Тени Рагнарека

С полуусмешкой Нерисса подумала, что новым – и, пожалуй, последним в истории – Стражницам это тоже уже не суждено.

Но она и не собиралась поднимать армию зомби. Зачем тратить время и силы, создавая послушных солдат, мало к тому же приспособленных к штурму крепости на облаках, когда с легкостью можно просто ПРИЗВАТЬ таких, для кого это не препятствие. Для кого вообще не существует препятствий!

Безмятежное яркое небо над Кондракаром сгущалось. Не темнело, нет, сгущалось, становясь подобием весело рябящей на солнце морской воды от тысяч, десятков или сотен тысяч слетающихся к Центру бесконечности со всей вселенной неприкаянных душ. Волшебница и сама не ожидала, что их окажется так много. Совершенно не опасные с виду, покачиваясь в небе, как медузы в океанских волнах, обрывками полупрозрачных облаков кружили вокруг розовато и голубовато-белых стен Обители, уже только своим количеством призраки внушали невнятное чувство тревоги, но продолжали прибывать. Нерисса, отправляя во Вселенную свой призыв, никому не отдавала особого предпочтения, однако не нашедшие покоя души в большинстве своем оказались либо павшими воинами, либо казненными преступниками, либо жертвами жестоких убийств, таких, что оставляли неизгладимый отпечаток на тонком энергетическом мире – помимо воли Повелительница скользила взглядом по их зыбким рядам, выискивая… знакомое лицо. Разумеется, настоящими душами когда-то живших людей призраки не были – скорее их отпечатком в момент смерти, вынужденным бесконечно этот пугающий миг переживать. Тени чьего-то ужаса и злобы, медленно, но неуклонно заполняющие небо над Кондракаром. Сигнала вторгаться в Обитель Нерисса им пока не подавала, ожидая, когда нарастающая вместе с прибывающими призраками Сила достигнет своего пика. Очень важно было найти тот момент «кульминации», когда предел будет достигнут, но Сила еще не пойдет на спад, казалось, ей придется ждать бесконечно. Как волшебница-универсал, Нерисса с самого начала могла черпать энергию из любых источников, однако впервые вынуждена оказалась направлять такое ее количество… казалось, еще немного и эта цепная реакция сметет ее саму…

Смеркалось – как при погружении на глубину, когда вроде бы прозрачная вода становиться все гуще и пропускает все меньше света. Кружащие вокруг белых башен призраки становились все быстрее, уже слившись в плотную мерцающую воронку, отдаленно напоминающую торнадо.

– Довольно! – едва не оглохнув от собственного голоса, закричала Нерисса. Потемневшие облака ощерились серией тонких ослепительных молний. Воронка призраков на мгновение замерла – и завертелась с утроенной силой, поднявшийся энергетический ураган развевал двуцветные волосы волшебницы, словно черно-белое знамя. Нерисса взмыла над воронкой, ожидая, когда навстречу из башен хлынет армия защитников Крепости… и ошарашено замерла, вместо этого увидев две одинокие фигурки в костюмах Стражниц.

Совсем не тех Стражниц, которых она рассчитывала здесь встретить.

Призраки становили воронку, недоумевающее зависнув в воздухе, отчего снова стали напоминать безвольных медуз. Обжигающая, сметающая все на своем пути волна ослепительного гнева, которая привела их сюда и бросила на штурм сияющей крепости, внезапно исчезла, сменившись пугающей холодной пустотой.

– В чем дело… подружка? – тихо спросила Ян Лин. В обличье Стражницы она была по-прежнему красива. Вместо короткой мальчишеской стрижки развевались на ослабевшем ветру белоснежные волосы, легкие, как перистые облака в хорошую погоду, черты лица стали чуть резче, но безупречно прямая осанка и горящий в раскосых темных глазах огонь остались теми же, что полвека назад. Кадма изменилась и того меньше. Лишь тронутые сединой волосы когда-то цвета темного дерева, вместо привычного «конского хвоста» она собрала в «узел» на затылке, а на смуглом лице, красота которого напоминала хвою – твердую, колючую и неувядающую – только жесткие складки у губ выдавали прожитые годы. Отнюдь не счастливые прожитые годы…

– Убирайтесь, обе! Я не хочу вас убивать.

– Я уже мертва, – с мягкой солнечной улыбкой напомнила Яна. – и продолжаю существовать лишь потому, что существует Кондракар. Уничтожив его, ты убьешь меня в любом случае.

– Зачем ты здесь, Кад? – надеясь, что голос не выдает охватившего ее смятения, тихо спросила Нерисса. – Уж ты не хуже меня знаешь, что представляет собой Кондракар. Неужели ты готова отдать свою жизнь за его безопасность?

– Лучше сделать это во имя какой угодно цели, – чуть хрипловато ответила Кадма. – чем потерять, просто пропустив, как песок сквозь пальцы.

– Согласна, пожалуй, – Нерисса опустила глаза. – но все равно – прочь с моего пути!

