Тигр в моей голове 2
Шрифт:
С сестрой отца Беатриче он познакомился в год, когда — по делам фирмы — приехал работать в постперестроечную Россию. Не ясно, что на него произвело большее впечатление — сама девушка, или богатство ее брата — но он стал ее так плотно окучивать, что результаты этой страсти скоро стали весьма заметными. И привели в конце концов, к рождению дочери Лауры.
Узнав, что жить на богатства жены не придется, а нужно будет и дальше работать, итальянский мачо испарился обратно на свою историческую родину. Но был там найден людьми брата. После чего ему ласковым вразумительным словом, носком и каблуком подбитого кожей яка ботинка, доходчиво объяснили, что с девушками так себе вести нельзя. Он с готовностью, целыми, не переломанными
Многие в России думают, что дворянские и аристократические титулы являются историческим анахронизмом и пережитками прошлого. Да, для таких стран как США, у которых нет долгой собственной истории, возможно, это и так. Но для стран с долгой историей, все обстоит совсем иначе. Да, многие дворяне обеднели и их титулы уже мало что значат. Но есть и такие, кто сохранил свое главное богатство — землю. Которую они сдают в аренду и прекрасно живут на эти деньги. Ну а их фамильные замки набиты таким количество антикварных вещей, что их ценность и стоимость вообще не поддается оценке.
Конечно, отец не передал Лауре никакого семейного наследства — кроме фамилии и титула. Но она в этом и не нуждалась. Ее дядя купил ей… точнее своей сестре, в Тоскане, шикарное поместье и квартиру в Риме. К поместью прилагались обширные земли, которые арендовали местные крестьяне выращивая виноград и фрукты. Что приносило неплохой доход.
В Риме, где постоянно жили обе семьи, девочки ходили в частный лицей с «говорящим» названием «Юлий Цезарь». Это было закрытое учебное заведение, где учились отпрыски древнейших фамилий города. Причем к ним не относились дети министров и другой чиновничьей обслуги истинных правителей страны. Отцу Беатриче пришлось приложить немало усилий, и еще больше денег, чтобы устроить туда дочку и племянницу. Если бы он знал, чем все закончится, он бы нашел этим деньгам более лучшее применение.
Учебная программа кардинально отличалась от Болонской системы. Как шутили преподаватели, Болонская система — для болонского быдла. Никаких ответов на список вопросов. Только развернутые устные и письменные ответы. Много самостоятельной и творческой работы. Это и привлекло родителей Беатриче. Там готовили настоящую элиту и не только Италии, которая стояла за спиной клоунов-политиков, и управляла Историей.
После того, как девушки закончили гимназические классы, они сдали экзамены на поступление в лицеистские классы. Тогда и началась эта история.
В их классе сразу образовалось несколько группировок. Первую возглавлял Марк Тускулани — представитель одной из древнейших фамилий не только нобилей города Рима, но и всей Италии. Вторую возглавила наследница менее старинного, но куда более богатого рода Массимо — по имени Юлия. Девочки, как иностранки, благоразумно держались в стороне от этих интриг. Держались, пока Лаура не влюбилась в Марка Тускулани. Как не отговаривала ее Беатриче оставить это увлечение, как совершенно бесполезное, так та не унималась.
Ее интерес не ускользнул от внимания молодого Тускулани. Он счел это оскорблением для себя. Какая-то варварка из дикой и отсталой страны — где ее предки бегали в шкурах по диким лесам за такими же дикими животными, когда его предки уже строили каменные города и брили бороды — вдруг решила, что она может претендовать на его благосклонность.
Нет, позабавиться с ней он был не против, но не больше. Но она вдруг заявила ему, что не подходит для одноразовой девушки, а хочет серьезных отношений. Серьезных отношений? Больше всего Марка поразило, что она считала его равным себе! Когда, он пришел в себя от неслыханной наглости
этой плебейской выскочки, он решил ее проучить. И проучит не так, как это делают плебеи — грубо и примитивно — а так, как поступают истинные нобили. Тонко, изощренно, согласно искусно разработанному и выполненному плану.Тем более, что несколько глуповатая, если не сказать недалекая Лаура его совсем не привлекала даже для разового траха. А вот ее сестра Беатриче — это был действительно лакомый кусочек. Отличница, с прекрасным чувством юмора и совершенным телом — сразу его заинтересовала. Этот интерес подогревался еще и тем, что сама Беатриче была не просто равнодушна к нему, но даже испытывала в его отношении явную неприязнь. А вот это было просто возмутительно. И он решил проучить гордячку.
Что бы сделал простой плебей или сын какого-нибудь мафиози? Похитил бы девку, развлекся с ней по полной, а потом то, что от нее осталось, утопил бы ее в море — с цементным тазиком на ногах. Что другого можно еще от этих животных ожидать?
Марк, после долгих бесед с дедом, который во внуке души не чаял, знал о том, как такие вещи делаются на самом деле. Убить наглую девку, это дело секунды. Но и ее мучения тоже быстро закончатся. А вот провернуть все так, чтобы и девку наказать, и оставить ее мучиться с этим всю жизнь, и при этом остаться безнаказанным — вот истинное искусство! Чтобы дрянь всю жизнь помнила, что значит отказать нобилю.
Глава 10. Итальянская история Беатриче. Продолжение
Сказано — сделано! И Марк Тускулани стал готовить свой план. Он собрал информацию о родителях Беатриче. К его удивлению и досаде, оказалось, что этот русский варвар — за долгие годы жизни в Италии — успел обзавестись и обрасти многими полезными связями не только среди разбогатевшего итальянского быдла, но и среди уважаемых аристократов и даже нобилей. На недоуменный вопрос внука, как такое непотребство возможно, его дед с горечью ответил, что те деньги, которые этот иностранец вкладывает в поддержание этих связей, заставляет молчать фамильную гордость многих, очень многих потомков древнейших родов.
Дед не стал рассказывать любимому внуку, что его собственные предки, в Средневековье, были такими же бандитами, ворами и грабителями. Которые совершали набеги на соседей для получения добычи. А что творилось в римской курии в те времена, получило в истории название порнократия. Достаточно сказать, что в Риме — в определенные годы — количество проституток достигало от десяти до двадцати тысяч!
Да и во времена Античного Рима основу богатства римских сенаторов составляла военная добыча от грабежа соседей Римской республики, а потом и Римской Империи. А когда римская экспансия остановилась, приток награбленных богатств и рабов прекратился, вот тут паразитической Римской Империи и наступил конец. А добило государство — христианство. Когда знать Рима, вместо того, чтобы снискать славу на поле боя и военной службе, предпочла мечу и доспехам, крест и сутану. И погрязла в роскоши и разврате. Римлянки отказывались рожать детей, ибо потомство портит фигуру и не мешает наслаждаться жизнью. Из здания сенатской курии христиане вынесли статую Ники-Победы. Но распятый Бог не спас Рим от гибели.
Дошло до того, что когда в четыреста десятом году нашей эры, Рим пал перед варварами вест-готами Алариха, первым вопросом беглецов из Вечного города, которые приплыли спасаясь в Карфаген, был не как собрать военные силы, чтобы прогнать врагов, а что дают сегодня вечером в театре!
Но его мальчику пока не было необходимости об этом знать. А вот проучить выскочку из далекой северной страны очень уж хотелось. Дед был далек от того, чтобы потакать похотливым желаниям своего внука. Одной девкой больше, одной меньше. Нет. У него была иная цель. Гораздо более практичная, чем романтические юношеские страдания его внука.