Тепличный цветок

– Потому что я знал, ты бы набросился и порвал мне чертово горло!
– злость поднимает меня на ноги. Ло встает следом за мной, и мы оба тяжело дышим.

Долбаный второй раунд.

– Если бы ты заботился о ней, - говорит брат, указывая на меня пальцем, - тогда не скрывал бы это как что-то неправильное!

– Иди к черту!
– восклицаю я.
– Ты сделал это невозможным, Ло!

– Ей ВОСЕМНАДЦАТЬ!
– орет он. Ло делает два наступательных шага ко мне, и хотя мое тело молит ударить его кулаком, я должен снова сделать два шага назад.
– Она мне как младшая сестра. Это и не должно было быть возможным! Но тебя не волновало ничего из вышесказанного. Ты все равно трахнул ее.

Я пиздец как заведен. Но предательство снова отражается в глазах Ло.

И потому я заталкиваю свои эмоции в долгий ящик, не позволяя им и дальше нарастать.

Ло сердито смотрит на меня.

– Твой член наконец получил то, чего хотел?
– мой брат - худший дьявол на моем гребаном плече. И при этом я все равно его люблю.
– Ей исполнилось восемнадцать, и ты смог наконец затолкнуть свой стояк в...

– Нет, - рычу я.
– Все было на хрен не так!

– Я должен оставить тебя в одиночестве в этой пустыне, - усмехается Ло.
– Прямо сейчас я корю себя за каждый раз, что позволял тебе приблизиться к Дэйзи, за каждый раз, когда оставлял тебя с ней наедине...

– Ты не знаешь, о чем блядь говоришь, - я думаю о всех тех случаях, когда она была одна, боялась и была ранена, а я - тот, кто, черт побери, был тогда с ней. Никого больше не было рядом. У Ло имелось свое собственное дерьмо, так какого хрена я должен терпеть от него порицания?

– Я не знаю, о чем говорю, Рик?
– он трет рукой свои губы и кривится.
– Как долго это длится? Скажи мне, сколько на хрен времени она нравится тебе больше, чем просто друг, и давай посмотрим, все ли это происходило лишь в моей голове?

– Я не знаю, - и это правда. У меня всегда было к ней такое отношение. Я просто не могу осмелиться признать это.

– Я спрошу тебя снова, - говорит Ло, его голос гремит злостью.
– Сколько...

– Остановись, - говорю я уверенно.

Он делает шаг ко мне.

– Нет, сколько...

– ЧЕТЫРЕ ГОДА!
– кричу я, вены выступают на моих руках, а лицо краснеет, когда освобождаю то, что так долго сковывал внутри себя. Я делаю шаг навстречу Ло.
– Это ты хотел услышать?! Да, Ло.

Он так сильно стискивает зубы.

– Ты лжешь?
– он не желал в это верить. Ло хотел ошибаться.

– Нет, - говорю я, и слезы жгут мои чертовы глаза.
– Меня пиздец как тянуло к этой девушке. Но я никогда не планировал идти на поводу у этого влечения. Я никогда не собирался даже пытаться завоевать ее. И я старался...
– я указываю на брата.
– Я старался на хрен изо всех сил не думать о ней в этом ключе. Это было неправильно. Я знал, это было чертовски неправильно. Я подавлял в себе данные желания, как только мог, - но когда ей было пятнадцать, шестнадцать, семнадцать - меня все равно неизменно влекло к ней. Вина преследовала меня постоянно. И я решил игнорировать ее.

– Тогда почему ты не продолжил держаться от нее подальше?
– отвечает Ло.
– Почему не проложил между вами сто чертовых тысяч километров? Ты флиртовал с ней каждый день, Рик. Ты стал ее другом.

– Я убедил самого себя, что ничего не случится между нами, так что думал, что смогу держать дистанцию.

– Ты ебаный идиот!
– орет на меня Ло.

Я знаю.

– Она была такой сексуальной, что ты не смог сказать нет, после того как Дэйзи стала совершеннолетней...

– Нет, - перебиваю я его до того, как Ло успевает закончить.
– Все было не так.

– А как тогда?!
– восклицает он.

И я взрываюсь.

– Я ОХУЕТЬ КАК ЛЮБЛЮ ЕЕ!
– кричу я, и мое сердце ударяется о ребра.

Моя челюсть отвисает, а его брови хмурятся в замешательстве, пока брат внимательно изучает черты моего лица. Я чувствую, как он пытается отыскать в них ответы.

И они там.

– Я черт возьми влюбился в нее. И мне было больно находиться от нее вдали. Было больно видеть ее с другими парнями. Все это охуенно ранило, и я не хотел больше жить с этой болью. Я на фиг не мог, - я глубоко вздыхаю.
– Я не могу рассказать тебе, когда это стало невыносимым, но именно так все и было, - где-то между поедающей гранат на своей кухне Дэйзи и настоящим.

Он смотрит на меня в течение реально длительного момента, обдумывая это заявление.

– Я знаю, больше чем кто-либо другой, как больно видеть того, кого ты любишь с другими людьми. Но ты не можешь по-настоящему ее любить...

– Я знаю ее больше двух лет, - говорю я брату.
– Я провел с ней так много чертового времени, Ло. Мы часто были вместе, так что да, я влюбился в нее.

Ло бросает взгляд на Дэйзи, и я следую за его взглядом. Она плачет, прижимаясь к плечу Лили. Мое сердце разрывается снова, мне нужно сдержаться, чтобы не броситься и не стать утешать ее.

Когда с трудом возвращаю свое внимание к брату, то осознаю, что он наблюдал за тем, как я смотрел на Дэйз. Он ничего не говорит, но я не сдерживаю слов на сей раз.

– Ты можешь оставить меня здесь, но я найду обратный путь. Я не могу оставить ее и не оставлю тебя, не важно как сильно ты будешь отталкивать меня на хрен, - Ло нуждается во мне. Он знает, что нуждается. И я хочу быть частью его жизни. Я не желаю возвращаться к одиночеству, к тем поверхностным отношения с людьми, которые ничего для меня не значили, к друзьям, которые бы предали меня.

– Как сильно это ранило?
– спрашивает брат ни с того ни с сего.

– Что ранило?

– Видеть ее с другими парнями.

Я задыхаюсь от потока воспоминаний.

– Чувство такое, словно кто-то топил меня в гребаной соленой воде и сжигал в огне.

Уголки его губ приподнимаются в подобии чертовой улыбки.

– Тоже самое, - он делает несколько глубоких вдохов и добавляет: - Мне нужно какое-то время. Но я не стану снова бить тебя. Так что можешь упиваться этим.

– Спасибо, - говорю я.

Он кивает пару раз, а затем говорит:

– Я бы хотел, чтобы ты влюбился в какую-то другую чертову девушку.

И в этот момент, я тоже хотел бы этого.

– Мне жаль. Я правда на хрен сожалею. Что лгал.

Он пожимает плечами.

– Ты не хотел, чтобы тебе надрали зад.

– Нет, - я качаю головой.
– Я не хотел ранить тебя.

Он снова кивает.

– Я смирюсь с этим. Просто... дай мне чертово время, - Ло направляется к девочкам, а я стою на месте, эмоционально истощенный.