Тенистый лес

Сквозь небольшой промежуток между страницами Сэмюэль видел сестру, которая казалась ему гигантом.

— Марта. Ты поешь.

Он смотрел, как рот Марты открывается и закрывается, произнося слова, и увидел, что она смотрит прямо в лицо Мастеру перемен.

— С днем рождения, дорогой… Горацио…

Давление на спину Сэмюэля уменьшилось, когда тот, кто когда-то был Профессором Горацио Тэнглвудом, начал плакать темными слезами. Это было все, о чем он когда-либо мечтал — услышать, как кто-то поет ему эту песенку. И сейчас это происходило на самом деле.

— С днем рождения тебя.

Когда Марта замолчала, она казалась такой же удивленной своим вновь обретенным голосом, как и Сэмюэль. Книга покачнулась в ослабевших руках Мастера перемен, и Сэмюэль соскользнул с листа, пролетел по воздуху и упал в прохладную лужицу, откуда целым и невредимым выбрался на сушу.

— С днем рождения… меня, — проговорил Мастер перемен, вытирая слезы. — С днем рождения меня. Это самая прекрасная вещь, которую я слышал в своей жизни. Ты пела это искренне? Ты правда пела это искренне? Это мой рассказ произвел на тебя такое впечатление? Что ты осознала мои заслуги?

— Да, — сказала Марта, глядя на брата, вылезавшего из лужицы.

У Марты по-прежнему не было тени, и пение отняло ее последние силы. Единственная мысль, на которую у нее остались силы, была мысль о брате и о всех тех опасностях, которым она подвергла его, убежав в лес.

В этот краткий миг человек, которым когда-то был Мастер перемен, возобладал над чудовищем, в которое он превратился. Или, по крайней мере, так показалось. Иначе почему он вдруг решил вернуть Сэмюэлю его человеческое обличье, а Марте — ее тень?

— Сэмюэль, — сказала она, и ее голос по-прежнему казался ему свежим и нежным, как утренняя роса. — Прости меня. — Она снова обрела слова тогда, когда они были нужнее всего, и пока она была жива, она ни за что не собиралась терять их.

Профессор смотрел на детей и с каждой секундой все больше завидовал любви, которую они питали друг к другу.

— Ей плевать на мой день рождения, — сказал он голосом, полным сдержанной печали. — Всем плевать на мой день рождения. И всегда всем было плевать. — Он вспомнил, как его приемные родители, мистер и миссис Твигг, запретили ему писать самому себе открытки, и неожиданно по какой-то странной логике он твердо решил уничтожить и Сэмюэля, и Марту самым жестоким способом.

Он закрыл глаза и приступил к своему ужасному колдовству.

— Да будет тьма, — сказал он, втягивая в себя длинные тени деревьев, протянувшиеся по поляне. Чем больше теней он вдыхал, тем могущественнее он себя чувствовал, и он продолжал притягивать тени из самых отдаленных уголков леса.

По земле потянулся черный клубящийся туман, накрывший Марту и Сэмюэля с головой. В темноте они ничего не видели и с трудом могли дышать. Если бы они оставались в тумане, они бы задохнулись и умерли, но Мастер перемен приготовил для них куда более занимательную смерть.

В конце концов, сегодня ведь был день его рождения.

Поэтому тени, миновав Сэмюэля и Марту, втянулись в рот бывшего профессора, и его тело претерпело некоторые изменения, чтобы вместить их.

— О, Ведьма теней, — прошептал он. — Почему ты никогда не мечтала о силе, подобной этой?

Сэмюэль взглянул на сестру.

— Бежим! — закричал он. — Бежим!

Он схватил ее за руку, и они бросились бежать через поляну. Но не успели они сделать и нескольких шагов, как вдруг заметили кое-что. Кое-что заставившее их сердца сжаться от ужаса, а глаза — округлиться от изумления.

Они не просто двигались по направлению к деревьям.

Деревья двигались по направлению к ним.

ПРОБУДИВШИЙСЯ ЛЕС

В это едва можно было поверить.

Целая армия деревьев с изгибающимися деревянными конечностями двигалась по земле по направлению к Сэмюэлю и Марте. Их кривые ветви шевелились независимо от ветра. Их огромные корни выходили из земли, словно ноги из ботинок.

Звуки были такими же ужасающими, как и зрелище.

Жуткий скрип гнущейся древесины.

Ужасный грохот осыпающейся земли.

Бешеное сердцебиение двух перепуганных детей.

Сэмюэль и Марта остановились, замерев от ужаса. Естественный порядок вещей перевернулся с ног на голову: люди приросли к месту от страха, а деревья свободно двигались по направлению к ним.

Конечно, на самом деле их свободное движение было иллюзией. Деревья двигались, но отнюдь не свободно. Завладев тенями, существо, бывшее раньше Профессором Горацио Тэнглвудом, управляло лесом как дирижер, управляющий оркестром.

— Что нам делать? — спросила Марта.

— Поворачиваем назад, — сказал Сэмюэль, хватая сестру за руку и бросаясь прочь от деревьев.

Но было поздно. Деревья успели подобраться совсем близко — достаточно близко для того, чтобы корень ближайшего к ним дерева смог обвиться вокруг лодыжки Марты.

— Сэмю-ааааааах! — прокричала она, чувствуя, как дерево тащит ее прочь от брата.

Но Сэмюэль ничем не мог ей помочь: его положение было ничуть не лучше. Ветка устремилась вниз, обернулась вокруг его тела и затем подняла его в воздух.

Земля ушла у него из-под ног, и он взлетел вверх, перегнувшись через ветку. Он мог видеть Мастера перемен, который хохотал, выдыхая облака черного пара, и Марту, прижатую к стволу другого дерева, которое обвило ее своими корнями и ветками, словно родитель, слишком сильно беспокоящийся о своем ребенке.

— Март-аааааааааааах!

У Сэмюэля появилось одновременно два чувства. Чувство, что он слишком быстро поднимается вверх, и чувство, что его слишком сильно обхватили поперек тела. Но оба этих чувства исчезли, когда дерево вдруг отпустило Сэмюэля и подбросило его высоко в воздух.

Он, словно ветряная мельница, беспомощно замахал руками, отчаянно пытаясь найти хоть что-то, за что можно ухватиться.

Дерево подбросило его не только вверх, но и в сторону, так что теперь он летел над поляной. Он приготовился к тому, что вот-вот разобьется насмерть, ударившись о землю, но этого не произошло. Вместо этого он упал на упругие ветви другого дерева. Или, точнее сказать, ветви другого дерева, протянувшись ближе, поймали его.

А затем дерево опять обхватило его поперек тела и подбросило я воздух.