Тени Севера

— Мой мир там, где мой муж, — равнодушно пожала плечами Ленка.

— Тоже позиция, — согласилась Морена. — Так вот, если один из вас умрёт, его душа потянет за собой связанную душу. Другой тоже немедленно умрёт. Гея отторгнет ваши души, но скитаться они будут недолго. Пройдёт девять месяцев, и где-то родится мальчик, а рядом с ним — девочка. Рано или поздно — скорее, рано, чем поздно, — они обязательно найдут друг друга, а вскоре после этого проснётся память, и они поймут, почему друг друга искали.

— То есть это получается бессмертие в какой-то форме? — в полном ошеломлении спросил я.

— Всё в этом мире бессмертно в какой-то форме, — философски заметила она. — Но я поняла, что ты имеешь в виду. Да, можно сказать и так.

— Удивительно слышать от богини смерти, что всё в этом мире бессмертно, — заметил я в замешательстве. — Однако наше бессмертие очень уж похоже на истинное бессмертие. Но наверняка всё не так просто, и есть некие подводные камни?

— Конечно, есть, — развеселилась она. — Очень, очень советую вам не умирать. Или отложить это на как можно более поздний срок.

— Ну, мы с этим и не торопимся, — подтвердил я. — А ты можешь что-нибудь рассказать про эти подводные камни, госпожа?

— Нет, — улыбнулась она, — дальше сами. Я рассказала вам достаточно.

Достаточно, чтобы полностью выбить меня из колеи. Если бы не Ленка, которая отнеслась к этому известию довольно равнодушно, и сейчас транслировала мне спокойствие, я бы, пожалуй, окончательно потерял способность к осмысленному разговору.

— Благодарю тебя, госпожа, за этот рассказ. Но если позволишь, я бы поговорил о цели нашего визита. Она тебе известна?

— Сосуны?

— Что? — растерялся я.

— Духи, высасывающие лишнюю энергию, — пояснила она. — У них много разных названий, есть даже не совсем приличные. Ну, будем называть их марами, если тебе так привычнее. Итак, вы их разбудили, перекормили, и теперь не можете успокоить. А от меня-то вы чего хотите?

— Но это же твои духи, госпожа?

— Мои, и что из этого? От меня что вам нужно?

— Ну, мы бы хотели, чтобы ты их забрала и пообещала больше на нас не использовать.

— То есть пообещала не выполнять свой долг?

— Нам не нравится долг, который состоит в убийстве жителей княжества.

— Какая чушь, — Морена осуждающе покачала головой. — Ты вообще понимаешь, что такое смерть?

— Противоположность жизни, полагаю, — ответил я, удивившись вопросу. — Какой ещё ответ здесь возможен?

— Это неверный ответ. Смерть — это не противоположность, а ограничитель жизни. Мы с Живой сёстры, а не противники. Когда Жива чрезмерно увеличивает популяцию оленей, я не убиваю их. Я увеличиваю популяцию волков. Где ты видишь здесь противоположность жизни, да и вообще — где здесь смерть?

— Ммм, — промычал я, не вполне понимая, что на это ответить.

— Вся твоя нервная деятельность построена на процессах возбуждения и торможения. Почти все природные системы построены на взаимодействии этих двух процессов, которые поддерживают систему в равновесии. Мы с сестрой просто следим, чтобы эти процессы нормально функционировали.

— Я не спорю, госпожа, что смерть, как ограничитель жизни, необходима. Но у оленей есть свой взгляд на необходимость волков. И убийство наших граждан нас не устраивает, вне зависимости от того, какими высокими целями это объясняется.

— Неужели ты не понял того, что я тебе сказала прямо? — с неудовольствием посмотрела на меня Морена. — Я не занимаюсь убийствами. И мары мои никого не убивают. В нормальном состоянии не убивают. Вы разбудили и перекормили их, поэтому они и стали опасны. Но при чём здесь я?

— Тогда в чём состоит их функция? — я чувствовал, что упускаю что-то важное.

— Они лечат популяцию, отсасывая дурную энергию, — снисходительно объяснила Морена. — Бывает так, что племя нормально развивается и в целом ничто не предвещает проблем. Но вдруг в один прекрасный момент оно начинает устраивать какое-то бессмысленное самоуничтожение. В истории немало примеров, когда благополучное общество вдруг само собой разваливалось и становилось лёгкой добычей соседей.

Мне пришёл в голову давний разговор с Алиной о популяционном регулировании — она, помнится, тоже рассказывала что-то в этом роде.

— Это имеет отношение к популяционному регулированию? — спросил я.

— Самое прямое. Мары поднимают порог регулирования. Разумеется, я использую мар только в благополучном обществе, у которого есть хорошие перспективы развития. В неблагополучном обществе этот порог лучше, наоборот, снизить, чтобы трансформация началась раньше и прошла легче.

— И надо полагать, у тебя есть инструменты и для снижения порога тоже?

Морена ничего не ответила, а просто улыбнулась. Думаю, разных инструментов у неё действительно хватает. Но вот что сейчас делать мне? Требование, чтобы она не использовала мар, вообще выглядит бессмысленным — это то же самое, что потребовать, чтобы она перестала быть тем, что она есть. Она, разумеется, ответит отказом, а принудить её мы вряд ли способны. Да и стоит ли принуждать? Я чувствовал, что она меня не обманывает, и мары действительно полезны.

— А скажите, пожалуйста, госпожа — каково население Срединной империи? — вспомнил я о китайцах.

— Примерно сто пятьдесят миллионов, — она внимательно посмотрела на меня.

Ну, хорошо хоть не пара миллиардов.

— Надо полагать, госпожа, в самом ближайшем времени у них должен сработать популяционный регулятор?

Она промолчала, загадочно улыбнувшись. Пожалуй, в существовании богов — по крайней мере, некоторых, — всё-таки есть смысл, и их деятельность действительно приносит пользу.

— То есть получается, что ты служишь Сиянию? — почему бы и не попробовать узнать что-то из первых рук.

— Сиянию! — она даже закатила глаза от возмущения. — Молодой человек, ты вообще понимаешь, что такое Сияние? Это, по сути, и есть вся наша огромная Вселенная. Для Сияния нет разница между мной и какой-нибудь полевой мышью — для Госпожи мы в равной степени ничтожны. Нет, я служу Гее. Именно Гея создала здесь жизнь, и именно по её поручению мы с сестрой следим, чтобы она развивалась правильно. Мы все дети Геи, ну, разве что, кроме таких, как вы.

— А как Сила связана с Сиянием?

— Точно так же, как вы связаны друг с другом. Сила изначально была пришельцем, но сейчас их души почти слились.