This is...

Неделю, его хватило ровно на неделю. Гарри старался не пересекаться с Учихой, но разум требовал знать, где находится вторая половина. А когда маг попытался вернуться в свой мир, его скрутило приступом невероятной тоски и почти физического чувства одиночества. Он лежал на полу и чуть ли не плакал от собственного бессилия.

Хотелось быть с Мадарой.

Неделя. Все это время Узумаки не отходил от него, выполняя обязанности добровольного сторожа и будущего тюремщика.

Неделя подвела их к критической точке. Гарри лежал на кровати, снова в тесных оковах рук Узумаки и чувствовал, как нарастает давление на щит. Мадару это не коснулось, хорошо. Когда жизнь Учихи стала так важна? Казалось, так было всегда.

Скоро, совсем скоро, щиты рухнут под напором, и тогда Наруто придется запечатать его. Но пока у них есть еще хотя бы пара минут, свободных от безумия, они проведут их вместе.

Он узнал мысли Учихи, погрузился в водоворот его боли и гнева, Мадара узнал его чувства, их слабые отголоски. С этим Гарри ничего не мог поделать, лишь цепляться за Наруто, как за якорь в приближающемся шторме.

Как только щиты рухнут, он потеряет себя, станет послушной игрушкой, готовой на все ради близости дорогого человека. Все могло бы повернуться иначе, согласись Учиха на полноценную связь. Но он ненавидит всех живущих в Конохе. А Поттера больше всего….

Шторм нарастал, тело Гарри выгнулось дугой, руки Наруто напряглись. Вот-вот, еще немного….

Дверь распахнулась, в тёмную комнату скользнул силуэт. Наруто ойкнул, когда его взяли под мышки и как котёнка вышвырнули из квартиры через окно.

Над распростертым Поттером навис Учиха Мадара. Маг горько усмехнулся обескровленными, искусанными губами. Если связь не принимается, инициатор либо убивает, поглощает второго, либо становится его рабом. Не стоит обманывать себя, с Мадарой ему не справится.

Щиты рухнули, лавина ощущений погребла под собой Гарри. Хотелось стать ближе, врасти в тело, забраться под кожу и в вены, облизать каждый сантиметр СОВЕРШЕННОГО тела. Гарри приготовился потерять себя, закрыл глаза….

Когда ничего не произошло.

А груди коснулся шершавый язык, широким мазком отметил грудину, от сосков до ямочки ключиц. Влажную кожу остудил прохладный ночной воздух. А Мадара начал вылизывать все тело распростертого под ним мага, методично, неторопливо, с нажимом. Колючие, жесткие волосы скользили по ребрам, окутывали. В них хотелось вплестись пальцами. Кожу царапали стыки пластин доспеха, из которого мужчина не вылезал, казалось, ни днем, ни ночью. Шиноби зализывал раны, прикусывал их.

Учиха Мадара, проклятый Учиха Мадара, взял на себя весь откат. И теперь расплачивается - поклонением, не свойственными ему желаниями.

– Очень даже свойственными, - фыркнул Учиха, на секунду отрываясь от своего занятия. Постучал по виску.
– Я тебя теперь слышу. А если бы ты не был таким упрямым ослом, то еще раньше понял бы, что….

Гарри решил, что поговорить они могут и позднее. И заткнул Учиху поцелуем.

– Я еще раньше почувствовал твое состояние, - Мадара перебирал влажные волосы загнанно дышащего Поттера.
– Но не понимал, что происходит. А на днях заявился твой друг и с парочкой рассенганов пояснил, в чем заключается проблема.

– Тебе было бы проще, если бы меня запечатали.

– Как противник ты меня устраиваешь, как союзник - тоже. А теперь еще и как любовник, - Учиха перекатился, придавил мага своим телом.
– Раз войны не будет, надо найти себе другое занятие. Например, научиться обращаться с волшебной палочкой.

Гарри застонал, когда сильные, чуткие пальцы перехватили волшебную палочку.

Артефакт из остролиста и пера феникса в это время лежал под шкафом.

Впрочем, и так неплохо.

========== Сказки Вонголы. Царевна-лягушка ==========

Было у Внешнего советника мафиозной семьи Вонгола три сына. Старший, Бьякуран Джессо, могуч и хитер, крыльями огненными небо рассекал, по мирам параллельным прогуливался. Должен был он унаследовать семью Джессо, к которой мать его, первая жена Советника, принадлежала. Среднему, Занзасу, пророчили место во главе Вонголы. Силен он был, нравом обладал жгучим, как пламя его. Младший сын, Савада Тсунаеши, сплошное расстройство. Жил он с матерью, Савадой Наной, и характер унаследовал ее, мягкий, не злобливый. Прощал он всем обиды свои, если не злить его и друзей его не трогать. Ибо тогда входил он в гиперрежим и прощал обидчиков еще сильнее.

Долго ли коротко ли время шло, решил Внешний советник, что пора сыновьям остепениться. Позвал он их к себе в кабинет, показал листов стопку форменных.

– Перемешал я все договоры союзнические. Выбирайте. Какой вытяните, туда и отправитесь. И привезете мне из этой семьи невесту.

– Ты сдурел, старик?
– не сдержал своего нрава Занзас.

– Не думаю, что это хорошая идея, - сладко, как любимый зефир, улыбнулся Бькуран, опасно улыбнулся.

– Хии!
– только и сумел выговорить Тсуна.

– К несчастью, вы надежда и опора нашей семьи, - покачал головой Советник.
– А ведете себя порой как дети малые. Пора бы вам уже и за ум взяться, поддержать репутацию семьи правильным, выгодным браком.

– Черт с тобой!
– Занзас первым протянул руку.

И выпал ему союзнический договор с семьей Супербиа, семьей громкой и славной, своими мечниками знаменитой. Джинглио Неро выпала Бькурану, хранила та семья сокровище семерых сильнейших мира - принцессу Аркобалено.

– Но причем тут я?
– попытался возразить Тсуна.
– Я же даже ничего не наследую.

В лоб ему уперся отцовский пистолет.

– Понял, понял, выбираю.

Ему досталась чудом затерявшаяся среди бумаг миссия среднего уровня сложности: привести ученика знаменитому иллюзионисту Рокудо Мукуро.

На том и разошлись три брата, чтобы встретиться через три месяца.

Привела Тсунаеши дорога в края дальние, мягкие климатом, с добрыми, отзывчивыми людьми - во Францию. Там, в глубине леса, в небольшом домике проживала старушка-колдунья с внуком своим единственным Франом. Его и пророчили в ученики Рокудо Мукуро.

– Привет, - Фран забавно тянул гласные, смотрел спокойно, даже равнодушно. Ничего не отражалось в насыщенно зеленых глазах.

– Привет, - улыбнулся в ответ Тсунаеши. Забавным был мальчишка в майке белой соком травяным заляпанной. И шапка у него была интересная, в форме яблока.
– Отличная у тебя шапка!
– слова сами сорвались с губ.
– А тыковку можешь сделать?

Что-то сверкнуло в глазах мальчишки, он кивнул, и головной убор его изменил цвет и форму. Тсунаеши радостно захлопал в ладоши, нравились ему чудеса Франа, не тянуло от них опасностью и тьмой, как от колдовства Рокудо.