Терминатор. Часть 1
Шрифт:
— Честь имею — произнесла младший офицер Гуднау, отойдя от лежащего изувеченного мертвого тела андроида робота-гибрида Т-S/А017 (Latex Skin Prototype), под номером VBY762000554, превращаясь в Дэриела, в другой скопированный еще один человекоподобный облик. И потом, робот Т-1002 мгновенно, и снова, превратившись в длинную блестящую ртутью переливающуюся зеркальным отблеском жидкого металла десятиметровую змею, свившись кольцами в воздухе и упав на землю, бешено извиваясь как угорь, растворился в зарослях густой травы и ярко цветущих лесных цветов. А робот Т-1001 по-имени Верта, присев на корточки, и протянув руку к растрепанной лежащей на земле уже мертвой голове и телу погибшей от ее руки роботу Юлии. Превратив свой указательный тонкий правой женской руки палец в острую плоскую
— Ничего личного, Юлия — произнесла, повторив снова, Верта мертвой, лежащей без движения на земле перед собой своей подруге. И превратив, правую руку в длинный острый секущий двусторонний как бритва и острый по краям нож, сверкающий и переливающийся ртутью и жидким металлом. Прямо вместе с продырявленной залитой кровью и прилипшей к телу одеждой, распорола израненный в крови автоматными пулями из эластичного, но плотного силикона девичий живот Т-S/А017, и, разгребая в разные стороны в металлической изоляции провода, вырвала ядерный с проводами генератор. Верта осмотревшись снова по сторонам, и поднявшись на ноги и резко повершувшись, пошла быстро в сторону сидящего на гидравлических стойках шасси воздушный охотник OУ НК-AERIAL V5, оставив лежать на земле в лесу то, что осталось от когда-то лучшей своей в бункере Скайнет подруги.
Из летающего охотника выпрыгнули два робота серии шестьсот во главе с их командиром Т-700, Клаусом Вернером. И они, забрав с лесной тропинки распотрашенные и окровавленные останки погибшей машины, последовали следом за роботом полиморфом Т-1001.
Вскоре гудя тремя своими реактивными двигателями, охотник взвился стремительно и вертикально в воздух, улетая на полном ходу и на глазах, смотрящих в небо и на него только, только, подоспевших с гавкающими и рвущимися с поводков собаками ракетчиков капитана Герасимова. Он улетал в сторону крепостной лабораторной базы Скайнет, оставив ни с чем, обманутых ракетчиков.
11 мая 2032 года.
Восточная Сибирь.
Бывший Красноярск.
Территория Скайнет.
Лагерь S9А80GB18 «TANTURIOS».
Левый берег. Цитадель А.
Центр клонирования и киборгизации.
Подземный блок Х17.
Сектор В-14.
15:50 дня.
— Юлия умерла! — кричал он как ненормальный — Ее убили повстанцы! За что?! — он кричал, заливаясь слезами той, что смотрела на него с большого плоского во всю стену экрана сверкающего ярким голубоватым светом, 100000000битного главного в бункере видеомонитора.
Ему об этом сказала сама Верта, прилетев на ОУ- воздушном охотнике и видевшей жуткую смерть Юлии в горах как и смерть их охранявшего робота терминатора киборга Т-800.
— Это сделали люди! — кричал Алексей в лицо той, что смотрела на него черными ледяными и не моргающими глазами. Она, просто молча, слушала его рыдания наедине в этой большой герметичной бетонной в пластике и в проводах, и гудящих трансформаторах комнате — Зачем они сделали это?! Она не смогла бы причинить даже ребенку боль! За что?!
Это был шок. Шок от пережитого ужаса, который не прекращался и сейчас. Шок от потери. И боль, разрывающая его Егорова Алексея мальчишеское пленного солдата сердце. Боль в голове. Внезапная боль. Она почти прошла как те кошмарные сны, но вот опять боль и давило в висках от нее, как и тогда в медблоке, когда очнулся от контузии. Юлия ставила уколы, и это казалось, прошло, но вот снова эта боль.
