Тени

"Тогда, она пахнет цветами... разве человек, может пахнуть цветами? Наверное, да! Невероятно! Я знаю этот запах, но не могу вспомнить, откуда я его знаю?".

Пе'трович хорошо знал психологические приёмы, которыми пользуются профессионалы в области психиатрии, поэтому совершенно спокойно принялся за рассказ всей своей биографии, исключая лишь детальные подробности. Он не сводил глаз с девушки, но недостаток света так и не позволил ему, как следует рассмотреть её лицо. Единственное, что не было скрыто от него полумраком, это её зелёные глаза, излучающие слабое зеленоватое мерцание.

"Где-то я уже это видел...".

Девушка сидела в одном положении, не перебивая и не останавливая Влади'слава, а тот, в свою очередь, желая, всё же, разглядеть её получше, даже и не заметил, как начал говорить об Анжелике.

"Этого никак нельзя говорить", - спохватился он и одной фразой: "Впрочем, это не важно!", закончил свой рассказ.

Глухонемая тишина ворвалась в палату, создавая эффект абсолютного отсутствия. Отстранения от реальности. Влади'слав, словно видел сон, в котором девушка, сидящая перед ним, плавно покачивалась в воздухе, да и сам он ощущал под собой волны, подталкивающие его то вверх, то вниз.

"Кто-то хочет поселить меня здесь и надолго".

Эта мысль не покидала его не на минуту на протяжении всего его монолога, но сейчас она была единственной и от этого Пе'тровичу становилось не по себе.

Мгновения, проведённые в тишине, становились минутами. Долгими и мучительными минутами, и, казалось, что если сейчас, кто-нибудь уронит на пол бокал с вином, то вместе с ним разобьётся весь, существующий мир.

– Я был в своём номере, когда почувствовал себя плохо. Тошнота, головокружение, а затем, по всей видимости, я потерял сознание, - не ловко, добавил Пе'трович.

– Да, вы потеряли сознание, - подтвердила его слова девушка в халате медсестры, - но речь сейчас совсем о другом.... Влади'слав, вы знаете, какое сегодня число?

"Очень знакомый голос! Не поймаешь... примерно конец января, но я тебе об этом не скажу".

– Как же не знать, - ответил он, - сегодня двадцать шестое ноября, сегодня же вручение Нобелевской премии...

"Почему она говорит по-русски? Хотя администрация отеля проинформирована о том, что я русский... вот и медсестра русская!".

– ... или я проспал всю ночь?
– добавил он, сделав испуганное лицо.

– Боюсь, что вы проспали чуть дольше, - проговорила девушка, серьёзным голосом.

"Значит, я не перемещался, по крайней мере, тело точно оставалось в этом мире. Но тогда, сколько же я проспал?".

– Что вы хотите этим сказать?
– выражая искреннее удивление, возразил он.

– Сегодня первое февраля тысяча девятьсот девяносто третьего года

"Не может быть?!!"

– ... вы проспали четыреста тридцать два дня. При этом, я подчёркиваю, проспали.... Это был крепкий нормальный человеческий сон. Ну, разве что, изредка у вас учащался пульс и на теле выступал пот, а в остальном, всё в пределах нормы.

"Как они это сделали?"

– А как же премия?
– неожиданно, спросил Влади'слав.

– Её вам так и присудили, хотя надо отдать вам должное, шумиха вокруг вашего имени не утихает до сих пор и, думаю, ещё долго не утихнет.

Пе'трович приподнялся на кровати и только сейчас обнаружил, что одна его нога пристёгнута наручниками к спинке кровати.

– Не спешите, доктор Пе'трович, - проговорила жгучая брюнетка.
– Видите, всё логично, вы доктор и находитесь в больнице.

Её громкий смех, волной прокатился по большому полупустому помещению.

"Кто ты?"

– Вам не нужно знать о том, кто я и, тем более, от чьего имени здесь присутствую, - словно, отвечая на его вопрос, проговорила девушка, - вам достаточно знать, зачем я здесь?

– Говорите, - сделав усилие над собой, прошептал Влади'слав.

