Теория коллапса
Шрифт:
Я осторожно приоткрыл ей один глаз и принялся рассматривать. Радужка была орехового цвета. Приоткрыл второй. Теперь глаза девушки без интереса смотрели в ноябрьское небо. Разумеется, не двигаясь. Но трупного эффекта кошачьего глаза и изменения цвета не было!
Стало не по себе, и я, немного потрогав щеки, создал подобие улыбки её лицу. Несмотря на попытки, выглядела она жутковато. В пышном черном платье, с откинутой вуалью от шляпки, Анжела лежала на спине, и с легким намеком на полуулыбку созерцала утреннее небо безжизненным взглядом.
Плечи мои невольно передернулись.
Я слегка приподнял Анжелу и оттащил к ограде. Провозился с ней минут двадцать,
Я увлекся и не заметил, как наступило утро.
Понял это, когда услышал, как какая-то женщина орет: «Ты что делаешь, ирод!»
Не успел ни испугаться, ни удивиться. Просто обернулся и увидал женщину средних лет, в черном платке, легкой куртке, резиновых сапогах, и с метровой лопатой в руке. Это все, что успел разглядеть! Этой самой лопатой она зарядила по голове. Но… Прежде, чем потерять сознание, я увидел кое-что странное…
– Что? – переспросил психиатр.
– Мёртвая девушка… на её лице больше не было улыбки. Я повернул её так, чтобы Анжела смотрела вдаль. А она смотрела прямо на меня. Прямо в глаза.
Я замолчал.
Док тоже молчал.
Наконец, он произнёс:
– Ну, с тобой-то все ясно. А куда девушку дел?
– Я её никуда и не девал.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я очнулся у соседской ограды, прислоненный спиной к холодной железяке. Руки привязаны за спиной к могильной ограде, так, что если вздумалось бы уйти, то только вместе с ней. Вернулась сумасшедшая, огревшая лопатой, вместе с какими-то пьяницами. Ещё спустя некоторое время появилась полиция. Меня забрали в отделение, камеру отобрали в качестве улики. Ну и сейчас я здесь. Прохожу, как вы это называете, лечение. Признан психически больным. Но это не так.
– А с девушкой что?
– С какой девушкой? – переспросил я.
– Ну, с мертвой.
– Наверное, она все-таки была не совсем мертва, – предположил я спокойно.
– В смысле?
– Когда очнулся, её уже не было.
– А куда она делась? – обалдел док.
– Мне почем знать?! Но это выглядело так, как будто Анжела исчезла.
– Но она на самом деле исчезла, – напомнил психиатр.
– Бывает, – пожал я плечами и ухмыльнулся.
– Там был только ты, – настаивал док.
– А вам откуда знать? Вас же там не было, – издевательски заржал я.
Док расстроился и вызвал санитаров. Те пару раз двинули мне по почкам. Из моего рта пошла кровь.
– Хватит. А не то еще прибьете нафиг, – скривился док.
– Как вы великодушны, – съязвил я и сплюнул кровь ему в лицо. Промазал и попал всего лишь на халат, за что получил нехилую затрещину.
– Ты у меня тут сгниешь, – пообещал док, а я расхохотался, чувствуя, как вкалывают еще «отравы».
В голове зашумело, тело обмякло, в глазах начало расплываться. Я повис тряпичной куклой в руках крепких санитаров.
Они под руки потащили меня в грязной смирительной рубашке по не менее грязному и обшарпанному коридору.
– Как думаешь, через сколько он сдохнет? – поинтересовался один.
– Без понятия! Но знаю, что есть кое-кто, кто постарается, чтобы он сдох здесь как можно быстрее…
– Может, нам удастся продать его органы?! Печень мне!
– А ты не офигел, нет?
Если бы в этот момент меня снимал какой-нибудь коллега, он бы отметил мою лёгкую улыбку.
Но санитары – народ не настолько внимательный!
