот почему мы идем пешком, а не летим?
— Надеюсь, для тебя это уважительная причина отправиться своим ходом. Я иду пешком потому, что мне это нравится. А ты уверен, что ты не идиот, дражайший племянник?
— Тебе не следует так со мной разговаривать! — огрызнулся он, люто ненавидя себя за раздражительность. Поллейн всегда умела вывести его из себя. Она заставляла его выглядеть несостоятельным. — Я старше тебя. Ты только третья в очереди. Я — первый наследник.
— А вот тут ты заблуждаешься! Уже не первый, после того как моя сестрица заплатила ту возмутительную сумму, чтобы ей в чане сварили Миссрин Вторую.
— Ладно, второй! — отрезал он. — Но я все равно стою выше тебя.
— Второй, третий, какая разница? — Поллейн лишь пожала плечами. — Я — твоя тетя, нравится тебе это или нет. — В отличие от своей сестры, Поллейн была худой и загоревшей. Ее кожа не блестела так же ярко в свете двух небольших лун Гератомро, как у Достейна. Она улыбнулась, сверкнув ровными жемчужными зубами. Она была красивой и недосягаемой и из-за этого неимоверно мучила Достейна. — Только подумай, что сказала бы сестрица на то, что мы здесь двое, совсем одни! — Она хихикнула. — Это так захватывающе! Раньше у меня не было компании, Достейн.