Теперь они мясом наружу

— Вряд ли... Собаки бы уже почуяли кота. Ветер же с нашей стороны иногда туда дует. Они хотя бы залаяли, если на привязи сидят... — Не особенно полезный пустой автомат снова оказался в руках Алисы. — Тут без гостей не обошлось явно...

А может быть там просто какой-нибудь другой зверь? Без миллионов москвичей у себя под боком они тут наверняка расплодились за лето. И нас этот животный тоже уже унюхал. Но боится показаться на глаза сразу нескольким людям, от которых, вдобавок, пахнет ещё и оружейным маслом.

Я видел, что побледневшая Алиса и сама не хочет уходить отсюда не солоно хлебавши. Но боится немногим меньше кота. Ладно. Будь мужиком, в конце концов. Не всё же ей тебя из беды выручать. Да и некуда нам больше идти.

В конце концов... Это не на много страшнее, чем въехать в поток на шоссе всего лишь на двух колёсах. А на это ты уже решился.

С другой стороны... Куда это меня привело?

Посмотрим.

— Что? Пойдёшь разведаешь?! Нет! — Алиса вдруг вцепилась мне в рукав, но тут же отпустила, чуть смутившись. — Я помню, что на тебя не действуют гостинцы! Но вдруг не все? Откуда ты можешь знать?!

«У нас нет другого выхода.»

Прочитав эту записку, она не ответила. Лишь поджала губы и нахмурилась. Потому что прекрасно понимала, что я прав.

Приняв это за согласие, я вооружился пистолетом и приготовился подойти к молчащему лагерю поближе. Но девушка вновь остановила меня и торопливо достала из кармана знакомый коробок с опилками:

— Вот. Посыпай время от времени. Или если увидишь что-то необычное. Например, какую-нибудь очень новую вещь. Прямо вот как будто только что из магазина. — Вкладывая мне коробок в ладонь, она слегка задержала руку и сжала пальцы. — Понемногу только сыпь, как соль на еду. Если полетят в сторону — иди только туда. Если вдруг начинают лететь куда-то не прямо, а так... Ну, кругами... По спирали, в общем... То отойди от этого места в другую сторону. И побыстрее. Если просто ровно на землю просыпятся — можешь идти дальше куда хочешь.

Поблагодарив её кивком, я тоже легко пожал ей пальцы в ответ. И не торопясь двинулся к заграждениям. С коробком в одной руке и снятым с предохранителя пистолетом — в другой.

— Токсик! Токси-и-ик!!! — Прохрипел мемоид, когда я прошёл мимо. Сначала мне казалось, что лицевая сторона замотанной в пластик головы следит за мной. Но вблизи выяснилось, что существо так и продолжило смотреть в сторону дерева с котом. Из-за которого теперь также осторожно, как и Баз, выглядывала Алиса.

Неестественные подёргивания странного мутанта иногда были настолько резкие, что его контуры словно двоились. Но, может, это просто потому что я без очков...

Узкий проход между габионами, формирующими переднюю линию заграждения, был заставлен деревянными рогатинами с натянутой на них колючей проволокой. Ржавой. Но, прежде чем отодвинуть их в сторону, я всё-таки просыпал на них немного опилок. И они спокойно осели на землю прямо мне под ноги.

Не без труда, но мне всё таки удалось немного освободить проход — достаточно для того, чтобы взобраться на гамбион во второй линии. Чтобы оглядеть начало узкой земляной дамбы с небольшой высоты.

Как только я залез наверх, мемоид неожиданно резко замолчал. Отсюда его было не видно, но, кажется, я всё ещё слышал как он изредка чавкает илом, безнадёжно пытаясь выбраться из грязевой ловушки.

Оглянувшись, я заметил в зарослях янтарные локоны Алисы, выбивающиеся из-под капюшона. Вроде бы там всё в порядке. Следит за мной.

