Теория справедливости: право и экономика
Шрифт:
В XXI столетии под влиянием постмодернизма получает импульс новый подход, в котором сущность справедливости видится уже не в защите основной ценности в ущерб другой (например, прав в ущерб полезности), а в балансе всех ценностей и пониманий справедливости в определенном временном и социальном контексте. Такой синтетический подход был воплощен в концепции агонального либерализма Дж. Грея [113] и близкого данной концепции либерализма И. Берлина [114] , где плюрализм предшествует концепции радикального выбора. Здесь плюрализм перестает быть основным благом (как ранее он воспринимался в классической политической философии), а индивид, как обоснованно отмечает О.Л. Грановская, стремится к урегулированию, толерантности и компромиссу [115] .
113
GrayJ. Isaiah Berlin, 3rd ed. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1997.
114
Берлин И. Философия свободы. Европа. М.: Новое литературное обозрение,2001.
115
Грановская О.Л. Делиберативная и агрегативная модели демократии и агональный либерализм И. Берлина // Гуманитарные исследования в Восточной Сибири
1.4 Религиозное содержание справедливости
В значительной степени различные научные теории справедливости основывались на изучении, обсуждении и критике канонов справедливости, сформулированных для всех современных обществ в догматах культурообразующих религий.
В христианстве это догмат: «И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними» (Евангелие от Луки: Лк. 6:31); истина распространялась и на экономические отношения (честность и обязательность в соблюдении договоров, расчетов по сделкам и пр.). Так был задан высокий «нормативный» уровень справедливости. При этом относительная справедливость, оставаясь объективной, зависела от господствующих в обществе социально-экономических отношений, отличающихся, как правило, неравенством, эксплуатацией и социально-экономической несправедливостью. Античное правило suum cuique (каждому свое) в плане справедливости как пропорциональное вкладу (усилиям, работе) благам воздаяние не работало.
В этих условиях христианство (что было важно для государственной религии) разработало виртуальный компенсаторный механизм восстановления конечной справедливости для тех, чьи экономические и социальные права, а также достоинство ущемлены. В притче о богаче и Лазаре (Евангелие от Луки: Лк. 16, 19:31) бедняк Лазарь в язвах мучился у ворот пирующего олигарха, а в своей небесной жизни он утешается на лоне Авраамовом, тогда как олигарх горел в аду. Отсюда следовало, что в будущей жизни справедливость восторжествует и «многие же будут первые последними, и последние первыми» (Евангелие от Матфея: Мф. 19:30).
В то же время христианство, как ни странно, не стремилось к формированию стройного учения о справедливости, уделяя основное внимание двум базовым понятиям: «любовь» и «правда». Евангелие фактически обходит тему справедливости. В эпизоде, когда братья просят Христа справедливо разделить между ними наследство (Лк. 12, 13–15), они прямо указывают: «Учитель! Мы знаем, что Ты справедлив» (Мф. 22, 16). Спаситель уходит от прямого ответа и действия: «кто поставил меня делить и судить вас?», таким образом уклоняясь от вторжения в нормативную сферу наследственного права.
В правовой сфере христианство не призывало к активной борьбе за справедливость, а, скорее, использовало стремление к ней для пропаганды и разъяснения своих догматов. В притче о неправедном судье, который не боялся Бога и людей, бедная вдова ходила за защитой, но ее просьбы игнорировались. Лишь когда судье надоели постоянные визиты и просьбы вдовы, он исполнил их лишь для того, чтобы сбыть докучливую просительницу. Очевидную, с позиции закона, несправедливость Иисус комментировал так: если даже неправедный судья все же защитил бедную вдову, то Бог ли не защитит избранных Своих, вопиющих к Нему день и ночь, хотя и медлит в этом? При этом защита обещалась лишь «вскоре» (Лк. 18:6–8), так как Господь нередко медлит исполнять просимое даже для избранных, испытывая, таким образом, силу и крепость их веры. Очевидно, что намеренное промедление (с целью испытания) восстановительной справедливости, противоречит ее абсолютному, объективному пониманию и предназначению.
Таково же было и экономическое понимание (точнее, его отсутствие) справедливости. В притче Иисуса о работниках в винограднике его владелец несколько раз в течение дня нанимал работников с условием оплаты по одному динарию. В конце дня работники ожидали оплаты, пропорционально отработанного времени, что было бы справедливо, однако по динарию получили все, и те, кто работал полный день, и те, кто только час. Наниматель объяснил это своей добротой и тем, что он формально не нарушил договора о работе за динарий «или глаз твой завистлив оттого, что добр?» (Мф. 20:13–15). Здесь проявилась особая христианская предпринимательская этика, в которой справедливость причудливо сочетала формальное соблюдение договора (и закона) с внеэкономическим подходом к стимулированию труда.
