Террин из зайца
Шрифт:
Пицца
Сейчас мало кто знает настоящее имя Витторио Колобини.
Пиццерии Колобини охватили весь континент от Бостона до Сан-Франциско, а пицца стала таким же знаком американской жизни, как автомобили, ипотечное кредитование, политкорректность и чернокожие полицейские напарники.
Джузеппе Анголини и шесть его братьев были убиты на Сицилии во время Фалермской резни 1911 года. Франческа Анголини просила оставить в живых ее младшего сына, Вито. Но дон Терццо был брезглив и непреклонен. «Мальчик вырастет и захочет отомстить», – процедил он.
Мать кинулась
Три дня спустя Витторио Анголини плыл через океан на корабле «Святой Франциск». Тетка Мария-Грация, сестра несчастной Франчески, сумела в последний момент спрятать Вито в большой коробке из-под пиццы.
Мария-Грация, жалея мальчика, отпускала его гулять по всему судну. Маленький Вито не переставал удивляться тому, сколько разных людей плывут за океан в поисках лучшей жизни. Мальчик часами смотрел на кильватерное бурление пены за кормой лайнера и пытался представить Америку.
«Святой Франциск» успешно миновал айсберги и 1 октября 1911 года бросил якорь в бухте Благоденствия. Во влажном утреннем тумане Вито увидел статую Свободы, вдохнул сырой воздух порта и понял, что останется жить здесь навсегда. Когда на паспортном контроле спросили имя, он сказал первое, что пришло в голову.
Так на свет появился Витторио Колобини.
В начале 20-х Бруклин походил на огромный человеческий муравейник.
Мария-Грация слепла за ткацким станком. Джорджо и Паулетта быстро пошли по кривой дорожке. Маленькая Клаудиа целыми днями плакала в кроватке – у нее резались зубы. Вито собирал на улицах фантики и выменивал на них почтовые марки.
Бывали дни, когда одна-единственная груша составляла пропитание всей семьи. Мальчик целовал истрескавшиеся руки Марии-Грации и молча умолял ее прожить хотя бы еще год. Фабио Бордзони соглашался взять его учеником в свою пиццерию, но требовал за это невозможного. Мария-Грация так и не узнала, почему племянник не получил место у дона Бордзони, и ругала за тупоумие и неусидчивость.
– Если бы мы могли хотя бы раз месяц есть пиццу! – вздыхала Мария-Грация.
– Но почему пиццу делает только дон Бордзони? Разве мы сами не можем приготовить ее для себя и наших друзей?
В ответ на это Мария-Грация лишь охала, прикрывала рот рукой и слабо крестила мальчика.
– Не смей так говорить! Синьор Бордзони единственный, кто напоминает нам об Италии!
Неудача только подстегнула юношу. Мысленно он поклялся дать тетушке самой лучшей пиццы столько, сколько она пожелает. Выкраивая из своего скромного дохода каждый возможный цент, он покупал муку и дрожжи, а затем ночами месил тесто и разминал в тонкий кружок. Первая пицца сбилась в ком. Вито плакал от бессилия, но не оставил попытки. Пробовал разные сорта муки и измерял толщину лепешки штангель-циркулем. Мял тесто руками и бил скалкой. Время от времени он позволял себе заходить в пиццерию Бордзони. Дождавшись горячей пиццы, он вдумчиво съедал несколько кусочков, а остальное приносил любимой тете Марии-Грации.
– Пицца! – вздыхала
и плакала Мария-Грация. – Если бы ты знал, Вито, какую пиццу готовил мой отец и твой двоюродный дед! Если бы ты только мог ее попробовать! Все было плохо на Сицилии! За исключением пиццы! Ах, пицца…Клеменза и Тино были первыми, кого Вито Колобини посвятил в свой план.
Друзья в ужасе отшатнулись.
– Ты что, не знаешь, что случилось с Мальдини? Его вынули из петли в собственной уборной! А Скатерро! Раздавлен лошадью! Пульпиньо застрелен шестью пулями! Ванцетти взрезали живот и набили сырым тестом! Опомнись, Вито! В Бруклине пиццу делает только Бордзони.
Но Вито был непреклонен.
– Мы сделаем новую пиццу! – объявил он друзьям. – Бордзони печет ее в дровяных печах. От этого она становится только дороже. И в то же время он кладет туда самый дешевый сыр и гнилые томаты! Сегодня его пицца пропечена лучше, завтра хуже. Сегодня в ней моцарелла, завтра пармезан и сосиски.
– Но это пицца, – возразил Тино. – В нее идет все, что осталось на столе. Так было всегда.
– В результате у Бордзони едят только итальянцы.
– Кто же еще станет есть пиццу? – пожал плечами Клеменза.
Вито твердо сжал губы:
– Здесь не Италия, Тино. Здесь Америка. Нужна хорошая недорогая пицца для всех. Одинаковая в Бруклине, и на Манхэттене, и в Бронксе, и даже в Гарлеме. Всеобщая доступная пицца.
– Что ты задумал?
Вито подался вперед.
– Лепешка производится из муки класса 0, – зашептал он. – Ее толщина должна составлять ровно три миллиметра. Лепешка выпекается при девятистах градусах по Фаренгейту в течение восьмидесяти секунд.
Вложив в эту фразу всю свою страсть и много месяцев труда, он замолчал.
– Как ты узнаешь, сколько градусов в печке, – засмеялся Клеменза, но под взглядом Вито осекся.
– Мы будем печь пиццу в электрических печах, – ответил Вито. – Массовое производство стандартной качественной лепешки.
– Это как автомобиль Форда, – задумчиво произнес Клеменза. – «Форд» – мечта моей жизни.
Тино почесал затылок:
– Но зачем людям одинаковая пицца? Она им быстро надоест. А у дона Бордзони четыре вида: «Маргарита», «Наполитана», «Фромаджо ди помодоро» и еще «Кальзоне».
– У нас будут десятки видов начинки. С сырами и овощами, салями и перцем, с чем угодно. В этом весь секрет. Только на стандартной качественной лепешке.
Друзья замолчали.
– У Бордзони три десятка вооруженных бойцов, – угрюмо заметил Тино.
– Каждый из них тоже мечтает об автомобиле Форда, – сказал Вито. – Который никогда не получит, работая у Бордзони.
– Я иду за тобой, Вито! – воскликнул Клеменза. – Что бы ни случилось, мы вместе.
– И я, – сказал Тино. – Куда ты, туда иду и я…
В феврале люди Бордзони схватили Вито на улице и привели к боссу.
– Я убью тебя, всех твоих родственников и друзей, – без предисловий сказал Бордзони.
Коргелони больно дал подзатыльник. Скорццо сделал обидную саечку.
Вито молчал. Времени оставалось мало.
Клеменза схватился за голову:
– Нас убьют этой же ночью!
Вито надкусил грушу.