Они предали ее первыми, они обе. Кадма никогда и не была по-настоящему подругой Нериссе, оттого принимать это было даже отчасти не так больно, как от Яны, которую – единственную – искренне считала когда-то своей подругой. И которая единственная все так же слепо верила недоговоркам Оракула, даже не задумываясь.

– Умышленное, осознанное убийство для тебя куда тяжелее случайного. Быть может, если бы мы знали эту историю целиком…

– Ты могла бы поинтересоваться этим полвека назад, подружка. Сомневаюсь, что это что-то изменило бы тогда, но теперь уже точно не имеет никакого значения.

Она действительно не колебалась бы перед тем, чтобы вместе с Кондракаром уничтожить и Ян Лин – по сути дела, уже прожившую свою жизнь и теперь существующую как часть Обители – тоже своего рода неприкаянным призраком. И ей не было – давно уже не было никакого дела до Кад. В прошлое свое возвращение Нерисса даже не задумывалась над тем, чтобы мстить доживающим свой век «подругам» – ее цель была поглобальнее. Но вместе с тем жизнь Кадмы – единственной, оставшейся в живых – ничего для нее не значила. Все они свое уже прожили… Кроме нее самой и Кессиди, конечно.

Но оказалось, ни во что не ставить жизнь и осознанно убить, глядя кому-то в глаза, слишком уж разные вещи.

Кондракар не питал иллюзий – первые ряды защитников Крепости в любом случае оказались бы смертниками. Две Стражницы… да или даже вся их пятерка с Сердцем Кондракара – не могли сейчас противостоять даже ей одной. И не собирались. Похоже, Оракул впервые в жизни решил оправдать свое прозвище и принять по-настоящему мудрое решение – решив, чьими спинами лучше прикрыться от опасности.

Момент был упущен. Сила достигла своего пика и, так ни для чего и не примененная, бессмысленно рассеивалась. Рассеивалось вместе с ней и облако неприкаянных душ, оставляя свою Повелительницу у Врат Кондракара в полном одиночестве.

Комментарий к Нерисса

http://fc09.deviantart.net/fs70/f/2014/024/7/1/__by_wladlena-d73iev1.jpg

========== Эндарно ==========

Сказать, что лица Старейшин вытянулись при появлении Фобоса – означало бы преступное преуменьшение. Все вылупились на князя так, словно увидели, по меньшей мере, стаю зеленых чертиков, скачущих по его голове. С невозмутимым видом Фобос вежливо поздоровался, с любопытством оглядываясь по сторонам. Впрочем, ничего особенно интересного в зале с облачным полом и тонущим в ярком свете невидимого неба потолком он для себя не обнаружил. Мгновением позже в зале возникли Седрик, Фрост и королева Элион – князь сам было пытался отправить их обратно в Меридиан, но змеелюд заявил, что находится рядом с господином – его долг чести перед выплаченной зарплатой, а Элион сообщила, что Север объявит войну ее королевству, если князь по какой-то причине не вернется, а этот осё… очень упрямый молодой человек вряд ли просто так уйдет. Рыцарь Фрост не сказал ничего, но у него на лице написано, что сдвинуть его с места можно будет разве что бульдозером.

– Что привело Вас в крепость, князь? – попытался ответить любезностью на любезность Тибор, однако с каким-то диковатым взглядом. – Не так давно, если мне не изменяет память, Вы очень упорно пытались отсюда уйти…

– Мне нужен Оракул.

– Боюсь…

– У меня серьезный разговор к Оракулу. Исключительно мирная беседа, – князь ухмыльнулся уголком губ. – как мне сказали, не в ваших правилах здесь наносить первый удар. Даю слово, что ни я, ни кто-либо из моих вассалов не попытаемся причинить кому-либо здесь вреда, Я честно выполняю свою часть договора, Старейшина, и вправе требовать того же! Галатея, моя Шептунья, никому ничего плохого не сделала, по какому праву Оракул?..

– Г-Галатея? – тупо переспросил Тибор.

– Я буду разговаривать только с Оракулом! – повторил Фобос. – Если он поставил себя выше Закона Вселенской Справедливости, который обязан хранить… не мне его, конечно, осуждать…

– Достаточно, князь! – пальцы Эндарно поудобнее перехватили древко возникшего в руках золотого копья. – В вашем ораторском искусстве здесь все уже могли убедиться.

Колокольчик тревоги нервно позванивал, твердя, что такой тип, как князь Фобос, никогда бы не явился в Кондракар вот так просто, если бы не был уверен, что сможет так же беспрепятственно его покинуть. Но на чем могла бы основываться подобная уверенность – оставалось непонятным.

– Более чем, мой дорогой друг, – неприятная улыбка стала уже откровенной. – более чем. Но я не солгал Совету ни единым словом, лишь изложил факты, и окончательное решение принимал, если помните, не я. Разве не таким же образом поступил ваш Оракул во время суда над Нериссой? В моем случае вы сочли, что мотивы обвинителя играют какую-то роль в вине или же невиновности.

Эндарно запутался окончательно. Он был воином, хорошим воином, и все эти разглагольствования, в которых вроде бы обычные слова принимали порой самое неожиданное значение вплоть до полностью противоположного – сбивали его с толку.