Тени города Энкёрст

— Ты хочешь таскать с собой улики и компромат, балда? — передразнила его Джин, убеждаясь, что бумага вспыхнула об головешку.

— Ам… — поднял было указательный палец советник, но возразить то и нечего, — Так, пожалуй, будет лучше.

— Должен же кто-то из нас думать головой, — девушка яростно фыркнула, отбросив мокрые сосульки волос, — Я пойду к этому Гроссу, но при одном условии. Я лично подвешу за яйца Ифана, чего бы мне это не стоило, и ты мне не помешаешь, ясно?

— Тут я умываю руки, делай с ним чего душа желает. Он мне все равно никогда не нравился.

Ему мало что нравилось в принципе. Люди в особенности.

— И каков ваш гениальный план? — Поинтересовалась Фрид, — Идти в универ? Не поздновато для учебы то, а?

— Навестим Гросса, — пробурчала Джин, растираясь воспаленные глаза, — а там по ситуации, ты с нами, Фрид?

— Останусь с Ингрид и девочками, помогу с теми, кого больше нет, — рыжая отвернулась в сторону, — я… я хочу, чтобы тебе было куда вернуться. Всегда и несмотря ни на что, у нас с тобой был дом. Буду ждать тебя, как жена, моряка дальнего плавания. Эм, вот блин, так себе метафора, да?

Джин ничего не ответила, бросилась в объятия своей названной сестры. Все это выглядело настолько мило, что даже Орноту соринка в глаз попала. Он сердцем чуял — эти две никогда не пропадут.

***

— А ты уверена, что нам сюда? — Орн старался держаться рядом с Джин, но как бы немного позади. Так, на всякий случай внезапного арбалетного болта из подворотни, — мне не нравится, как тот мужик на нас пялиться из окна.

В самом деле, на них выпучил глаза мутный тип с покрытой татуировкой головой, облокотившись на подоконник, он смачно сплюнул им под ноги.

— Это Персиваль. Он на всех так пялится, после того, как бочка пороха бабахнула рядом на складе. С тех пор он ни хера не видит.

— Зато прекрасно слышу! — Рявкнул мужик, закрывая створки, — Чтоб перед вами так же пиздануло!

— А-а-а, — зашугано протянул Орнот, — прямо как епископ Рэдхарт.

— Серьезно? Я думала его слепота божественное вмешательство или как там это презентуют.

— Ну теорий много ра-а-азных! — Вскрикнул Орнот, переступая через дохлую собаку, которая какого-то хрена решила на него зарычать, — твою мать, зомби!

— Обычная шавка, не нервничай так.

— Но… но она выглядит как, вшивый скелет обтянутый ободранным ковром. И, о боги, что это? У нее в боку торчит нож!

— На улице выживает сильнейший, господин советник.

— Мы скоро придем? — поежился он, растирая плечи от зябкого, пронизывающего ветра, — я хочу в культурное место, мне здесь не нравится.

— Ты когда-нибудь был в пабе?

— Нет. То есть да, но нет.

— Как это?

— В таверне, в окрестностях Скенфолта собирались коллаборационисты. И мне довелось поучаствовать в переговорах с рабочим классом. Помню, там было отвратительное пиво, почему-то пахнущее подмышками и невкусный суп.

— Какой богатый опыт развлечений у тебя.

— В последнюю неделю уж больно яркий, как пожар… ой, п-прости, я не хотел.

Зарево все еще виднелось на полосе звездного неба. Джин махнула рукой и лаконично перевела тему.

— Гросс, фамилия звучит до боли знакомо.

Орн остановился, задумчиво постукивая пальцем по подбородку.

— Банк Ван Рейн и Гросс, предполагаю. — Джин бросила взгляд через плечо, вскинув бровь в немом вопросе, — Ась? А, не, они родственники, по всей видимости. Надеюсь Штам не такой же душный, как его брат.

— На благо государства…

— Чего?

— Не важно. Мы пришли.

Они остановились перед вороными воротами, сцепленными в замок, как кисти рук. Между ними мелькала молочная полоска замка, ведущая к золотой арке над головой, чьи своды венчала алая колыбель внутри полумесяца. Точно такая же, как над постелью Бальдера. Сакральный смысл подобного дизайна добрался до Орнота почти сразу:

— Я понял! — воскликнул он, — Ворота — Нигредо. Замок — Альбедо. Арка — Цитринитас и эта штука наверху — Рубедо. Все они образуют Великое делание. Ха! Не зря читал алхимические трактаты на досуге.

— И что нам это дает? — Джин толкнула ворота, но без толку, те не шелохнулись.

— Эм, ничего. Просто поделился наблюдением.

Говорила мама Орноту — ну не умничай ты, не умничай. Но разве ж что он слушался?

Джин издала звук похожий на «Брух» и зашлепала по лужам вдоль забора под яркий свет уличных фонарей.

— Хэй, кажись здесь можно пролезть.

Советник тем временем сосредоточенно изучал витую надпись, украшенную коваными вензелями. Пеструю такую и от того совершенно не понятную, уж больно затейливо выписана. Зато с другого ракурса, где корячилась Джин, пробираясь на другую сторону, все стало предельно понятно.

«Добро пожаловать в Энкёрст, город науки и процветания» Гласило послание.

Орнот заржал, как последняя тварь. Да уж, выгнали всех студентов и школяров из города во имя высшей цели, ага. Науку и процветание заверните пожалуйста, положите и закопайте. Можете еще молитву над могилкой зачитать и букет анютиных глазок положить. Ах, Анна, как ты там…

— Че ты гогочешь, пёс, — зашипел бездомный со стороны проточного канала, — не видишь, люди дрыхнут.

А вот и образованная гордость нации. Орн презрительно фыркнул и протиснулся меж прутьями в заборе.

Высокая трава шуршала и цеплялась за одежду, вплоть до царственного здания университета. Монументальное, из серого камня, чьи острые шпили будто короновали главную башню, стремились проткнуть небо насквозь и достать до звезд. Меж стрельчатых окон, пристроилось по зловещей статуе, выглядывающей из альковов монолитной стены: гаргулья, зубастая фея, гарпия, мантикора, гидра, чья-то жена (Орн не знал, как описать женщину со змеями на голове), и сам Зверь.

— И так, мы на месте. Что дальше?

— Без малейшего понятия, — Орнот схватился за чугунное кольцо, вделанное в декоративный квадрифолий, и постучал в кряжистую дверь.

Бух-бух-бух.

— Хм… странно.

— Неужели? — всплеснула руками девушка, — Два часа ночи и никого нет в закрытом университете, кто бы мог подумать.

— Предлагаешь подождать до утра? Снаружи бомжи целые апартаменты расстелили. Уверен, ночлег у них бесплатный.

— Ага, щас! Я не для того сегодня выжила, чтобы переться на другой конец города, где меня смачно обломают.