Терра Инкогнита

Парню казалось — он проспал минут пять, но мерзкий звук зуммера убедил в том, что миновало несколько часов, заставил Виньярда подпрыгнуть, суматошно мотая головой. Выход из гиперпространства отдался болезненной ломотой в теле и звоном в ушах.

— Фа-а… — ругательство так и не вырвалось из его рта.

Сью глядел на бело-красный шар Плутона. Вот она — точка бифуркации! Именно здесь началось его приключение длиной в тысячу лет! Парень потер лицо бронеперчатками и поморщился, осознав дебильность идеи. Сделав несколько резких вдохов и выдохов, Виньярд пошевелил пальцами на штурвале и легонько толкнул его вперед. «Эрнест», набирая скорость, рванул к планете.

* * *

Глава 16 В которой появляются живые мертвецы

Плутон-Главный не был похож на тот шумный, бедовый город, который помнил Сью. Раньше в колонии под фасеточным куполом из прозрачной пластали было не протолкнуться от чумазых технарей, ворчливых пустотников, высокомерных пилотов, неизвестно откуда взявшейся портовой швали и навязчивого персонала из сферы услуг. Эдакая смесь рабочего поселка, академгородка, пиратской гавани, тепличного комплекса и военного лагеря! Здесь, на Плутоне всем было плевать на моральный облик, внешний вид или психическое состояние каждого отдельного индивида. Всё это было вторичным, пока люди выполняли самую главную свою задачу — строили звездолеты. Даже — ЗВЕЗДОЛЕТЫ! Чертовски важная миссия — воплощение фантастики в жизнь, создание будущего для всего человечества собственными руками!

Ковчеги, рефрижераторы, терраформеры выходили со стапелей как горячие пирожки, чтобы после укомплектования экипажей отправиться в неизведанное — на встречу с новыми мирами или жуткой погибелью. Но — это было тысячу лет назад! Теперь купол Плутона-Главного представлял собой бронированную, непрозрачную полусферу, выпустившую во все стороны цилиндрические отростки, которые оканчивались чем-то весьма напоминающим бункеры, или капониры для артиллерии или ракетных шахт.

Не горело ни одного сигнального огня, царила полная тишина, далекий свет Солнца — не ярче Луны в полнолуние — порождал причудливые тени на каменистых равнинах и ледяных пустошах планеты.

— Обстановка гнетущая, — сказал вслух Сью.

— Аварийный вход с возможностью механической разблокировки шлюза и ручного запуска аппаратуры находится по координатам… — Руби назвала значения широты и долготы, и Виньярд посвайпил сенсорный монитор с картой планеты, на которую уже были наложены свежие данные с фотоаппаратуры «Эрнеста».

Точка входа располагалась в небольшом распадке между ледяными торосами, и, судя по всему, была похоронена под толстым слоем морозного крошева. У Виньярда имелся универсальный ответ на подобные задачи — плазменный резак в грузовом отсеке.

Легкий катер рыбкой нырнул в ущелье и, пыхнув синеватым пламенем маневровых, аккуратно опустился на поверхность.

Парень сунул в реактор тяжелого бронескафа свежие картриджи с питанием, отправил в магнитные бедренные зацепы два ручных бластера и парные мачете с атомарной заточкой. На спину лег короб с инструментом и оборудованием. На груди, в нише под бронепластиной, пристроился планшет с локальной версией Руби. Оборонная система не давала стопроцентной гарантии, что сможет полноценно функционировать в подземельях Плутона-Главного, но обещала подключиться сразу же после запуска узла связи. До которого, в соответствии с точными расчетами, нужно было пройти не менее пяти тысяч метров по подземным коммуникациям, бытовым помещениям, залам и коридорам.

Тяжелые сабатоны скафа оставляли рифленые следы на снегу. Загудел, набирая мощность плазменный резак. Сью подкрутил регулировку и пламя волной прокатилось по поверхности планеты, выжигая широкую полосу и очищая горную породу от метанового и водяного льда. Пар тут же кристаллизовался и опадал — минус 200 по Цельсию это вам не шутки!

Круглый люк нашелся спустя семь минут работы и двадцать очищенных квадратных метров. Резак отправился за спину — к коробу с оборудованием, а Сью взялся за вентиль.

— Ыть! — сказал он, пытаясь крутануть устройство.

Усилия принесли свои плоды — металл в руках Виньярд подался вперед и туго пошел по часовой стрелке. Сью еще представлял себе — что такое часовая стрелка и откуда взялось это выражение. Он видел раритетный механический хронометр на левом запястье деда и пару раз получал по рукам за попытку покрутить такую заманчивую рифленую шпуньку… Докрутив до упора, парень потянул люк на себя и глянул во тьму открывшегося тоннеля.

Вариантов не было — только вперед!

* * *

Луч света от налобного фонаря обшаривал погруженные в тишину помещения Плутона-Главного. Ничего, совсем ничего ему здесь не было знакомо. Военная база, склад, бункер на случай межпланетной ядерной войны — вот что это, но никак не место для жизни, работы, отдыха. Никаких баров, кальянных, боулинга. Никаких шумных хостелов и зеленых сквериков — только серость, функциональность, бездушие.

Зачем на Плутоне боулинг? Это ведь бессмысленный расход ресурсов — везти кегли и шары с Земли или производить их здесь, да? Расходовать энергию и материалы, и пространство под куполом для устройства дорожек и всего вот этого — расточительство и гедонизм?

Потому что экспансией занимались не роботы. И даже — не профессионалы. Сью было шестнадцать, когда он получил сертификат пустотника и занялся монтажом в открытом космосе, и восемнадцать — когда он летел в качестве корабельного кока сюда, на Плутон-Главный. Антарктида и ее лидеры-технократы работали в условиях жесточайшего кризиса людских ресурсов, у них не было суперменов и кадровых военных. Были те, кто оказался под рукой — и это стоило учитывать, и давать кучу поблажек, и закрывать глаза на нарушения и несчастные случаи — в разумных пределах, конечно. Ради великой цели спасения человечества.

Чтобы не расплющились мозги и не рыдали в приступах панических атак местные работяги, скорчившись на койке у окраины Солнечной системы — вот для чего нужны были бары, боулинг и драки в подворотнях! Виньярд — он был один такой на целом свете, который по щелчку брал под контроль нервную систему и мог действовать максимально эффективно в любой ситуации. Всех сделать генетиками — задача нетривиальная. И ни к чему хорошему ее решение не приводит — как показал Талейран…

Сью не удержался и пнул отвратительно-бездушный серый металлопластиковый стул и тот отправился в долгий полет по залу, завершив его у противоположной стены, с грохотом расколовшись на десятки обломков. Искусственная гравитация не работала, компрессоры — тоже. Нужно было добраться до аппаратной, подтвердить допуск и врубить систему жизнеобеспечения — и потому Виньярд зашагал вперед, туда, куда вела его схема, отображенная Руби на экране планшета.

* * *

— Нормально, — сказал Виньярд, глядя на пульт величиной в полстены.

Это был не узел связи, а что-то вроде центра управления всеми коммуникациями базы. Воздух, свет, вода, тепло, гравитация, ну и связь — тоже. Экранов и мониторов тут было великое множество, а рычажков, кнопочек, тумблеров и переключателей — еще больше. Конечно, всё это ассорти легко заменял громадный сенсорный терминал на противоположной стене, но Сью помнил страсть антарктов-технократов к аналоговым системам и недоверие к искусственному разуму. Вон, даже «Рубеж» выполняла сугубо оборонные функции и исправить ситуацию с Плутоном-Главным не могла. Без человека машина — всего лишь груда металла.