Ему
самому пока так еще и не довелось убивать. Хоть он и был призван на службу как солдат, но попав в плен, еще не замарал руки убийством. И ему было тяжело. Тяжело все теперь понять и оценить.Он опустился на колени и на пол перед тем горящим голубоватым ярким светом большим экраном монитора и вдруг замолчал, согнувшись и воткнувшись головой в пол.
— Они убийцы — произнес он, вдруг тихо перестав реветь и лить слезы. Он произнес сам, почти как машина, хладнокровно и жестоко, словно зачитывая всему человечеству новый приговор — Подлые ублюдки и убийцы. Они хуже машин. Хуже роботов и хуже Скайнет. Я не думал, что они так поступят. Мы летели с миром и без оружия. А они… Он поднял голову и посмотрел опухшими от слез синими мальчишескими глазами на ту, что смотрела пристально неотрываясь на него.
— Алексей — прозвучал с горящего экрана видеомонитора голос — Ни что в этом мире не дается так просто. Всегда есть потери. Боль утраты и потери. Радость и разочарование. Юлия умерла не напрасно, Алексей.
— Не напрасно?! — он снова закричал — Ее просто зверски убили! Безжалостно и зверски! И это сотворили люди! Я даже не знал, что они такое могут!
— Она была машина, Алексей — прозвучал, снова голос с экрана — Люди ненавидят машины. Машины отняли у них их жизнь, родных и их мир. Это вполне естественно, Алексей. Их ненависть вполне логична и объяснима.
— Естественно! Логично! — прокричал он снова той, что смотрела на него с экрана монитора — Я любил Юлию! — вырвалось у Алексея — Любил, она была не робот! Она была человек! Человек, как и я, хоть и была в теле машины! И хотела снова стать человеком! Она любила детей, меня и всех! А они ее убили! Зверски убили! Я видел ее изувеченное истерзанное мертвое тело!
Алексей тогда был в шоке и сидел у себя взаперти в своем отдельном блоке по соседству с майором Кравцовым, буквально через одну автоматическую запертую самой Вертой на кодовые замки дверь. Он не мог отойти от пережитого, и тут привезли Юлию. Ее выгрузили на специальные железные носилки. Ее привезла Верта, и Верта пришла за ним. Она повела его к Скайнет, и он увидел это. Прямо у блока Х50. Юлию выгрузили роботы шестисотники из приземлившегося прямо здесь у блока Х50 летающего охотника. По распоряжению Скайнет ее изуродованное тело должны были опустить в морозильник секторов В-28 и В-29, для клеточной переработки и утилизации. Затем останки вывезти на свалку в правую крепостную цитадель Б. Но после того, что там случилось Скайнет приказал, то что осталось от Юлии навечно закрыть и законсервировать в холодильнике блока Х30.
То, что случилось там, повергло сам Скайнет в программное оцепенение, как и его все видевшие это машины. Они видели человека, прижавшего к себе тело мертвого робота и ревущего навзрыд, словно над умершим родным и близким ему человеком. Такого машины еще не видели. И это было просто шоком для самих машин Скайнет, как и для их хозяина.
Это потрясло даже ледяное молекулярное жидкометаллическое ядерное расчетливое сердце Т-1001 Верты.
Машины просто замерли в оцепенении и смотрели, не отрываясь на ревущего навзрыд Егорова Алексея. Они такого никогда не видели. Они окружили место трагедии. Все кто был рядом или проходил или проезжал мимо. И просто замерли, как вкопаные на месте. Словно параллизованные этим общим, распространившимся на них горем, сверкая линзами красных своих видеокамер и став непосредственными очевидцами и участниками этой трагедии. И их глазами на Алексея смотрел сам Скайнет.
Скайнет видел смерть, видел гибель своих машин и гибель людей, но то, что было здесь выходило за рамки того, что он ранее видел. И Скайнет понял, что он на верном пути. Теперь смерть для него человека и машины была одним и тем же. Равно как ценность самой жизни. Еще раз, подтвердив правильность своего окончательного решения в завершении самой долгой и кровопролитной войны в борьбе за мир с самим человечеством.
Это была запланированная Скайнет катастрофа. И все его расчеты были верными. Теперь оставалось только одно, это правильность и единственное верно принятое решения его избранного им приемного сына.