The ТЁЛКИ два года спустя, или Videoты

– Тоже мне, разница! – Я беру листок и сворачиваю пополам.

– Уход на рекламу на десятой, а потом на шестнадцатой минуте, – инструктирует меня редактор Таня. – Перед концом программы новое «спасибо», у нас поменялся спонсор.

– Хуй с ним, где список видеоклипов?

– Андрей, это важно!

– Нет, дорогуша, важно не это! Гуля, дай мне список клипов!

– Послушай, я тебе, конечно, в «ухо» скажу, но название компании...

– Гуля, я умру сейчас, где видео? – теперь нарезаю круги по комнате. – Какого черта здесь так много народа?!

– Держите! – Гуля дает мне лист с видео.

– И из чего тут прикажешь выбирать? – Я пробегаю лист глазами. – Надоевшие Arctic Monkeys? И... Mika, мать его? Это в честь анального карлика? Я хочу Placebo!

– Это в честь Роберта? Было две недели назад «Without you I’m nothing».

– Дай мне «Follow the cops»!

– Боюсь, они не успеют перегнать. До эфира пятнадцать минут.

– Успеют! Дай мне гребаных копов! И, кто-нибудь, можно уже выключить наконец этот говенный Frankmusic?

Вова неспешно подходит к магнитофону и меняет компакт-диск. Начинается занудная рулада The XX.

– Нет, ну точно, вы меня решили убить перед эфиром! – Я вытираю несуществующий пот со лба.

– Ты сейчас мне грим испортишь, – бубнит Роберт.

– А вы все мне сейчас эфир испортите, – воздеваю я руки.

– Гостей уже загримировали, – доверительным шепотом сообщает Гуля.

– Отлично, пусть хоронят, – бросаю я. – У кого-нибудь есть сигарета?

Гуля протягивает мне пачку «Парламента» с одной выехавшей сигаретой. Я наклоняю голову и достаю ее зубами.

– Имеет смысл поговорить с гостями до эфира. – Она чиркает зажигалкой.

– Тебе? Может быть. Там будет незначительный чиновник из префектуры, он может помочь с регистрацией, если что.

– Вам?

– Мне? – Я собираюсь ответить что-то еще более гадкое, но тут дверь широко распахивается, и в комнату влетает Леша, главный режиссер канала. Тертые джинсы, футболка с зизгагообразным рисунком, никогда не снимаемая бейсболка, вечно усталые глаза и порывистые движения.

– Ты готов, насекомое? – интересуется Леша.

– Я здесь не для того, чтобы выслушивать оскорбления, – на всякий случай говорю я.

– Ты когда начинаешь говорить, смотри в камеру, а не в фонарь над ней. Он не снимает. Снимает камера.

– Я в курсе.

– Ты в курсе. А на прошлой неделе кто-то лупил глаза, как стрекоза.

– Ты про Хижняка?

– Не беси меня! – Он расстегивает на мне пиджак и оттягивает рубашку. – Вроде бы штробить не будет...

– Это они специально так свет поставили, чтобы...

– Чтобы что?

– Испортить шоу, поиздеваться надо мной, не знаю. – Я хлопаю себя по бедрам. – Придумай ответ сам, а?

– Не смотри больше на фонарь, а? – Он поправляет бейсболку, придирчиво осматривает меня, как осматривают манекен, прежде чем поставить его в витрину, заходит сзади, поправляет волосы. – Вроде ничего... Роберт, когда гарнитуру повесят, поправь ему волосы, а то он у меня топорщился в прошлый раз.

– Хорошо, – отзывается Роберт словно из ниоткуда.

– У тебя нет успокоительного? Ксанакса? Чего-то я волнуюсь. – Я пристально на него смотрю.

– Скушай конфетку! – Он разворачивается на пятках и убегает, чуть не столкнувшись в дверях с девушкой, которую я раньше не видел.

– Татьяна, мы первую подводку исправили! – кричит та редактору.

