The Walking Dead: проклятое перерождение

Я подавил в себе смешок. А рассмешило меня то, что получается, а я-то — хладнокровный убийца, потому что за то, что сделал с автобусом, вины не чувствую.

Так, что-то я ушёл глубоко в свои мысли, нужно вернуться в реальность.

— И ты готов жить с этим грузом до конца своих дней? — спросил я Пола, сделав к нему шаг вперёд. — Ты готов всю жизнь понимать то, что лишил подростка жизни? И при этом, прекрасно понимая, что твой брат этого бы не хотел.

— Может быть, — Пол заметно успокоился, но гневный огонь в его глазах до сих пор горел. — Но я знаю, что Нолан уж точно бы не хотел умирать!

Да, тут не поспоришь. Мне кажется, Пол и сам понимал, что потом он, возможно, будет сожалеть об убийстве Эдмунда, но тут ключевое слово потом. Сейчас ему явно наплевать на будущее.

— Да, — согласился я. — Но неужели ты хочешь омрачить жертву своего брата, убив подростка?

— Если бы не он, Нолану и не пришлось бы жертвовать собой, чтобы спасти меня! — не оступился Пол.

— Хорошо, тогда держи, — сказал я, протягивая Полу автомат. Джексон и Дункан, что его держали, посмотрели на меня широкими глазами, да и остальные были удивлены моими действиями. — Но перед тем как спустить курок подумай. Мы все пошли спасать Эдмунда, потому что не могли его бросить, потому что он один из нас, Нолан, и все мы понимали, что это несёт большой риск. И мы пошли на этот риск. Да, Нолан не хотел умирать, но ещё больше он не хотел, чтобы умер кто-то другой, поэтому он пошёл спасать Эдмунда и поэтому он пожертвовал собой ради тебя.

Наконец-то мои слова дошли до Пол, потому что тот впал в глубокие раздумья и больше не пытался вырваться из рук Джексона и Дункана.

— Парни, отпустите его.

— Но…

— Отпустите.

Нехотя, но они меня послушали, и я протянул свой автомат прямо к рукам Пола, и тот медленно, осторожно взял его. Разумеется, я не идиот, автомат на самом деле пуст, патроны на нём у меня закончились, когда мы отступали в здание, поэтому даже если он захочет убить Эдмунда, то он не сможет.

Пол навёл автомат на Эдмунда, который всё также сидел на полу, он даже не пытался встать, убежать или прикрыться чем-то отдула направленного оружия. Он просто смотрел в глаза Пола своими, которые были широко распахнуты, в них смещалось так много эмоций, что сложно было понять: шок, стыд, вина и смирение.

Пол же медлил, он всматривался в лице Эдмунда и пытался решить спустить курок или нет, от чего он нервничал: всё его тело покрылось потом, он несколько раз подряд изменял хватку рукоятки автомата и громко сглатывал. И, в конце концов, Пол принял решение.

— Забери, — не глядя в мою сторону, Пол протяну мне мой автомат, который я тут же забрал. Затем он уже обратился к Эдмунду. — Не думай, что я тебе простил. Всю оставшуюся свою жизнь я буду тебе ненавидеть. А ты будешь жить с вечной мысли о том, что смерть моего брата, твоя вина.

Пол устало облокотился на стену и сполз вниз на пол, где полностью ушёл в себя.

И после этого повисла довольно гнетущая тишина, которую я тут же развеял:

— Так, а теперь, продолжаем обыскивать комнаты, — сказал я.

— Да уже в принципе всё обыскано, — ответил мне Джеймс. — Ничего ценного, ходячих и, конечно, другого выхода отсюда, мы не нашли.

— Что же, видимо нам всё-таки придётся сидеть и просто ждать, — произнёс я.

Остальные это и так поняли, поэтому все разбрелись туда, где им было удобнее. Я же, разумеется, подошёл к Оливии, чтобы просто побыть рядом и чтобы поделиться со своими мыслями насчёт Майкла.

— Милая, — очень слабо, что аж почти незаметно, но всё же щечки Оливии зарумянились, говоря о том, что ей нравиться, когда я её так называю. — Помнишь наш разговор насчёт Клары?

Разумеется, говорил я полушёпотом, чтобы остальные, а в частности Майкл, нас не слышали.

— Если исключить вариант самоубийства, то я подозреваю Майкла, — сказал я ей, после её утвердительного кивка.

— Почему его? — спросила Оливия.

— Он дежурил всё-то время, пока мы были в больнице, — ответил я ей. — И это он сам это подтвердил.

— Но насчёт Клары, он ничего не знает, — не спрашивала, а утверждала Оливия, поняв наш с ним дальнейший разговор.

— С его слов, — подметил я немало важный факт. — Что же на деле, пока что неясно.

— Я буду к нему присматриваться, — сказала Оливия.

— Звучит довольно двусмысленно, — усмехнулся я. — Мне начинать ревновать?

— Ты понял, в каком смысле я имела виду, — лишь слабо приподнятые уголки губы, свидетельствовали о том, что шутка девушкой была принята. — И… чисто из любопытства, а как бы выглядела твоя ревность?

— Я пока ни разу не ревновал, — задумчиво произнёс я, стараясь припомнить, хоть один случай, но так и не смог вспомнить. — Так что не знаю, как она выглядит.

— Жаль, — произнесла девушка и заметив мой вопросительный взгляд, продолжила. — Потому что мы так этого и не узнаем в будущем.

— Довольно уверенно заявление, — сказал я, однако мои губы невольно сложились в улыбку. Всё-таки приятно слышать такие слова. — А если допустим, ты встретишь более, красивого и умного парня, чем я, то ты уйдёшь к нему?

— Плевать, если он будет красивее или умнее, он же не будет тобой.

— Мило.

— Постой, — девушка, вопреки своему равнодушию, нахмурилась. — То есть если ты встретишь более красивую и умную девушку, ты уйдёшь к ней?

— Я, пожалуй, пойду, расспрошу Майкла ещё раз, — сдерживая смешок, я пошёл в сторону Майкла, который сидел в одиночестве и о чём-то сильно задумался.

— Д-Джейкоб!.. — негромко бросила мне Оливия, мне даже показалось, что она это прошипела, словно змея. — Ответь на вопрос!

***

— Что-то случилось? — спросила Лилия, подойдя к Оливии.

— Месяц, — довольно зловеще произнесла Оливия, смотря в спину Джейкобу и не отвечая на вопрос Лилии.

— Что? — не понял Лилия.

— Целый месяц он будет у меня ходить без секса, посмотрим, как он потом запоёт, — всё также буря дырки в спине Джейкоба взглядом, сказала Оливия.

— Хехе, — немного рассмеялась Лилия.

Она была рада видеть, что хоть и медленно, но постепенно, Оливия возвращаться к своему состоянию, что было у неё до апокалипсиса. Хотя, скорее всего, прямо точно такой же, она уже не будет. Никто не будет, потому что уж слишком глубоки раны, оставил всем новый, жестокий мир.

***

Когда я подошёл к Майклу, по моей спине пробежались мурашки, и я обернулся. После чего встретился с взглядами с недовольно Оливией и приветливой Лилии. И если бы было возможно травмировать взглядом, то благодаря стараниям Оливии я был бы уже инвалидом последний степени.