Теорема сводных

Слышу цоканье языком, а следом мужские жилистые руки тянутся к моим. Тео берет шлем из моих рук и с лёгкостью расстегивает застёжку. Ничего не говоря, одевает шлем мне на голову, да так сильно надавливает, что я покачиваясь. А после, аккуратно застегивает его под подбородком. Я волнительно сглатываю образовавшуюся слюну и едва слышно мычу: — спасибо.

Но Теодор делает вид, что не слышал этого. Лишь легонько стучит по моему шлему, отчего я морщусь, а следом указательным пальцем опускает защитное стекло. От неожиданности я вздрагиваю. Мир сразу же приобретает потухшие краски. Через шлем трудно дышать и мне кажется, голова вот вот лопнет. Поэтому, я обратно открываю защитное окошко и сверлю Тео неодобрительным взглядом. Не обращая внимания, парень одевает шлем и защелкнув застежку, садиться на байк. Я еще с минуты мешкаюсь, а после, подступаю к байку.

— Садись! — кричит Тео на немецком.

Я осторожно сажусь на байк, стараясь не касаться Тео, но не выходит. Руками едва ли дотрагиваюсь до его плечей, и как только нахожу равновесие, сразу же отпускаю.

— Держись, — приказывает Тео, а я не знаю, за что мне взяться. Парень разворачивается ко мне и добавляет: — За меня держись, малая!

И в следующее мгновение, он вновь закрывает на моем шлеме защитное стекло, а следом, и свое. Мне ничего не остается, как осторожно обнять Тео за его талию.

Тео что-то кричит, но я не понимаю что, лишь чувствую, как тот пожимает плечами, словно, разминается. Мгновение другое, и мы резко стартуем с места, а после, Тео так же резко затормаживает. Я жмурюсь от страха и машинально вцепилась пальцами сильнее в талию Теодора. Мы оба покачнулись на байке. Теодор начинает смеяться, а я не могу раскрыть глаза. Комок страха застрял в горле и не дает глубоко вздохнуть. Мгновение другое, как мы спокойно выезжаем на дорогу и Тео несет меня по городу, на который опускается сумрак.

Теодор гонит байк так быстро, что я не ощущаю дорогу под ногами. От рева мотора закладывает уши. Успеваю заметить, как мимо пролетают крыши домов, вывески кафе и огни светофоров. На очередном повороте, где Тео сбавляет скорость, приходится плотнее прижаться к его спине, чтобы не вывалиться из кресла. От Тео вкусно пахнет: шлейф мужественного аромата подхватывает ветер, стоит парню прибавить скорость. Я не решаюсь спросить, куда мы направляемся. Возможно, тем и лучше. У нас с Теодором пока не получается найти общий язык, и, как я заметила, он не шибко разговорчив.

Через пару минут мы заворачивается на набережную и Тео припарковывает свой байк на одной из стоянок. Теодор заглушает мотор.

— Приехали, — говорит он не немецком.

Я аккуратно слезаю, держать за Тео и наконец-то могу открыть защитное стекло. Мир вновь окунает меня в теплые оттенки фонарей и уходящий закат, до которого как мне кажется, рукой подать.

— Где мы?

Тео снимает с себя шлем и легким движением руки, поправляет темные волосы.

— Как видишь, мы у озера, — тараторит нехотя парень. Он слезает с байка и подойдя ко мне, ловко расстегивает застежку, а следом, снимает шлем. Волосы наэлектризовались, отчего, я чувствую какое-то поле над головой. Тео усмехается и отойдя к байку, убирает шлемы в бардачок.

Делаю вдох полной грудью. Свежий воздух наполняет мои легкие и я ощущаю, как тревога постепенно улетучивается. Город словно охраняет лазурное озеро. Набережная широкая, освещаемая нежно-желтым светом фонарей, окутывает моих прохожих в небывалую теплоту. Кто-то катается на велосипедах. Кто-то гуляет с детьми или собаками. На самом озере замечаю несколько небольших парусников, которые рассекают лазурную гладь.