«Э нет, ребятки! Я не дам пустить себя на органы! И тем более не дам
себя укокошить!»Но теперь знаю одну вещь…
Анжела, ты не мертва и ты не дома.
Ты пропала и все считают, что это я.
Но это не так!
Ты где-то есть!
И точно жива.
Абсолютно!
Я обязательно найду тебя и разгадаю твою тайну.
Только для начала выберусь отсюда…
Я зевнул и отключился.
ГЛАВА 2. ВДОВА
– Это просто невыносимо! – возмутилась я. – Да когда ж вы оставите меня в покое?!
– Расскажите ещё раз все детали, и мы оставим вас в покое, – упрямо пообещал мужчина напротив.
– Уже тысячу раз рассказывала. Ваши люди всё давным-давно записали. Почему никак не отстанете?
– Потому, что вы – главный свидетель, сообщивший об акте вандализма. Возможно, сумеете вспомнить еще детали, которые помогут вывести на злоумышленников, похитивших труп из могилы.
Я вздохнула и начала:
– Ну… я поехала на выходные к детям в город. Муж трубку ни мобильного ни домашнего не снимал. Я разозлилась ещё, что баба за порог, а мужик свободу почуял. Подумала, запил. Когда вернулась в воскресенье домой, принялась его разыскивать: где это он бродит. Всех его дружков обзвонила, никто не знал где Вася. Думала, ну мало ли, куда пошел. Задерживается. Ночь настала, а его всё нет. Мобильный недоступен. Я уже не знала, что и думать. Только сердце болеть начало. Неспокойно стало. Поняла: что-то случилось с моим Василием. Всю ночь не спала, места себе не находила. Утром, в пять часов, мне с его работы позвонили (Вася на хладокомбинате работал), мол, так и так, Федоровна, горе у нас. Василия обнаружили закрытым в «холодильнике», где он пробыл все выходные. Дело в том, что у них три бригады: на каждую бригаду по холодильнику – это такие здоровенные морозильные камеры. Так вот, Вася в конце смены зашел подсчет сделать. А его взяли и закрыли. Подумали, мол, чего это холодильник нараспашку. Вася стучал – стучал, но разве ж кто услышит в конце рабочего дня? А в выходные работали две остальные бригады, потому Василия обнаружили только в понедельник с утра.
С похоронами помогала вся деревня. Кто чем мог. Дети приехали. А мне все кажется, что Василий будто бы не умер, а уехал куда. Хотя сама его обмывала, одевала, ночь над гробом молитвы читала – все как положено. Только чудится мне, что здесь он, рядом со мной, никуда не «уходил». Одна я осталась. Дети в городе. Никому не нужна. А мне ведь только пятьдесят шесть. Да. А Василию моему было шестьдесят. Ему б еще жить да жить. А Вовка, ирод этот, что моего Васю закрыл, ходит себе спокойно по деревне. И как его земля только носит?! Ну да чёрт с ним, с этим гадом, Бог все видит!
Сниться мне, значит, Вася мой. Что ходим мы по нашему саду, и он мне говорит: « Вот это дерево подари мне». Я ему отвечаю: «Вася, ты что обалдел? Это не дерево, это пихта. Растет она на нашем с тобой огороде. Ты мне её три месяца назад сам подарил, а теперь хочешь, чтобы я её тебе назад передарила, что ли?». А он такой нахмурился, и говорит: «Тебе что, для мёртвого мужа дерева жалко?».
На том я и проснулась. Холодный пот ручьем льется, колотит. Гляжу на часы – ровненько четыре утра. Думаю, ну, раз мой Вася уж так хочет эту пихту, надо ему её отнести и посадить. Пока с постели поднялась, пока одевалась, всё думала – зачем Васе это дерево? Когда уже пихту выкапывала, сообразила, что сегодня девятый день с его похорон. Думаю, ну точно нужно поспешить и принести ему это растение. Обмотала корешки, и вышла.