Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Тео. Теодор. Мистер Нотт
Шрифт:

А на следующее утро «Ежедневный пророк» принёс весть о случившейся битве в первом специальном выпуске каждому магу, кто мог его получить. Теодор возблагодарил Шеклболта и Каффа, что те отложили выпуск на момент после похорон. От сотен писем он сбежал в Нору, где в глубоком трауре поблекшая и постаревшая за пару дней на десяток лет Молли Уизли долго рыдала, цепляясь за них с Джинни.

Рыдала по своему сыну, упокоенному по обычиям Уизли, в день, когда всё кончилось. Рыдала по своей внучке, родившейся не человеком — и по проклятой вейле, что принесла эту весть в её дом уже после гибели своего мужа.

Тогда-то

Теодор понял, почему Уильям не хотел, чтобы он говорил кому-либо о рождении дочери. Джинни не знала, не знали братья, знал Рональд, но его не было в Норе. Джинни шепнула, когда они вышли на улицу, в сад, передохнуть от горестной ауры колдуньи, что потеряла не одного, но сразу двоих, что шестой брат бродил по окрестностям, словно не находив себе места.

Мало утешало безутешную Молли, что стрелка Чарли Уизли на великолепных часах Артура замерла в положении «Дома». Ведь этот дом был не в Британии и не в Норе.

Корреспонденцию в школе, сотни писем, отправленных в его адрес магами Британских островов, ему помогали разбирать сразу четверо. Самозванные адьютанты, так помогшие в осенних изысканиях Пакстон и Бэддок, и брат с Гримом Фоули. Слагхорн одолжил свой вредноскоп с усмешкой, вручив со словами, что его долг жизни искуплён. Теодор не знал, когда он успел спасти жизнь декана, но неприятный осадок остался.

Ему желали чирьев и типунов на все возможные конечности за то, что он подверг учеников опасности. Проклинали матери, потерявшие своих детей и жёны, чьи мужи не постеснялись встать против сил зла. Многие благодарили его, и это было лучиком света траурному и устало-серому настроению Теодора, хлебнувшего так много горестных эмоций за такой короткий промежуток времени. Находились и те, кто обвинял его, что он не выступил раньше, пока у власти был Яксли, «легитимист» по классификации Теодора.

Сам эту статью он не читал.

В коридоре его поймал брат Колина, Деннис. Четверокурсник-магглокровка, который вернулся осенью в школу — и знал об этом — именно благодаря Теодору. Мальчик в свои пятнадцать был гораздо крупнее погибшего брата и, если бы не запреты Кэрроу, наверняка бы играл в квиддичной команде. Он сжимал кулаки и ярился, но так ничего и не сказал ему. Лишь кинул на пол газету с официально-печальным Теодором на колдографии, который отводил глаза и поправлял манжеты, будто бы признаваясь, что ему жаль. «Хорошо, что хотя бы не галстук», — подумал, узрев себя, Нотт.

Он написал письмо бабушке. Пронзительное и наполненное эмоциями, усталостью, что ему больше некому было передать. Что вкус победы оказался совсем не сладок, а весьма горек. Что груз ответственности на нём вдруг превратился в груз вины. Что он остался будто бы в чарах оцепенения, облекаемый со всех сторон взорами колдунов. Написал, выплеснул всё, что его тревожило и что на него давило, и понял. Такова была цена взрослой жизни. Той самой политической игры, которую он именно и воспринимал как игру, как шутку, но которая превратилась в жизнь. И смерть.

Это был важный урок.

И всё же он отправил письмо леди Виктории, письмо, полное горячей рефлексии, уже переставшей терзать его сознание — теперь лишь его щёки трепал холодный, словно бы снова мартовский, ветер под крышей совятни.

— Твои мозгошмыги выглядят взрослее, — печальным звоном в его ушах отозвался голос мисс Лавгуд. Луна не сражалась,

но помогала раненым в Трапезном зале всю ту ночь. Её возлюбленный Рольф бился, как лев, и был ранен, но целители смогли быстро помочь ему.

Теодор повернулся к ней, всё так же сжимая пухлый конверт с неотправленным посланием. Раньше он бы не удивился, увидев Лавгуд с очередной глупой бижутерией. Теперь же он удивлялся, что она была без ничего. Лишь с палочкой и собственным письмом, что прижимала к груди, словно самое ценное. С детским непосредствием она смотрела на него, наклонив голову, будто бы опять увидела самую интересную загадку во всём замке.

Когда-то давно, когда Джинни познакомила их, она смотрела на него похоже.

— Мы все повзрослели слишком быстро, — хрипло ответил он. Словно бы желая что-то сказать ещё, он открыл было рот, но закрыл его, не выдав ни звука.

— Директор Дамблдор говорил, что смерть — это всего лишь приключение. Моя мама уже давно отправилась в это приключение, и Руфус Депонийский обязательно проводит её на Элизий.

Девушка подошла ближе и остановилась рядом с ним, глядя вдаль, в долину Чёрной реки, к ущелью и горам.

— Эти раны слишком болят, чтобы считать их приключениями, — тихо ответил Теодор. Ещё миг назад ему казалось, что он понял всё, но вот он вновь ничего не понимал. — И ещё сильнее пригвождают вниз.

— Ты слышал, что твой друг Артур собрался отправиться на поиски своей любви? — Теодор не слышал. — Это будет его приключение. И это будет её приключение, ведь её будут искать, как никого и никогда. Не все приключения должны иметь счастливый конец.

У юноши защемило в сердце от того, как именно судьба распорядилась его друзьями.

«Магия превыше всего»… те идеи, что владели им в детстве, казались теперь наивными. Маги готовы были убивать друг друга и убивали, и Теодор убивал других из них, наплевав на то, что объединявшая их магия была превыше всего. Не магглы напали на Хогвартс или учинили переворот в августе. Маги.

Вдруг послышался совиный клёкот. Спланировав, под крышу залетела сипуха, которая уселась прямо перед Тео, вырвав его из мрачных раздумий, и дала отвязать от себя письмо. Более того, ей же он привязал собственное и засунул две монетки сиклей в мешочек, закреплённый на её пернатой груди.

Луна отошла в сторону и тоже отправила послание. Теодор же развернул прилетевшее себе.

«Мистер Нотт. Я вернулся в Британию, жажду обсудить с вами итоги прошедших месяцев и планы на будущее. Помните о нашем пакте. Жду вас завтра в полдень в своём замке Олбани. Энтони Карамеди, владелец Британской лиги квиддича».

***

Поместье в Олбани, где стоял замок, было известно среди магов издревле. Биннс рассказывал, что именно в Олбани леди Джейн Грей отказала тогдашнему лорду Бёрку, после чего тот выдал её регенту Дадли, и события в итоге привели её в Тауэр. Замок переходил от одного владельца другому, пока, видимо, не оказался в руках представителя династии потомственных магнатов и деятелей квиддича. Теодор не знал о Карамеди до той памятной встречи в день выборов Скримджера после пятого курса, но это было лишь из-за того, что он никогда не интересовался квиддичем так глубоко; их семейство французскими кардиналами правило всей Британской Лигой уже столетие.

Поделиться с друзьями: