Теория заговора

И вообще, зря я согласился на встречу с Максом. Надо было домой ехать. Мне всё здесь было противно. Прилизанные самовлюблённые мужики, их подруги, думающие лишь о бабках и с вызовом демонстрирующие свой достаток. Как мы вообще до этого докатились? Я решил, что если через десять минут он не появится, встану и уйду. Но он появился.

— Старичок! — радостно воскликнул он. — Гриша! Привет, родной!

— Да сам ты старичок, — незлобиво огрызнулся я и отмахнулся от его объятий и лобызаний.

Макс был моим давнишним и не слишком близким приятелем. Молодой, деятельный, весёлый. Родственник генеральской жены. У Прошина и познакомились, аккурат лет двадцать назад.

— Что это ты пьёшь такое? — усмехнулся он.

— Ничего. Это твои креаклы мне дурацкой херни намешали.

— Ой-ой-ой, креаклы! — заржал он. — Ты чего не в духе, старина?

— В духе. Ты же видишь, никто из них не корчится на полу от боли, все ходят на своих ногах. Это значит, я в духе. Старина.

Макс расплылся в улыбке. Он был рыхлым, но при этом живым, юрким, с богатой мимикой. На острие моды, в сумасшедших очках, в сумасшедшем пиджаке. В общем, продюсер из телеящика.

— Ладно-ладно, — хлопнул он по столику и обернулся, выискивая глазами официанта. — Чего суровый такой? Ты поесть заказал уже?

— Нет.

— Правильно, я сам закажу. Я знаю, что тебе сейчас нужно. Так, любезный, этот коктейль уносите. Для начала нам, пока будем ждать, эту вашу водку на инжире по три шота, а потом два двойных «Олд фэшн» с бурбоном. А вкушать мы будем гамбургеры с крабами. Гриш, тебе картошку или пюре из цветной капусты?

— Мне борща принесите, — кивнул я.

— У нас нет борща, — надменно ответил официант тоже с закрученными усами и окладистой бородой.

Тьфу! Прям секта какая-то.

— Он шутит, шутит, — пояснил Макс. — Так… Давайте, с домашними чипсами. Вот, а что потом, мы подумаем ещё. Спасибо.

— Максим, почему тебе нравятся извращения? — спросил я, когда официант ушёл. — Надо было тебя взять с собой в командировку хоть раз, чтоб ты на настоящую жизнь посмотрел, вот без всей этой дребедени. Гамбургеры ему подавай и хот-доги из крабовых палочек. Почему нормальную еду нельзя заказать?

— Это какую? Селёдку что ли да щи?

— Да уж всё лучше этого твоего пижонства.

— Сразу видно древнего человека, — засмеялся он. — И при ужасах царизма, и при коммунистах пожить успел. Скучаешь теперь, наверное. А я человек молодой. Ты из прошлого, а я — из будущего. Но это ничего, это даже хорошо.

Я хмуро кивнул:

— Будущее вызывает очень много вопросов, но ладно уже, рассказывай, зачем ты меня сюда вытянул и чего хочешь.

— Вот ты какой шустрый, сразу к делу, сразу быка за рога, — покачал он головой.

— Да, пока ты ещё не на этих самых рогах, а то знаю тебя, накидаешься за пять минут. А я устал. Мне отдыхать надо. Возраст.

— Ну, хорошо, старый ворчун… — усмехнулся он. — В общем так, Гриша, я начинаю большой проект, посвящённый Советскому Союзу.

— В зомбоящике своём? — уточнил я.

— Да, на телевидении. Это будет просто пушка, Гриш! Реалити-шоу «Назад в СССР»! Представляешь? Мы строим целый город и деревню, чтоб всё, как взаправду! Вот там и борщ будет, и селёдка под шубой и пельмени магазинные. Всё вообще.

— И зачем это?

— Ты что! — воскликнул он. — Не понимаешь? Сейчас совок — это самый тренд! Все только про Союз и говорят. Буквально бредят им. Модно, и у целевой аудитории востребовано! Будем туда закидывать участников, чтоб выживали и смотреть, как они справятся. Шикарная идея, да?

— Не знаю, — покачал я головой. — А от меня тебе что надо? Я участвовать в этом барахле не буду.

— Ты мне нужен в качестве консультанта.

О! Кажется, действительно, консультации — это всё, на что я сейчас способен…

— Так тебе же за полтинник, Макс, — пожал я плечами. — Ты и сам при Советах пожить успел. Как я тебя консультировать буду?

— Да что я там успел? Я ж ребёнком был. Но дело даже не в этом. Мне консультант нужен по силовым структурам, КГБ главным образом, по партийным органам. Соглашайся, Гриш. Во-первых, это деньги. Оплата будет очень и очень достойной, понимаешь? Не гигантской, конечно, но, всё равно, достойной. Во-вторых, это интересно. Ну, правда, поверь, проект будет очень крутой. Хочешь, я тебя свожу посмотреть?

— Только не сегодня, — помотал я головой.

— Нет, конечно, сегодня уже поздно, вечер, темнота. Но можем завтра сгонять. У нас прямо деревня настоящая, в Тульской области. Почувствуешь себя в своей молодости. Ты не представляешь, сколько у нас уже заявок на участие. И это при том, что официально кастинг ещё не объявлен.

Принесли инжирную настойку в маленьких толстостенных, будто вырезанных из кусков льда рюмашках. Макс без раздумий закинул в себя сразу три шота подряд. Я только головой качнул.

— Послушай, — кивнул я ему. — Как ты можешь этот проект делать, если ты Союз ненавидишь лютой ненавистью?

— Я тебя умоляю! — вздёрнулся он. — А ты что ли его любишь? ГУЛАГа тебе не хватает, или чего? Дефицита всеобщего? Подавленности? Лжи? Тотальной депрессии? Хотя, ты-то в системе был, соскучился видимо по упоению властью. Только, кроме твоего упоения, ничего там не было доброго.

Идиот. Я властью под пулями «упивался», страну защищая.

— Сраный тоталитаризм, — не унимался он, — диктатура, блин, пролетариата и геронтократия. Тошнота! Одевались, как обсосы, за тряпку фирменную удавить готовы были. Нарушили социальную и экономическую эволюцию. Цивилизацию сломали. Замордовали, угробили, извели миллионы людей, а после обосрались.

— Войну выиграли и индустрию создали, — пожал я плечами, стараясь сохранять хладнокровие. — И, если отбросить твои тупые клише, начали строить общество будущего. Антикапитализм, или, если больше нравится, посткапитализм. И Запад твой любимый к нему же когда-нибудь придёт, только нескоро. А мы имели шанс влететь туда на златогривом коне! Ну, сбились наши руководители, не туда пошли, затупили старики-разбойники, но исправить ситуацию можно было. Дело-то новое, неизведанное, и если б не…

— Если бы да кабы, — перебил меня Макс. — Сбились и ушли не туда. В жопу ушли. Скажи лучше, каков конечный результат? Я сам скажу! Результат — пшик. Да ты и сам мне говорил, что всё в Союзе этом прогнило перед развалом.