Теорема сводных

— Почему не позвонила мне?

— Не хотела мешать, — отвечаю ему на ходу, однако Теодор преграждает своей рукой мне путь. Я разворачиваюсь к нему лицом и буравлю своим взглядом.

— По-моему, у нас был уговор, что я тебя отвожу и привожу из универа, — сказал он на немецком со злостью, будто бы новость, что наша общая знакомая подвозившая меня — нарушила его царские планы.

— Прекращай командовать мной, — фырчу ему в ответ, хотя сама понимаю, что из этого не сваришь каши.

Теодор выдыхает клубок серого дыма мне в лицо и сразу склоняется еще ближе. Я чуть ли не впечатываюсь в стенку дверного коробки. Он ничего не говорит, лишь пристально смотрит на меня, как хищник смотрит на свою добычу. В тот момент между нами возникла напряженная тишина, прерываемая лишь нашими тяжелым дыханием. Я пыталась сохранить спокойствие, несмотря на гневное выражение Теодора и его настойчивый взгляд.

— Теодор, давай не будем устраивать сцены, — медленно произнесла я, стараясь сдержать свои эмоции. — Просто пропусти меня.

Тем не менее, он не отступал, словно уперся в свои принципы, и это только усиливало мою решимость не поддаваться его давлению. В его холодных глазах читалась смесь обиды и зависти, но я отказывалась дать ему управлять мной. Он словно пытался проникнуть в самые глубины моей души, продолжая пристально взирать на меня своим холодным взглядом.

Внезапно, он отпустил меня, словно понимая, что дальнейший конфликт не принесет ему желаемого результата. Я проскользнула мимо него, чувствуя на себе след его морозного взгляда. В двери я еще раз обернулась, и на мгновение встретилась с его глазами. В них была неопределенность, но я была тверда не дать этой ситуации власть над моими вспыхнувшими чувствами. Шаг за шагом я уходила от него, оставляя за спиной этот эпизод напряженной встречи. Сердце билось сильней, но в моей груди звучало уверенное решение не поддаваться давлению и идти своим путем, не поддаваться на его провокации, и, быть может, тогда Теодор поймет, что нельзя контролировать чужие жизни.

Тем же вечером, наше общение за общим столом превратилось с молчанку. Теодор спокойно ел ужин, в то время, как наши родители что-то неустанно говорили и обсуждали на немецком. Теодор лишь кидал холодный взгляд в мою сторону, отчего мне сказалось, что под натиском его требовательного взора, я скоро потеряю самообладание. Я пыталась сосредоточиться на еде, избегая встречи взгляда с Теодором. Наши родители продолжали беседу, но мне казалось, что каждое их слово было как эхо грядущего конфликта.

Наглец, будто не обращая внимания на общий диссонанс, продолжал упорно игнорировать меня. Его холодный взгляд был как ледяной ветер, ощущение которого я пыталась прогнать, сосредоточившись на еде перед собой.

В какой-то момент, его терпение иссякло. Он внезапно поднялся из-за стола, взял свой тарелку и, не сказав ни слова, направился к двери. Все в комнате замерли, словно под действием невидимой силы. Родители обменялись взглядами.

— Что это с ним? — спросила мама у Вольфганга.

— Не в настроение он, — ответил он, бесцветно смотря в сторону ушедшего Теодора.

Мама задумалась, ее взгляд блуждал по лицам собравшихся за столом, словно она пыталась разгадать загадку, скрытую в его поступке. Я, в свою очередь, пыталась снова сосредоточиться на тарелке перед собой, но еда казалась мне пустым занятием, не способным разогнать тяжесть в воздухе и на душе.

— Лия, если ты закончила с трапезой, то сходи, узнай как Теодор.

Просьба мамы вышибла меня из колеи. Мне хотелось возразить ей, но ее суровый взгляд переубедил меня в обратном. Я молча встала из-за стола, отнесла свою тарелку в раковину и направилась на задний двор, откуда исходил аромат никотина. Там был Теодор.

