Теория вероятного чуда
Шрифт:
– Как-то так!
– Но я-то тоже была у всех на виду! – возмутилась Даша. – Ходила по квартирам, искала разводной ключ для ремонта смесителя.
– А после ушла на пробежку. Засветилась на видеокамерах. И вполне себе могла после беговой дорожки свернуть ко входу в подвальное помещение. Где убила соперницу и сбросила ее с лестницы. Или сначала сбросила. А потом убила. Черт бы тебя побрал, Панина!
И Палыч ныл потом минут десять, что это не его слова, а подозрения майора Васюкова и утверждения полковника. И пока не будет доказано обратного, она будет сидеть дома.
– И да,
– Палыч, но… – попыталась она возразить.
– Дома, я сказал! Или отвезу к себе и посажу на цепь!
Он уже орал на нее. И она попыталась обидеться. Напомнила и о безупречной службе, и про долг, отдаваемый ею Отечеству в полном объеме.
– Дашка, ты реально не понимаешь, что тебе может грозить срок? – смягчился он после того, как она перечислила все свои заслуги и обиды. – Самое маленькое, это если служба внутренней безопасности устроит проверку. И…
– А что Васюков? – перебила она его стенания. – Мы будто очень неплохо с ним расстались.
– Что Васюков? Что Васюков! – пробормотал Палыч. – Он в растерянности.
– По поводу?
Она сразу напряглась. Васюков ей растерянным совсем не показался. Он вообще не показался ей человеком, впадающим в замешательство. Самоуверен, любит себя за всех сразу и по головам сможет легко пробежаться.
– Так Волков твой, оказывается, судимость имеет.
– Да ладно! – ахнула Даша, приваливаясь бедром к подоконнику в кухне и осматривая двор. – И за что?
– За убийство по неосторожности. Спарринг был с однокурсником. Занимались они боями без правил. И он ему голову зажал. Да так, что…
– Погоди, угадаю! – завопила она, замахав кулаком. – Он сломал ему шею?!
– Так точно, капитан, – отозвался ворчливо Палыч. – Представляешь, куда мысли могли Васюкова завести? Двое подозреваемых и оба имели в своем багаже подобные случаи.
– Он Волкова не закрыл?
– Нет. Час назад выпустил. Но без настроения майор наш. У Волкова алиби. Значит, снова к тебе прицепится. Поэтому не прошу, приказываю, сидеть дома и на улицу носа не совать. – Он сделал паузу и осторожно добавил: – Особенно к дворнику.
Как же хорошо он ее знал – добрый мудрый Виктор Павлович!
Кто-то бы прислушался к дельному совету. Уселся бы за компьютер – искать путевку на море. Или перед телевизором бы подремал под сериал. Для нее же его слова прозвучали как команда, как удар хлыстом, как пинок под зад. Могла ли она усидеть? Она через три минуты уже была в прихожей, зашнуровывая кроссовки. Глянула на себя в зеркало. Джинсовые шорты выше колен, черная футболка, волосы зачесаны в хвостик.
Сойдет, решила она. Не на свидание. Она только переговорит с дворником. Рюминым он всем представлялся. Она даже имени его не знала. И никто, наверное, не знал. Рюмин и Рюмин. Она с ним только переговорит, уточнит детали, освежит его память и…
Дверь в «колясочную», выделенную Рюмину местной «управляшкой», не просматривалась. Ее закрывал от обзора человеческий силуэт. Мужской. Широкоплечий. И она, даже не взглянув на физиономию, угадала, кто это.
– И что
мы тут делаем, интересно? – громко произнесла она, встав в паре метров левее.Волков медленно обернулся. Смерил ее взглядом с головы до ног. Усмехнулся, пробубнив:
– Почему-то я не удивлен.
– Вы не ответили на вопрос, Волков, – с нажимом произнесла Даша.
Обошла его слева, встала рядом у двери дворника и попыталась оттеснить. Но с таким же успехом она могла бы упираться в бетонный столб. Слесарь Константин стоял как врытый.
– Звоните еще, – смирилась она с его присутствием там, где хотела бы быть одна.
– Я уже звонил, – помотал он головой. – Не открывает.
– Может, ушел или спит? – предположила она.
– Он сейчас должен был на участке работать. Там перевозчики намусорили. Он срочно нужен со своей метлой. А его нет. Ни там, ни здесь.
– Значит, наплевал на свою работу. Что такого-то? – пожала она плечами. – В этой компании вообще с дисциплиной так себе. Краны чинить присылают людей с улицы и…
– Я не с улицы, – перебил он ее, неожиданно обидевшись. – И здесь я, чтобы разобраться. Меня обвиняют в том, чего я не делал. Я тем вечером все время был на виду…
Она, между прочим, тоже не виновата ни в чем. А ее от службы отстранили. Только вот очевидцев ее невиновности не имеется. В этом плане Волкову повезло больше.
Она подергала ручку, потолкала дверь, заперто. И позвала Волкова на улицу.
– Давайте поминутно пройдем весь ваш путь в тот вечер, – предложила она, включая на часах секундомер. – От лифта до двери дворника, потом до входа в подвал, снова до лифта. Ну и так далее…
– Все еще подозреваете меня? С чего я тогда должен вам помогать? – возмутился Волков.
И для убедительности сунул руки под мышки, остановившись у подъездной двери.
– С той стати, что мне важно установить: в какой промежуток времени ее могли убить и спрятать в подвале. И да, если это вас утешит, – она глянула на него исподлобья, – меня подозревают тоже…
Они сделали все, как по учебнику. Для начала поднялись в ее квартиру. Оттуда Волков привычным шагом отправился к лифтам, потом к дворнику, помешкав минуту, пояснил:
– Это я ждал, пока он штаны натянет. Спал уже человек.
Мысленно усадив дворника у виртуально открытой двери в подвал, они снова помешкали минуту.
– Это я воду перекрывал по стояку, – пояснил Волков. – Чудеса вообще. В новых домах в квартирах все перекрывается. Либо на этаже. А тут в подвал спускаться пришлось. Кто же знал, что кран у вас так глубоко под ванной.
– У меня не новый дом, – буркнула она. – И мне здесь все нравится.
Они снова вернулись к ее квартире. Встали у ее двери. И Даша остановила секундомер.
– Потом вы возились со смесителем невозможно долго, – принялась загибать она пальцы. – И дворник все это время сидел у открытой двери в подвал. Это примерно… Полчаса.
– Ну, прямо уж полчаса, – почесал Волков макушку. – Меньше. Минут пятнадцать.
– Не суть… Этого достаточно, чтобы совершить убийство и спрятать тело в подвале. Если ее не убили прямо там. Но для этого ее надо было туда заманить. Вряд ли девушка пошла бы туда добровольно.