Нельзя сказать, что справедливость не была христианским идеалом, однако она была подчинена более высокому принципу любви – самопожертвование во благо ближнего.
Культурообразующие религии заложили морально-этический фундамент понимания справедливости, что способствовало формированию общественного мнения, содержащего, по оценке Гегеля, «…вечные субстанциальные принципы справедливости, подлинное содержание и результат всего государственного строя, законодательства и всеобщего состояния вообще в форме здравого смысла людей…» [116] .
116
Гегель Г.В.Ф. Философия права. М.: Мысль, 1990. С. 352.
1.5 Правовое содержание справедливости
1.5.1 Справедливость как принцип права или его объективное свойство
Специально-юридический подход к справедливости связан с выяснением ее правового содержания. Как юридическое понятие справедливость также многолика. Принципиально различаются две точки зрения.
Одна признает справедливость принципом права [117] или, чуть глубже, – началом, идеей [118] , другая – его объективным свойством [119] . А.Я. Курбатов не признает принцип справедливости в качестве общеправового, но допускает наделение права свойством справедливости: «…при рассмотрении справедливости в качестве морально-этической, ценностной категории ей может придаваться значение либо внешнего фактора, влияющего на право, либо некоего качества или свойства права, либо воплощение (цели) права» [120] . Близкой является и позиция Н.Н. Вопленко, который, выделяя «юридическую справедливость», определяет ее как «бытие и основные формы проявления справедливости в сфере права», как «формализацию нравственных, политических, экономических и прочих представлений о справедливом в области правовой действительности» [121] .
117
См., например: Явич Л.С. Указ. соч. С. 151–159; Герлах А. Указ. соч. С. 8; Малеин Н.С. Правонарушение: понятие, причины, ответственность. М., 1985. С. 66; Клименко Т.М. Справедливость как принцип права // Вектор науки ТГУ. № 1(4). 2011. С. 135–137.
118
См., например: Богданов Д.Е. Справедливость как основное начало гражданско-правовой ответственности в российском и зарубежном праве: дис…д-ра юрид. наук. М., 2014. С. 93, 94; Богданова Е.Е. Эволюция принципов договорного права в условиях реформы гражданского законодательства. В кн.: Договорное право России: реформирование, проблемы и тенденции развития: монография / Е.Е. Богданова, Л.Ю. Василевская, Е.С. Гринь и др.; под общ. ред. Л.Ю. Василевской. М.: НОРМА, ИНФРА-М, 2016 (СПС Консультант Плюс. С. 16); Васильев О.Л. Указ. соч. С. 21.
119
См., например: Сокуренко В.Г., Орач Е.М. Значение интереса и справедливости в советском праве // Вестник Львовского ун-та. 1978. Вып. 17. С. 27.
120
Курбатов А. Я. Справедливость в гражданском праве: подмена понятий, субъективизм и неопределенность // Вопросы правоведения. 2012. № 3. С. 45, 58.
121
Вопленко Н.Н. Понятие и виды юридической справедливости // Вестник ВолГУ. Серия 5: Юриспруденция. 2011. № 2. С. 7–17.
Компромиссное решение предложено А.И. Экимовым: «Справедливость является общеотраслевым принципом», когда он «воплощается в праве, то право тем самым приобретает свойство справедливости» [122] .
Наряду с этим в каждой позиции справедливость, как правило, трактуется в виде требований. Например, справедливость как принцип юридической ответственности проявляется в требовании: «ответственность только за вину» [123] . Хотя с другого ракурса считается, что в договорной ответственности «с позиций корректирующей справедливости на размер возмещения, по общему правилу, не должна влиять степень виновности должника» [124] . При оценке условий договоров выделяются признаки их несправедливости: недобросовестность, неравенство прав и обязанностей и причинение вреда потребителю [125] . О.Л. Васильев применительно к уголовному процессу предложил развернутое определение принципа справедливости, выведенное из анализа позиций Конституционного Суда РФ, и содержащее сразу несколько базовых требований. «Принцип справедливости – это главенствующий общеправовой… принцип… являющийся… критерием дозволенного Конституцией законодательного ограничения права на свободу и личную неприкосновенность, средством оценки конституционности той или иной нормы уголовно-процессуального закона, главным признаком правосудия… предполагающий по меньшей мере установление на всех стадиях на основе исследованных доказательств обстоятельств происшествия, в связи с которым было возбуждено уголовное дело, его правильную правовую оценку, выявление конкретного вреда, причиненного обществу и отдельным лицам, и действительной степени вины лица в совершении инкриминируемого ему деяния». [126]
122
Экимов А.И. Указ. соч. С. 67.
