Терминатор. Часть 1
Шрифт:
Верта приняла нагой вид как живая земная женщина, моющаяся в душевой и вода стикала по ее оголенному от растворившейся и ушедшей обратно в ее тело всей одежды. Словно по обнаженному телу настоящей очень красивой женщины. Часть ее проникала, впитываясь внутрь машины и превращаясь в пар. Вода с органическими добавками стикала по ее изящной трепещущей в живом дыхании аккуратной полной груди с торчащими сосками, и оголенному с круглым красивым пупком животу. Вниз по волосатому лобку. Между красивых бедрами и икрами ног, и промежности робота и женщины в одном лице. Стикая по голым маленьким ступням в канализационный сток ее личной в ее лаборатории душевой и уходила в специальные очистные на территории базы, для переработки и повторного кругового употребления, проходя через специальные автоматические резервуары. Где снова очищалась и насыщалась специальными биовеществами.
Это было нововведение или ноухау самой Верты. Как и ее множество лекарственных и биохимических придуманных ею специализированных препаратов для биотканей и улучшения
Это ее была личная и профессиональная еще одна работа, равно как и увлечеине самой машины Т-1001, как и изучение человеческой психологии. Продолжение того, чего так и не успела, довершить сама ученая, когда-то Серена Коган, создавая свох первых киборгов еще в корпорации «Кибердайн Рисеч Системз» в своем проекте «Ангел».
Это была закрытая ото всех лаборатория, в которой имела право находиться только она одна. И здесь даже небыло глаз камер самого ее хозяина Скайнет. Под ее личным, закодированным на замках хитроумным шифром. И куда всего один раз приводили ныне покойного умершего от рака Советского военнопленного Белова Андрея. Где машина Т-1001 пыталась совратить человека. И где еще не был сам и никогда не будет Егоров Алексей.
И Верта порой много времени проводила в своей лаборатории, в которой сейчас и шумел водой ее душ, на первом этаже трехэтажного здания. Где качался кольцеобразный маятник, и лежали стопками тетради и журналы и в авариуме плавал жидкометаллический угорь, и булькали и шипели минзурки и колбы на белых пластиковых длинных столах. А в душевой лился настоящий кипяток. Поступающий из водных резевуаров под давлением от стоящих на территории базы, и прямо с реки гидронасосов. По длинным трубам. Через ядерные установки нагрева и трансформаторы высокого напряжения, разделяясь и очищаясь и поступая по всей базе и во все лагерные отсеки в сектора к военнопленным лагерной крепостной цитадели Скайнет. И сюда в эту лабраторию и парящий от кипящей в сто градусов по ценльсию душ. Где стояла и наслаждалась в потоках струящейся по ее жидкометаллическому полиморфному женскому обнаженному телу кипящей горячей воды робот Т-1001 Верта.
И если бы кто-либо видел сейчас Верту в таком виде, то вряд ли бы подумал, что, то машина из мимикрирующего полисплава. Они бы просто, увидели бы моющуюся в душе молодую лет тридцати красивую рыжеволосую женщину. И любовались бы ее красотой, не отрывая своего совращенного женской полной наготой человеческого взгляда.
А Верта запрокинув руки вверх, к своей голове и выпятив свой вперед голый изящный округлый с круглым пупком живот. Выгнувшись в гибкой узкой талии, встряхнула как живая настоящая женщина своей головой на тонкой красивой, как и она сама шее. И растрепанными и распущенными по плечам по ее спине до самой широкой голой задницы, машины из жидкого металла Т-1001 рыжими мокрыми от парящей горячей воды жидкометаллическими волосами, вьющимися как живые змеи по ее голому белому телу. Одновременно проверяя свои боевые программные в ЦПУ системы и снова вспоминая покойного пленного Белова Андрея, наслаждаясь в той текущей по ее робота женскому обнаженному полностью из жидкометаллического полисплава телу горячей парящей воде чувственными эротическими ощущениями.
Это был настоящий райский личный и укромный ее уголок в стороне от своего повелителя и хозяина. Место личного машины и укромного тайного уединения, чего был лишен ее боевой однотипный такой же, как и она, собрат Т-1002. Ее противник, которому с трудом удавалось и чаще всего тайно от челоческих глаз наслаждаться подобными удовольствиями машины из жидкого полиморфного металла. Лишь в моменты при передвижении между ракетными бункерами на многие километры. И только в хорошую погоду. Подзаряжаясь. Летя на огромной скорости, длинным, извивающимся десятиметровым блестящим ртутью угрем. По горам и лесу от лучей яркого и жаркого летнего солнца. Или наслаждаться живым теплом от выходящих горячих труб бункерных подземных котельных работающих от трофейных ядерных батарей от раскуроченных ракетчиками роботов Скайнет. И то, спрятавшись и слившись с теми трубами и прилипнув к ним всем своим полиморфным жидким металлом. Прячась от рабочего обслуживающего персонала и лишних глаз, сливаясь с окружающей обстановкой и в полумраке подземных коридоров незримо и тайно, впадая в блаженный кибернетический короткий транс машины из жидкого мимикрирующего полисплава. Т-1002, была просто боевая стратегичекая и узконаправленная на выполнение конкретных задач машина. Чего нельзя сказать о самой модели Т-1001 по-имени Верта. В которую самим ее повелителем Богом и хозяином было вложено много чего в ее программу. Часть программы машина составила сама и для себя самой в процессе своей деятельности и существования. К тому же если сравнивать ее с Т-1002, то Верта была одна из самых старых машин из жидкого полисплава. Она «родилась» в середине войны, когда появились первый киборг восемьсотой серии Т-RIP и киборги Т-800. И которые уже были списаны и сняты с производства вместе с Т-850, улучшенными своими образцами и замененными роботами андроидной серии. Она вторая машина после прототипа