Вечером было прохладно, отчего я поежилась, переступив порог дома. Теодор сидел на нижней ступеньки, задумавшись. Мне не хотелось спрашивать у него, что случилось и почему он так себя ведет, однако возвращаться в столовую не хотелось больше. Поэтому, я задав несмело вопрос:

— Ты в порядке? Что-то случилось?

Он медленно повернулся ко мне. Его глаза были полны размышлений. Взгляд его был таким загадочным и притягательным, что я не могла отвести глаз. Наконец, он прервал мое молчание и прошептал:

— Просто хотел побыть в одиночестве.

Я замерла на месте, проникаясь его словами и понимая, что что-то важное происходит в нем самом. Он признался в своих сомнениях, пускай и косвенно, а я поймала себя на мысли, что была готова выслушать каждое его слово.

— Я могу чем-то помочь тебе?

Теодор тяжело выдохнул из себя.

— Чем ты сможешь помочь?

Глаза Теодора были наполнены грустью. Я задумалась, искав в своей голове ответ на его вопрос. Чем я могла помочь? Ведь нам обоим предстояло еще много пройти, много преодолеть. Но я решила не уступать и не оставаться безучастной. Пускай Теодор и вел себя, как самый последний кретин на планете, я отчетливо чувствовала, что эта грусть одиночества съедает его изнутри. Поэтому, набравшись смелости, я тихонечко опустилась и присела рядом, на одну из ступенек, а после, взяла его руку в свою и сказала:

— Ты можешь мне доверять, если ты захочешь со мной поделиться своими мыслями.

Теодор продолжал смотреть на меня так, словно я делала что-то нереальное. Его хладность взгляда сменилось потеплением, и вот, я ощутила на своей руке, как Теодор ее слегка сжимает пальцами.

— Я не привык говорить все, что у меня на душе, — с теплотой в голосе ответил Тео, продолжая смотреть на меня. — Aber danke, dass du versucht hast, die Schlussel zu den Schlossern auszusuchen* (Но спасибо, что решила попытаться подобрать ключ к замкам) — сказал он мне ласково.

Я ощутила, что напряжение между нами лишь нарастает. Взгляд Теодора уже не казался таким холодным, но все равно, что-то подсказывало мне внутри, что он скрывает много тайн, которые мне предстоит узнать. Набравшись смелости, я сказала:

— Я хочу, чтобы мы с тобой поладили.

Слова прозвучали, как тихая трель в ночном лесу.

— Зачем тебе со мной ладить? — уточнил Теодор, отчего я затаила дыхание. Он пододвинулся ко мне ближе, словно, пытался дразнить.

— Потому что я чувствую, что нас что-то объединяет, — ответила я, стараясь сохранить спокойствие. — И даже несмотря на то, что между нами много разногласия, я все еще верю, что мы сможем найти общий язык.

Теодор задумчиво рассмеялся..

— Ты думаешь, что можешь меня понять? — спросил он, бросаю в мою сторону соблазнительный взгляд.

Я не сомневалась, что за этим вопросом могло скрываться что-то большее. В его словах звучала какая-то интригующая нотка.

— Я не утверждаю, что полностью пойму тебя, — призналась я, — но хочу попытаться узнать тебя лучше. Я чувствую, что ты замыкаешься в себе….

Взгляд Тео был полностью сконцентрирован на мне.

— Ты действительно так думаешь? — его голос прозвучал сквозь зубы, словно он не хотел этого говорить.

Я решила не отступать.

— Да, если ты дашь мне шанс и перестанешь вести себя, как идиот.

Теодор смотрел на меня еще некоторое время, словно взвешивая мои слова. Потом он улыбнулся, и я увидела в его глазах какую-то искру, которую раньше не замечала.

— Хорошо, — сказал он Тео, — давай попробуем поладить. Пусть это будет наш маленький эксперимент.

Мое сердце забилось от радости и надежды. Я знала, что это только начало, но теперь я была уверена, что справлюсь с вызовом, который подкинула мне судьба. Я была готова узнать тайны Теодора и помочь ему развеять захлестывающей грустью одиночество.