Тени прошлого

— И что было дальше? — Дамблдор, да, впрочем, и все остальные с искренним интересом на лицах уставились на меня, но Том взял слово себе:

— Дамблдор, ты же помнишь, что во время учёбы я никогда не позволял кому бы то ни было оскорблять себя?

— Да, Том, это действительно так, — улыбнулся в ответ он.

— Вот и в тот раз я тоже решил проучить эту выскочку, что наорала на меня за какую-то несчастную шутку. Подожди, дорогая, дай мне договорить. Так вот, я, обладая блестящим умом, легко поступил в медицинский университет, который непосредственно сотрудничал с этим госпиталем, и даже получил разрешение от ректора с младших курсов посещать операционную для… так сказать, наглядной учёбы.

— Я так подозреваю, что получил ты это разрешение не вполне честным способом?.. — пристально посмотрев на Тома, заметила я, но тот лишь широко улыбнулся в ответ.

— Сейчас уже трудно будет что-либо доказать, дорогая. Итак. Я поступил и… неожиданно для себя втянулся во всё это. Я думал, что быстро отомщу доктору Д’Лионкур и сразу же отчислюсь, но мне действительно понравилось изучать медицину, именно магловскую. Мне понравилось, что это очень сложно, требовало довольно много усилий, времени, ума. А ещё мне безумно нравилось, что каждый раз, когда я появлялся в ординаторской в пять тридцать вечера, кое-кто буквально сгорал от злости.

— Я очень за тебя рада… — съязвила я, но Том пропустил мою колкость мимо ушей.

— Кстати, Дамблдор, а ты помнишь, ставил ли мне кто-нибудь когда-нибудь отметки ниже «превосходно» во время учёбы?

— По-моему, нет, Том.

— Так вот, ты ошибаешься, мой друг! Перед тобой сейчас находится женщина, сумевшая завалить меня на экзамене по нейрохирургии.

— Я тебя не завалила, — возразила я, опять повернувшись к нему и с прищуром посмотрев в угольно-чёрные глаза, поскольку это была ещё одна скользкая тема, в которой наше мнение было диаметрально противоположным. — Я поставила тебе «хорошо».

— Нет, дорогая, ты активно пыталась меня завалить. И всё-таки нашла к чему придраться!

— Ты мне теперь всю оставшуюся жизнь будешь припоминать этот несчастный абсцесс мозжечка?! Подумаешь, поставила ему «хорошо» вместо «отлично»! Представь себе, жизнь бывает несправедлива!

— Несправедлива?!

— Да, представь себе?! — продолжала возмущаться я, снова уже почти сидя на кровати. — Я вот вообще уже пятый раз замуж вышла, думала: «Надо же, наконец спокойная жизнь!» И тут объявляется мой бывший муж и пытается убить нынешнего!

— То есть, по-твоему, я виноват во всём этом?!

— А кто ещё?! Не моя же подружка насквозь пробила мою грудную клетку ножом!

— Ещё раз назовёшь её моей подружкой, и я докажу тебе, что это далеко не так, и даже не посмотрю, что рядом находится твой супруг, — привстав с места и наклонившись ко мне, с угрозой в голосе произнёс Том, и даже мне стало немного не по себе этой его фразы. — И в чём же я ещё виноват, по-твоему, кроме того, что Беллатриса швырнула в тебя нож?

— В чём ещё? — тихо повторила я, а потом вспомнила кое-что. — А это же именно тебя я видела тогда на Чёрном озере…

— Прекрасно! — Том от возмущения даже вскинул руки кверху. — Ещё скажи, что это я виноват в том, что ты тогда навернулась на льду и расшибла голову!

— Да, а кто же ещё, по-твоему?

— Да зачем ты вообще пошла на этот чёртов лёд в такой мороз?! Я же специально близко к школе не подходил, чтобы меня никто не заметил.

— Я заметила с берега какую-то точку на льду и решила посмотреть, что там… кстати… Ну-ка, доктор Реддл, какова первая помощь при открытых черепно-мозговых травмах?

— Я уже давно не тот зелёный студент, каким был на пятом курсе, и не обязан перед тобой отчитываться, — гордо произнёс Том, сев обратно на стул, но я, жёстко смотря прямо ему в глаза, твёрдо повторила тоном «профессора Реддл»:

— Первая. Помощь. При. Открытых. Черепно-мозговых. Травмах.

— Оценить уровень сознания, наложить повязку, доставить в стационар, — как бы нехотя ответил Том заученный алгоритм, но я ядовито добавила:

— Именно. И что-то я не помню, чтобы в клинических рекомендациях был пункт «послать патронус Лестату»!

Услышав мою фразу, он сразу же рассмеялся, а потом обратился к моему мужу:

— Северус, а с тобой она тоже разговаривает в подобном тоне? И точно так же сваливает на тебя всю вину?

— Как же ты мне надоел! — воскликнула я, теряя остатки терпения. — Это не я заставила тебя поступить в этот чёртов университет, ты сам захотел это сделать. Подожди, дай мне хоть раз закончить свою мысль! Это не я каким-то поистине магическим образом уговорила Генри повлиять на меня, чтобы ты смог попасть в ординатуру именно ко мне! Это не я, чёрт побери, заставила тебя отказаться от мировой славы и богатства в Лос-Анджелесе и устроиться на работу именно ко мне в отделение, а потом ещё и несколько лет изводить меня!..

— Изводить тебя?! — так же рассерженно повторил Том, скрестив руки на груди. — Кто ещё кого изводил?! Не ты ли скидывала мне безнадёжных пациентов со словами о чудесном исцелении?!

— Ах, ну надо же, что вспомнил! Между прочим, тот случай… был… всего лишь воспитательным моментом, — тщательно подбирая слова, ответила я, потому что прекрасно понимала в душе, что именно в тот раз я поступила весьма некрасиво.

— Воспитательным моментом? — издевательски переспросил он. — Тина, дорогая, может, твой брак с Северусом тоже был воспитательным моментом для меня? Я честно всё понял и усвоил урок, так что давай разводись, и пусть всё будет как прежде! Обещаю, я буду паинькой!

В этот момент я почувствовала, как Северус очень крепко сжал мою правую ладонь, которую всё это время держал в руке, и я пристально посмотрела на него.

— Я не собираюсь с тобой разводиться, — твёрдо ответила я, всё ещё кипя от злости, угадав причину этого жеста. — Пусть даже не мечтает.

— Северус, ты же помнишь, да? — полушёпотом обратился к нему Том, немного наклонившись вперёд. — Делить на три как минимум…

— А-а-а! Я так больше не могу, ты невыносим! — с отчаянием в голосе воскликнула я, догадавшись, что это именно мои слова надо делить минимум на три.

— Тина, между прочим, Том сидит здесь всего лишь… сорок три минуты, — с нотками иронии заметил Лестат, взглянув на настенные часы. — А он уже тебе надоел… Северус, и как ты ещё не перешёл в эту категорию, с невероятной ветренностью этого недоразумения?

Опять поднялся дружный смех, а я обречённо легла на подушки, матерясь про себя, что сейчас в этом помещении находилось целых два человека, искренне любивших меня, но в то же время постоянно издевавшихся надо мной. И слишком много знавших.