– Вам нужно исчезнуть, надолго... навсегда! К тому же, у вас это замечательно получается, - она снова ухмыльнулась и продолжила, - но сейчас я говорю не о физическом исчезновении, а об исчезновении с арены мировой науки. И ещё... у вас нет выбора, кроме, как принять наше условие! В противном случае, вы останетесь здесь навсегда, под пристальным наблюдением врача нарколога и психиатра по совместительству. И, если вы до сих пор ещё не сумасшедший, то вас обязательно таким сделают, за достаточно короткий промежуток времени, а потом всё, что вы сможете сказать - будет выглядеть смешно.

– Девушка сделала паузу, эффективно перекинув ногу за ногу.
– Если вы будете в чём-то нуждаться - мы предоставим вам это. Если у вас появятся какие-нибудь вопросы - мы ответим вам на них. Решайте Влади'слав, - она пристально посмотрела на него в ожидании ответа. Её взгляд, будто насквозь прожигал Пе'тровича, отчего ему стало холодно, и он задрожал.
– У вас есть три минуты, - продолжила она ровным голосом, - в противном случае, Влади'слав, вы получите свой первый укол, который, поверьте, ох, как изменит всю вашу жизнь. Вы побываете в таких мирах, о которых даже не мечтали, вы сделаете столько открытий, жаль только, что все они будут только в вашей голове. Со временем вы превратитесь в овощ и всё, что вам будет нужно от этой жизни, это самые низменные естественные желания. Вы станете ни кому не нужны... о вас забудут, как только получат официальное подтверждение вашей не вменяемости. Выбирайте, Влади'слав, время пошло.

Девушка встала со стула и подошла к окну.

"Откуда я тебя знаю?".

Лёгким движением руки она одёрнула штору, запуская в комнату солнечный свет. Влади'слав зажмурился, свет показался ему таким ярким, словно солнечный диск находился не в восьми световых минутах от Земли, а в нескольких метрах от окна. Несколько секунд понадобилось ему, чтобы прийти в себя и, хотя бы попытаться здраво порассуждать. Конечно же, выбор есть всегда, но из двух зол человек всегда выберет наименьшее

"Я откажусь от своей мечты, но я останусь человеком и, что не маловажно, живым человеком. Я смогу жить в своё удовольствие... странно, ведь то же самое мне советовал делать профессор. В конце концов, поселюсь где-нибудь в глуши, заведу собаку, буду рыбачить, ходить на охоту. Одним словом, жить в своё удовольствие! На крайний случай, у меня есть убежище, о котором никто не знает".

Он поднял глаза и взглядом встретился со, стоявшей по-прежнему у окна, девушкой.

– Я согласен, - твёрдо произнёс он.

Впервые с момента их встречи, незнакомка улыбнулась.

– Вы здравый человек и другого ответа я от вас и не ждала, - бросила она, проходя мимо него, - сейчас вам принесут вещи и освободят. Я буду ждать вас в машине...

– Вы говорили о том, если вдруг я буду в чём-то нуждаться, то...

– Уже всё сделано, Влади'слав, не беспокойтесь, - повернулась она к нему в пол оборота и Пе'тровичу показалось, что в её глазах блеснуло красное пламя, - не торопитесь... я дождусь.

"Конечно, можно сбежать, но что мне это даст? Снова прятаться, снова бояться... нет, я устал бегать от людей и от собственной тени. Надо просто уехать туда, где меня не знают... надо просто жить!".

Уже через полчаса они сидели в белом Мерседесе и пили горячий чай. Влади'славу необходимо было прийти в себя. Вместо строгой и конкретной женщины сейчас рядом с ним сидела весёлая жизнерадостная девушка и постоянно что-то говорила.

"Всё во мне говорит о том, что я знаю тебя, но я не могу понять, кто ты? Ты была в моих снах.... Нет! Это было в реальности! Тогда сон, это то, что происходит сейчас!!? Я окончательно запутался...".

– Лично я, Влади'слав, была против того, чтобы вас навсегда оставили в клинике... были и ещё те, кто был на моей стороне. А я в совете директоров играю не последнюю роль.

– Вы хотите сказать, что я вам обязан?

– Да, именно это, я и хотела сказать. Если бы не моё вмешательство, вы бы никогда уже не пришли в себя и остаток своей жизни провели в сновидении. Убивать вас никто бы не стал по ряду причин: во-первых, вас надо было бы периодически показывать прессе, а, во-вторых, вы ещё можете пригодиться нам.