– Десять минут до эфира, – сообщает голос из динамиков.

– Какие исправления?! – верещу я. – Я еще текста не видел!

– В суфлере уже исправлено, не волнуйся, – хлопает меня по плечу Таня.

Я машу на нее рукой, беру со стола зефир в шоколаде, откусываю и кладу обратно. Подходит девушка с наушниками, я покорно скидываю пиджак, она крепит к поясу джинсов приемник, все вокруг начинают лихорадочно обмениваться бумажками, тараторить, перебивая друг друга, динамик сообщает о пятиминутной готовности, и я чувствую, как нарастает пульс. Кто-то сует мне в руку список видеоклипов и карандаш, которым я ставлю галки, кто-то еще протягивает передатчик, который будет торчать у меня в ухе и связывать с аппаратной. Потом все дружно покидают гримерку, а Coldplay завывают «In my place, in my place», а я прикрываю глаза, чтобы снять напряжение. Когда наконец в комнате не остается никого, кроме Гули и Вовы, я закуриваю, подхожу к Вове и, не зная, что мне собственно нужно, зачем-то обреченно спрашиваю:

– Где мои подводки?

– На, подведись! – Он протягивает мне зажженный косяк.

Делаю две глубокие затяжки. Треснувший было мир собирается в единое целое.

– Ведущий слышит меня? – звучит в ухе.

– Слышу.

– Ведущий, на площадку! – командует та-что-живету-меня-в-ухе.

Быстро преодолеваю коридор между гримеркой и студией, вспрыгиваю на невысокий подиум, мажу взглядом по трем снимающим меня камерам. По гостевым креслам, в одном из которых ерзает чувак из префектуры, в другом – лидер рэп-банды «Олово», взорвавшей на прошлой неделе ютьюб песней «Москвы не будет».

– Семь, шесть, пять...

«Неужели Наташа сегодня не придет? – секунды до эфира буквально залипают. – Какого черта Лобов стравил меня с Хижняком прямо на собрании? Хочет слить?»

– Четыре, три, две...

«Первое предложение подводки. Какое первое предложение подводки? – Сердце начинает бешено колотиться, стучать в висках, запястьях, глазных яблоках. – Они успели перегнать мне видео? Достаточно ли яркий суфлер или как в прошлый раз?»

– ЭФИР!

– Добрый вечер, страна! Здесь Андрей Миркин и программа «Городские новости». – Пульс успокаивается, замедляется, стихает, я четко вижу суфлер. – На этой неделе нас поразила новость о необычных испытаниях, которые третий день продолжаются в районе Нового Арбата. Специалисты из ОАО «Московский комитет по науке и технологии» разгоняют тучи над Москвой с помощью уникального прибора – люстры Чижевского. Давайте посмотрим сюжет.

– Ты особенно не разгоняйся на мэрию, сам понимаешь... – говорит «ухо», пока идет видео. – Нам пресс-секретарь этого черта из префектуры грозил судами, если будет, как он выразился, провокация. Кивни, если понял.

«Остроты нет», – вспоминаю я гадкий прищур Лобова и верчу головой.

Видео заканчивается. Представляю гостей. Смотрю то на того, то на другого, решаю все-таки начать с чиновника.

– Скажите, Вадим Борисович, как долго разрабатывалось это устройство?

– Двенадцать лет, – кряхтит он.

– Долго. А кому пришла мысль применять его для разгона облаков?

– На заседании комитета Юрий Михайлович...

– Да оно у вас не работает! – встревает рэпер. – Хоть одно облако-то вы разогнали?

– Что значит не работает! – возмущается чинуша. – Метеорологи зафиксировали, что в период с одиннадцати утра до тринадцати дня дождя над Арбатом не было. Хотя во всем городе был ливень. Научный факт!

– Зато в этот момент шли дожди над Владимиром, – улыбаюсь я. – Денис, как ты думаешь, связано ли это с экспериментом мэрии Москвы?