123
Теория государства и права: учебник; под ред. А.М. Васильева. М., 1983. С. 240.
124
См.: БогдановД.Е. Эволюция гражданско-правовой ответственности с позиции справедливости: сравнительно-правовой аспект: монография. М.: Проспект, 2015. С. 299.
125
См.: Пейзак Р.И. Договорные оговорки, освобождающие от ответственности, в англосаксонском праве // Общество и право. 2011. № 5 (СПС Консультант Плюс. С. 1).
126
Васильев О.Л. Указ. соч. С. 114.
Однако «наиболее близкой к социальной справедливости логически и исторически является ценность равенства» [127] , а специально-юридический принцип справедливости выражается в сфере права в «…равном юридическом масштабе поведения и строгой соразмерности юридической ответственности допущенному правонарушению» [128] . «Чаще всего справедливость права отождествляется с принципом правового равенства» [129] . Именно поэтому в правоведении понятие справедливости используется, главным образом, в значении равенства.
127
Гринберг Л.Г. Проблемы социальной справедливости в борьбе двух идеологий // Моральные ценности развитого социализма. Вып. 2. М., 1981. С. 57. См., также; Нерсесянц В.С. Право как необходимая форма равенства, свободы и справедливости //Социологические исследования. 2001. № 10. С. 3–15; Москалькова Т.Н. Нравственные основы уголовного процесса: Стадия предварительного расследования: автореф. дис…д-ра юрид. наук. М., 1997.
128
Явич Л.С. Указ. соч. С. 154; см., также: Карелина С.А. Принципы правового регулирования отношений, возникающих в связи с несостоятельностью (банкротством) должника// Предпринимательское право. 2008. № 2 (СПС Консультант Плюс).
129
Федоренко Д.В. Общее и особенное во взаимодействии норм права и нравственности в условиях гражданского общества и правового государства //Адвокатская практика. 2006. № 4 (СПС Консультант Плюс. С. 2).
Можно выделить и более низкий, детализированный уровень содержания требований принципа социальной справедливости в праве. Это определенные требования к формулировкам самих юридических конструкций норм, используемых в различных институтах. Например, И.С. Шиткина отмечает, что возложение на акционеров (участников), не полностью оплативших акции (доли), солидарной ответственности по обязательствам общества в пределах неоплаченной стоимости принадлежащих им акций (долей) «…мотивируют акционеров (участников) общества к своевременной оплате уставного капитала и обеспечивают как защиту интересов кредиторов общества, так и должную справедливость (курсив мой. – В.В.): положение не оплативших уставный капитал участников было бы более выгодным в сравнении с теми участниками, которые надлежащим образом выполнили свои обязанности». [130] Противоположный пример касается положений статьи 165.1 ГК РФ. В.А. Белов обоснованно полагает, что бездействие физического лица в виде невыдачи доверенности на получение корреспонденции в случае его нахождения в командировке или в больнице «…не может быть расценено как принятие риска наступления негативных последствий, поскольку данный подход был бы противен принципу справедливости (курсив мой. – В.В.)», хотя это «может показаться необходимым исходя из прочтения статьи 165.1 ГК РФ» [131] . М.А. Егорова замечает, что положение пункта 3 статьи 434.1 ГК РФ, предписывающее право на возмещение только реального ущерба в виде расходов, понесенных стороной переговоров, не соответствует требованиям принципа справедливости, поскольку перечень оснований для применения мер преддоговорной ответственности должен оставаться открытым [132] . В приведенных примерах конкретные нормы закона обладают признаками социальной справедливости или несправедливости в силу определенных формулировок.
130
Шиткина И.С. Имущественная ответственность в корпоративных правоотношениях (на примере хозяйственных обществ): лекция в рамках учебного курса «Предпринимательское право» // Предпринимательское право. Приложение «Право и Бизнес». 2015. № 2 (СПС Консультант Плюс).
131
Белов В.А. Юридически значимые сообщения и их значение в потребительских правоотношениях // Вестник арбитражной практики. 2017. № 2. С. 58.
132
См.: Егорова М.А. Переговоры о заключении договора (комментарий к ст. 434.1 ГК РФ) // Право и экономика. 2015. № 12. С. 25.