— Пойдем, — бубнит Тео, прерывая сладостный момент небытия. Он устремляется вперед, влево от меня, и мне ничего не остается, как прибавить шагу, чтобы поравняться с ним.

— А куда мы так торопимся?

— Нас ждут, — все что он говорит. И то, тараторит как не в себя на немецком.

Нет. Я знаю немецкий хорошо, чтобы понимать идиомы и некоторые сленговые обороты в речи, но.. Когда коренные немцы начинают, как не в себя, тараторить — понять их очень сложно. Стараюсь не переживать по этому поводу, и даже если вдруг, я что-то не пойму, всегда можно улыбнуться и промолчать. Набережная уводит нас дальше от парковки. Слева располагаются различные кафешки, на летних верандах которых уже вовсю отдыхают люди.

— Тут всегда так людно? — спрашиваю, чтобы не идти молча. Молчание меня напрягает.

— Всегда, — нехотя отвечает Тео.

Вот ж застранец! Я пытаюсь к нему найти подход, чтобы нам было обоим не так уж и неловко, а он, видели те, нос воротит!

Есть же… воробей нахохлившийся!

Не успею я вынырнуть из своих мыслей, как Тео резко поворачивает налево. А я, как потерявшийся зайяк, быстренько перебираю ногами, чтобы нагнать этого наглеца. Перейдя на противоположную сторону, я вижу перед собой двухэтажное здание из красного кирпича. Читаю надпись и понимаю, что мы идем в Бар. Летняя веранда полуоткрытая. Улавливаю запах жареного мяса, пива, копченостей и сигаретный дым. Все столики заняты и я ловлю себя на мысли, что это чересчур популярный бар.

Внезапно, Тео останавливает и я врезаюсь в его спину. Засранец бросает на меня неодобрительный взгляд.

— Жди здесь.

Не успеваю и рот раскрыть, как Тео скрывается за массивной деревянной дверью.

Тяжело выдыхаю. Оглядываюсь по сторонам, обхватив себя руками. Замечаю, как за красном столиком сидят пятеро парней, обсуждают футбол и двое из них на меня косо смотрят. Ловлю себя на мысли, что мне не по себе от их взглядов и атмосферы, которая витает вокруг меня. Один из парней, тот что сидит ближе ко мне, одет в темный балахон и кепку, повернутую задом наперед. Он криво подмигивает мне, в надежде, что я ему отвечу взаимность.

Хмурюсь и отворачиваюсь спиной к этим клоунам. Не хватало, чтобы они ещё свалились на мою голову. Переминаясь с ноги на ногу, нервно ожидаю Теодора. И куда он делся?

— Hallo!* (Привет)

Прокуренный баритон ошпаривает меня. Нервно сглатываю, ощущая, как к горлу подступает тревога. Разворачиваюсь и вижу, что передо мной стоит тот самый хмырь, который подмигивал несколько минут назад.

Ничего не отвечаю, делая вид, что я не понимаю, о чем он говорит.

— Hallo? — повторяет он, выпячивая свои свиные глаза, которые несуразно смотрятся с носом картошкой и пухлыми губами.

Смотрю на него так, словно съела самый кислый лимон на свете. Парень громко говорит на немецком:

— Да она иностранка!

— Лёгкая добыча, — добавляет тот, что сидит с ним рядом за столом.

— Do you speak English?

Продолжаю молчать, продолжая делать вид, что не понимаю его.

— Совсем не бум-бум, — с досадой в голосе говорит хмырь на немецком.

— Да ты попробуй, вдруг отбилась от стада? — подговаривает его друг, крича из-за столика.

Незнакомец ехидно щурится. Не успеваю и ахнуть, как его тяжёлая рука ложится на мое плечо. Под натиском его силы, едва ли стою на ногах.