Теория Гайи

Все отказались. Эмма была расстроена, их упрямство привело ее в ярость. Матильда застонала во сне — ей снился кошмар.

— Как хотите, — раздраженно сказала Эмма. — Мы уходим.

— Ждите нас завтра после полудня в церкви Омоа, — предупредил главный в группе.

— Нет, лучше около бухты, — сказала Эмма, вспомнив, что она видела в церкви.

Она разбудила детей, которые с трудом просыпались, и они вышли из пещеры к Тиму и Монговицу.

— Вы просили их пойти с нами? — спросил Тим с упреком.

— Они не хотят.

— Тем лучше! С таким стадом в лесу мы наверняка погибнем!

Эмма посмотрела на Монговица:

— А вы? Мы идем в Омоа, день проведем в укрытии, а с наступлением сумерек пойдем к катеру Тима в надежде, что прилив вытащит его из песка.

— Я с вами.

— Очень хорошо. Не будем больше медлить.

Они спустились со склона и вошли в рощу. Тим вытащил мачете, но, пройдя несколько метров, остановился.

— Я ничего не вижу, — признался он.

Эмма зажгла фонарь и направила луч на землю:

— Этого достаточно?

— Что поделаешь, ничего другого нет. Старайтесь все время светить под ноги! — предупредил Тим.

Они начали медленно продвигаться по проходу, который Тим пробивал сквозь папоротники и лианы. Вокруг шелестели листья, похожие на огромные уши, прислушивавшиеся к их шагам. Матильда и Оливье ни на шаг не отходили от Эммы, держа ее за руки. Монговиц замыкал цепочку.

— Ваш муж ничего не сказал о Жерлане? — спросил он.

— Нет, а что?

— Я все время задаю себе вопрос: зачем они на Пик-дю-Миди? Что они там нашли? Кто стоит за всем этим?

— А разве не «GERIC»?

— Вы знаете, что значит эта аббревиатура?

— Понятия не имею, — сказала Эмма.

— Официально это означает «Объединение по изучению и исследованию инноваций в косметике», так они сами представились здесь, в регионе. Они якобы изучают свойства местных растений.

— А неофициальная версия?

— Петрус объяснил мне: «GERIC» [46] — это сокращение слов «гены», «эволюция» и «исследование инстинктов поведения». Но я не знаю, был ли Ле Молль пешкой не очень щепетильных промышленников или организатором всего этого ужаса… и кто скрывается за «GERIC». Мне трудно поверить, что настолько засекреченное предприятие смогло привлечь такие фонды и построить этот объект в Тихом океане.

46

G`ene, Evolution et Recherche des Instincts du Comportement (фр.).

Вскоре Эмму стала мучить жажда, но у них больше не было воды, и она не жаловалась.

Прошел час, как они покинули пещеру, и вдруг в долине раздался резкий звук, похожий на птичий крик. Однако все поняли, что случилось. Это кричала женщина, затем послышался звук удара. Монговиц остановился и повернулся к горам, он уже не мог видеть их, но знал, что они там, совсем рядом. Он прижал руку ко рту. Эмма окликнула его:

— Пойдемте! Мы им уже не поможем.

Тим и вовсе не обернулся:

— У них был выбор. Теперь слишком поздно. Им уже не помочь, а мы всего на час опережаем наших преследователей. Если они ходят так же хорошо, как стреляют, нельзя терять ни минуты.

Они подошли к восточной окраине Омоа в половине шестого утра. Еще не рассвело. Они еле передвигались, а дети уже не держались на ногах.

Эмма указала на ближайший дом:

— Давайте отдохнем. Там должны быть вода и пища. Немного поспим, а потом будем по очереди дежурить до утра.

— Я бы хотел посмотреть на катер, — сказал Тим. — Хочу убедиться, что он на месте.

— Я с вами, — предложил Монговиц.

Эмма преградила им путь:

— Судно наверняка еще в бухте! Где ему еще быть? Тим, мы без сил, нам надо отдохнуть, и мы должны держаться вместе. Не стоит сейчас разделяться. — Она почувствовала, что не убедила его, и мягко попросила: — Мне нужно знать, что вы рядом! Пожалуйста!

Тим неохотно согласился, и они вошли в дом. Эмма была обессилена, ей нужно было отдышаться, и она не представляла себе, как останется одна с детьми. Ей стало спокойнее, когда она увидела, что Тим придвигает мебель к дверям. Эмма разула детей и увидела, что ноги у них стерты до крови. Носки, скотчем примотанные к подметкам кроссовок, не защитили от острых сучков, коряг и камней, но дети ни разу не пожаловались. Эмма промыла и перебинтовала раны, приготовила поесть из того, что нашлось в холодильнике и шкафах. Дети наелись и тут же стали засыпать.

Вдруг в рюкзаке Эммы что-то запищало. Она достала ноутбук и включила его. По спутниковой связи пришло письмо.

— Что это? — спросил Тим.

— Мой муж пишет о том, что им удалось узнать, — ответила она.

Она развернула на весь экран сообщение, которое занимало несколько страниц. Монговиц и Тим читали у нее через плечо. Петер вкратце излагал «Теорию Гайи» в интерпретации Грэма. Она едва успела дочитать, как батарейка закончилась.

— Черт… — с досадой сказала Эмма. — Это была наша единственная связь с материком.

— У меня такое впечатление, как будто я смотрю «Сумеречную зону», [47] — усмехнулся Монговиц.

— Вы действительно думаете, что серийные убийцы — результат эволюции Homo sapiens? — удивился Тим.

— Я думаю, что смертельно устала, чтобы думать, — ответила Эмма.

Она взяла детей за руки, и они пошли наверх. Ей нужно было время, чтобы переварить всю эту информацию. Сначала ей хотелось рассмеяться, однако она знала, что все научные истины вначале казались нелепыми гипотезами. Она улеглась вместе с Матильдой и Оливье на широкую кровать, собираясь обдумать эту «Теорию Гайи». Но как только дети прижались к ней, она сразу заснула.

47

«Сумеречная зона» (The Twilight Zone) — американский телевизионный сериал, созданный Родом Серлингом, смесь фэнтези, научной фантастики и драмы с неожиданной развязкой.

Ее разбудил дождь.

Наступил день, грустный и серый. В доме было тихо. Матильда и Оливье еще спали, но как только она встала — они тоже проснулись. Эмма вместе с ними спустилась на кухню, но там никого не было — ни Тима, ни Монговица.

— Они нас бросили? — спросила Матильда.

— Нет! Конечно нет. Наверное, они пошли к катеру. Хотите позавтракать?

Эмма приготовила им хлопья и по стакану апельсинового сока, стараясь скрыть свою тревогу. Она сидела задумавшись, когда заметила, что Матильда стоит у открытого окна.

— Дорогая, отойди оттуда, — сказала она ей.

— Мне показалось, что меня кто-то позвал, — сказала девочка.

Эмма поставила стакан:

— Матильда, отойди, пожалуйста! Тебя могут увидеть.

— Кто-то идет, — воскликнула Матильда. — Не Тим… и не тот, второй… Это кто-то незнакомый!

Эмма вскочила так резко, что перевернула стакан Оливье. Она оттолкнула Матильду от окна и посмотрела наружу.

К дому подходил человек, за ним другой, они что-то кричали, но шум дождя мешал Эмме разобрать слова.