Т-1000 и одна из ранних. И Т-1002 ей уступал по многим программным параметрам. Хотя, был гораздо мощнее и сильнее. С куда и более сокрушительной силой и подвижностью. С множеством встроенного вооружения как боевая машина для истребления и уничтожения всего, что встанет у нее на пути. И эта узконаправленность еще скажет за себя и не в ее пользу слово, когда Т-1002 сойдется в скором будущем в смертельном поединке с Т-1001, который, сейчас наслаждался горячим душем в душевой своей лаюборатории. И в это именно время пришел приказ от Генеральной машины, что Алексей и Кравцов покинули свое место принудительного жительства и следуют в район больницы и детского садика.Она вышла быстро из душа, увлекая за собой клубящиеся белым молоком остатки водяного пара. И ступая по пластиковому черному полу в обнаженном виде, плавно раскачивая овалами голых красивых бедер и виляя из стороны в сторону, гибкой своей широкозадой как у настоящей живой женщины фигурой, подошла к большому стоящему напротив нее наполненному водой до самого верха аквариуму. Еще мокрая вся в ручейках парящей воды как некая водная русалка вышедшая из того парящего горячего душа, словно из глубокого озерного омута. И мгновенно впитала то, что было на ее нагом полностью жидкометаллическом теле. Все до последней капли. Сзади нее стояло прямоугольное в человеческий рост большое встроенное в саму стену и отделанное толстым белым пластиком зеркало. Верта посмотрелась в него своим рыжеволосым жидкометаллическим затылком машины Т-1001, вспоминая, как пряталась там, когда ожидала появления пленного и уже покойного Белова Андрея. Она любила играть в такие прятки и заставать в расплох, как любовников, так и приговоренную к смерти свою жертву. Порой для нее, что любовник, что жертва было одно, и тоже.
Горел яркий дневной электрический свет. И кругом стояли из пластика столы. И на них в минзурках и колбах, что-то шипело и булькало как в химической лаборатории. Она посмотрела на стоящий в конце комнаты свой главный в этой лаборатории с постоянно качающимся кольцевым маятником стол, заваленный журналами, папками и тетрадями. В то время как в аквариуме плавал длинный, извиваясь черный цветом угорь.
Верта вспомнила, как поставила прикосновением диагноз пленному АBN007855656. И как на том столе взяла тетрадь и отдала ее ему лично в его руки. Дав ознакомиться на досуге со своей смертельной болезнью. Она хотела получить его в качестве испытуемого, превратив в машину и связав его судьбу со своей, но не вышло. И его больше уже нет.
— Поняла, мой повелитель. Сейчас же выдвигаюсь — произнесла она, отбросив свои личные любовные и трагичные воспоминания в своем молекулярном микропроцессоре на языке машин, стрекоча электронными звуками, цифровыми шифрами и кодами своему хозяину, пославшему свое ей сообщение из области нулевого пространства GAMMA-X2 из глубины блока Х30, Главной Догмы автоматического роботонизированного своего муравейника.
Угорь подплыл к стеклу. И замер, глядя на Т-1001, стоящего перед ним.
То был не живой рыбоподобный угорь, а лишь отдаленно напоминающий угря и тоже робот. Точнее, отдельная часть самой Верты, машины Т-1001. Ее встраиваемое в ее жидкометаллическое тело еще одно запрограммированное в работе как одно целое с главным носителем устройство и оружие, и живущее теперь отделившись от главного и основного, отдельно пока в этом аквариуме. Большую часть времени, проводя в кибернетической спячке, прямо в воде и на дне аквариума в этой верхней наземной лаборатории первого этажа трехэтажного здания. Здания, куда приводили роботы охранники и конвоиры Т-700 покойного пленника Верты Белова Андрея. И где она соблазняла его, но безуспешно.
Верта положила руку на стену из стекла аквариума. И угорь прилип головой к стеклу. Она считала данные со своего встраиваемого модуля, и его исправности и даже пообщавшись с ним как с живым организмом. Словно дама со своей ручной собачкой. Через стекло, передавая свою энергию из батарей и плазменного генератора. И вода в аквариуме закипела как в котле и по поверхности заскользили электрические разряды. А место где стояла Верта, и аквариум окутал водяной горячий пар. И вскоре из этого пара вышла она уже одетая в серый с воротником стойкой костюм и до колен в зауженной очень короткой юбке. В черных чулках и черных туфлях. Со своим рыжим длинным вьющимся за спиной, до самой ее виляющей из стороны в сторону широкой задницы хвостом из рыжих полиморфных жидкометаллических забранных на затылке заколотых золотой брошью волос. И виляя, красиво женскими полными бедрами. Машина из мимикрирующего жидкого полисплава Т-1001 по-имени Верта. Стуча черными туфлями на высоком и широком каблуке, быстро продифелировала к открывшейся настежь на гидравлике и приводах из титана двустворчатой двери из своей верхней лаборатории.
12 мая 2032 года.
Восточная Сибирь.
Бывший Красноярск.
Территория Скайнет.
Лагерь S9А80GB18 «TANTURIOS».
Левый берег. Цитадель А.
Медицинский центр.
Подземный блок Х50.
Сектор В-14.
11:50 утра.
Кругом кружили малыши разного возраста и пола. Девчонки и мальчишки. Много детей. И они окружили двух мужчин, когда они случайно попали в сам детский садик, свернув в один из боковых коридоров блока Х50. Они шли в сторону больницы лагеря, а попали сюда в детский садик. Тот самый крепостной лагерный садик, о котором они оба слышали.