На внутренней стороне ограждения земля под редкими деревьями была основательно вытоптана. Здесь явно давно жили люди. Долго и не мало. Чахлая трава росла лишь около стволов и вдоль топких берегов дамбы. И повсюду имелись другие признаки того, что этот лагерь был давно обжит.

Возле укреплений — несколько палаток с торчащими из них печными трубами. Рядом с ними — аккуратно сложенные колотые дрова. Чуть вдалеке — конструкция из натянутого между четырёх шестов непрозрачного полиэтилена. Опыт участия в археологических экспедициях подсказал мне, что это туалет.

Рядом с палатками — небольшой деревянный стол и пластиковые стулья из уличной кафешки. Стулья грязные, но сиденья ещё не пыльные. А на столе — свежие пятна от пролитого чая и хлебные крошки, которые пока не успели склевать птицы.

Кое-где на земле валялся притоптанный мелкий мусор. Раздавленный пластиковый стаканчик, обрывки какой-то цветной упаковки, окурки. Даже смятая картонная гильза от дробовика. Но только одна. Латунной россыпи, характерной для недавнего стрелкового боя, вокруг укреплений не было.

Атмосфера в целом напоминала какой-то туристический лагерь или те самые археологические компании, в которых я провёл добрую часть студенческой молодости. Вот только посреди обжитого пространства не было заметно ни одной живой души. Да и мёртвой, вроде бы, тоже...

Прежде чем спуститься с мешков на землю позади проволочных заграждений, я снова посыпал землю опилками.

И они остались неподвижно висеть в воздухе почти там же, где я пропустил их между пальцев.

По спине побежали мурашки, и на лбу выступил холодный пот. Замерев, я прислушался к остальным ощущениям.

Вроде бы ничего страшного не происходит. Дышу как обычно, только теперь ещё чаще от испуга... Сердце тоже забилось быстрее. Вокруг тишина... Стоп... Тишина! Абсолютная!

Ни плеска озёрной воды и возни мемоида в слякоти. Ни шума листьев. Ни дуновения ветерка в ушах. Только шелест моей одежды, скрип сухой земли под ногами и сопение собственного носа.

И неподвижно висящая прямо передо мной щепотка опилок.

Повинуясь импульсу, я попробовал ткнуть в неё пальцем. Те опилки, которых я коснулся, закономерно подвинулись в сторону без всякого сопротивления. И остались висеть в воздухе.

И что полагается делать в таком случае? Куда идти? Или уже поздно что-то вообще делать?

Ладно... Я всё ещё жив. И тут не так уж много вариантов для продвижения. Дамба узкая, метров десять... Но длинная. Конца, уходящего за середину озера, не видно за деревьями. Пойдём тогда понемногу дальше...

Соскочив на землю, я оглядел вытоптанное пространство. Следов много. Ребристые военные или трекинговые ботинки, фигурные отпечатки подошв спортивной обуви, ничего необычного. Выбрав цепочку следов, которая явно пролегала поверх остальных и уходила дальше по дамбе к палаткам, я двинулся вдоль неё. Если недавно тут кто-то шёл, то и я пройду...

Свежие следы сворачивали под один из тентов. Моим первым желанием была попытка окликнуть того, кто мог находиться внутри. Я всё ещё не привык к своей немоте.

Но, коротко и нелепо промычав, в ответ я по-прежнему слышал лишь оглушительную тишину.

Полог был расстёгнут. Подняв пистолет, я осторожно отодвинул его и заглянул внутрь.

И второй раз за минуту меня прошиб холодный пот. Внутри, на расстеленном спальном мешке, лежал человек, вывернутый наизнанку.

Треснувшие рёбра, увешанные мышцами груди с одной стороны, лёгкими и сердцем с другой выпускали из-под себя наружу куски свёрнутой в плотный ком тряпки цвета хаки. Ниже висела гирлянда из кишечника, желудка и печени и два вороха мышечной ткани, которые, похоже, раньше были ногами.